Карл Хайасен - О, счастливица!
Из грузовика вылезли двое – один высокий, один пониже. Они вошли в ресторан без помощи инвалидных кресел, костылей или даже тростей.
– Чудо, не иначе, – изрек Кроум.
Джолейн не была уверена, что на нее напали эти же люди.
– Мы слишком далеко.
– Давай подберемся ближе.
Он зашел внутрь один и выбрал угловой столик. Через минуту вошла Джолейн – мягкая шляпа, солнцезащитные очки, как у Лолиты. Она села рядом, спиной к бару.
– Номер пикапа записал?
– Да, мэм. А что скажешь о наклейке на бампер? «Фурмана в президенты».
– Где они? – напряженно спросила она. – Они на меня смотрели?
– Если это тот столик, о котором я думаю, то они нас вообще не заметили.
На другом конце ресторана два весьма примечательных посетителя болтали с хорошенькой блондинкой-официанткой. Ее ошеломительная улыбка, к удовлетворению Кроума, объяснила загадку того, почему эти недоумки вечер за вечером возвращались сюда с паленой кредиткой – они втрескались по уши. Один из мужчин был полностью выряжен в камуфляж, включая кепку. У его спутника был грязный конский хвост и резиновая заплатка на одном из глаз. У обоих, как отметил Кроум, на лицах имелись глубокие порезы.
– Ты говорила, один был одет как охотник.
Джолейн кивнула:
– Точно.
– Взгляни-ка.
– Я боюсь.
– Все в порядке, – успокоил Кроум.
Она обернулась как раз настолько, чтобы глянуть мельком.
– Боже, – выдохнула она и отвернулась.
Кроум похлопал ее по руке:
– Мы молодцы, партнер.
За солнечными очками выражение Джолейн оставалось непроницаемым.
– Дай мне ключи от машины.
– Зачем? – спросил Кроум, уже зная ответ. Она не хотела открывать машину, она хотела открыть багажник.
– Подождем, пока они не уйдут, и…
– Нет, не здесь.
– Том, у нас «ремингтон». Что они смогут сделать?
– Забудь об этом.
Подошла официантка, но Джолейн не реагировала. Кроум заказал обоим гамбургеры и кока-колу. Когда они снова остались одни, он попытался убедить ее, что людная стоянка у ресторана – не лучшее место наставлять дробовик на кого бы то ни было, в особенности на двух пьяных психопатов из белой швали.
– Черт, я хочу мой лотерейный билет, – возразила Джолейн.
– И ты его получишь. Мы нашли ублюдков, это главное. Теперь им от нас не скрыться.
Она снова быстро глянула через плечо, вздрогнув при виде грабителя с хвостом.
– Никогда не забуду это лицо. Но вот пластыря на глазе я не помню.
– Может, это ты его ослепила, – предположил Кроум. Джолейн слабо улыбнулась:
– Дай-то бог.
Одиннадцать
Взрыв и пожар в доме Тома Кроума стали серьезным управленческим кризисом в карьере Синклера. Весь день он шлифовал оправдательный меморандум и ожидал вызова к ответственному редактору «Реджистера». Как и Кроум, ответственный редактор прошел закалку последними новостями политики и мир видел в мрачных тонах. Это был угловатый решительный мужчина за сорок, прежде времени поседевший, подверженный аллергии, неприветливый сквернослов. Он славился лазероподобным взглядом и отсутствием терпения.
Их последняя беседа с Синклером состоялась семью неделями раньше, в кратком телефонном разговоре: никаких колонок про этот ебаный ПМС, вы меня слышите? То было одно из исключительных озарений Синклера – периодическая статья, посвященная борьбе с ПМС. Колонка должна была, разумеется, выходить раз в месяц. Ответственный редактор с презрением отнесся к идее, вину за которую Синклер немедленно возложил на одного из своих подчиненных.
Даже при самых спокойных обстоятельствах прямой контакт с ответредом стоил нервов. Поэтому, когда вскоре после шести Синклера вызвали обсудить ситуацию касательно Тома Кроума, он побледнел. На входе в кабинет Синклеру бесцеремонно указали на кресло в чехле. На другой стороне стола красного дерева его босс бегло просматривал полицейский отчет, хотя Синклер (ни разу в жизни ни одного такого отчета не видевший) и не понял, что это было. Все, что он знал о пожаре в доме Кроума, стало известно от болтливого репортера из отдела городских новостей, после краткого разговора у писсуаров. Конечно, Синклера встревожила новость, но еще больше поразило то, что его не известили формально, из источника информации. Он, в конце концов, непосредственный начальник Кроума. Неужели больше никто не верит в электронную почту?
Задумчиво фыркнув, ответственный редактор развернулся и швырнул полицейский отчет на книжную полку. Синклер воспользовался моментом и вручил свеженькую копию докладной записки, которую ответственный редактор скомкал и бросил обратно. Она приземлилась Синклеру на колени. Ответственный редактор сказал:
– Это я уже видел.
– Но… когда?
– Во всех ее выдающихся версиях, мудила!
– О…
Синклер моментально сообразил, что случилось. Одним нажатием клавиши на своем компьютерном терминале ответственный редактор мог вызвать любую статью из обширного банка редакторских списков газеты. Синклер был убежден, что его шефу нет дела до происходящего в отделе очерков, но, очевидно, это было не так. Ответственный редактор электронным образом отслеживал доклад по Кроуму начиная с момента его вероломного создания.
Синклер почувствовал, что его лихорадит и трудно дышать. Он подобрал комок бумаги с коленей и осторожно сунул его в карман.
– Что меня больше всего очаровало, – продолжал редактор, – так это творческий процесс – как каждый новый черновик рисовал все более мрачную картину психического состояния Тома. И эти подробности, которые вы добавляли… в общем, я посмеялся от души. Может, вы ошиблись с призванием, Синклер? Может, вам стоило стать писателем? – Он посмотрел на Синклера так, словно тот – дерьмо на ковре. – Хотите воды? Кофе?
– Нет, спасибо, – безжизненно прошептал Синклер.
– Можем мы заключить, что ваша так называемая записка – абсолютное говно собачье?
– Да.
– Отлично. Теперь у меня к вам несколько вопросов. Первый: у вас есть какие-нибудь предположения, почему подожгли дом Кроума?
– Нет, никаких.
– У вас есть догадки, кому хотелось бы причинить ему вред?
– Не совсем, – сказал Синклер.
– Вы знаете, где он?
– По слухам, на Бермудах.
Ответственный редактор хихикнул:
– Вы не едете на Бермуды, Синклер. Вы едете туда, куда в последний раз отправили Тома, и вы его находите. Кстати, выглядите вы ужасно.
– Не сомневаюсь.
– Еще вопрос: Том все еще у нас работает?
– Насколько мне известно, да, – Синклер произнес это со всей убежденностью, на какую был способен.
Ответственный редактор снял очки и начал энергично протирать линзы салфеткой.
– А как насчет того, что известно Тому? Может такое быть, что он говорил об увольнении всерьез?
– Я… я думаю, это возможно.
Ослабев от удушья, Синклер подумал, что он сейчас, возможно, на грани сердечного приступа. Он прочел много статей о серьезно больных пациентах, испытавших сверхъестественное отделение от тела в «скорой помощи» и реанимациях. Примерно так Синклер себя и ощущал – будто парил над книжным шкафом редактора, бессильно наблюдая за самим собой. Ощущение не было ни безболезненным, ни похожим на сон, как описывали прочие побывавшие при смерти.
– Ребята, занимающиеся поджогом, сегодня вечером собираются разгребать завал, – сообщил ответственный редактор. – Они хотят знать, не может ли пожар быть связан со статьей, над которой работал Том.
– Понятия не имею как. – Синклер ловил воздух, точно гиппопотам. К пальцам ног и рук медленно возвращалась чувствительность.
– Полагаю, вы точно расскажете мне, о чем он писал, – сказал ответственный редактор.
– Очерк на скорую руку. Туда и обратно.
– О чем?
– Да просто об одной женщине, которая выиграла в лотерею, – ответил Синклер. И импульсивно добавил: – О чернокожей женщине, – чтобы шеф увидел: Синклер пристально следит за историями-«неунывайками» о меньшинствах. Возможно, это поможет в его затруднительном положении – а возможно, и нет.
Ответственный редактор прищурился:
– И статья о лотерее – это все?
– Это все, – заявил Синклер.
Он не хотел, чтобы всплыло, как он сам отклонил просьбу Тома Кроума об освещении ограбления. Синклер полагал, что это решение выставит его бесхарактерным и недальновидным, особенно если Кроума обнаружат мертвым в какой-нибудь канаве.
– Где эта «Лотто»-победительница? – спросил редактор.
– В городке под названием Грейндж.
– Обычный очерк?
– Да, и больше ничего.
Ответственный редактор сдвинул брови:
– А вы ведь снова лжете, Синклер. Но это моя собственная дурацкая ошибка – что я вас нанял. – Он встал и снял пиджак со спинки стула. – Вы поедете в Грейндж и не вернетесь, пока не найдете Тома.
Синклер кивнул. Он позвонит сестре. Она и Родди поселят его в свободной комнате. Они покажут ему город, познакомят со своими источниками информации.
