Дональд Уэстлейк - Малыш Джимми
А в это время в Бургер Кинг мама набирала оператора и кричала:
— Соедините меня с телефонным аппаратом в автомобиле!
— Хорошо, только не кричите, — просила успокоиться оператор.
— Что?
— У вас помехи на линии. Повесьте трубку и наберите снова.
— Что? Из-за всех этих мотоциклов я не слышу вас!
— Ах, — вздохнула девушка. — Вы хотите позвонить на подвижный телефонный аппарат?
— А как ты думаешь, зачем я звоню тебе?
— У вас есть номер.
— Да!
Харрингтон произнес:
— А теперь, что касается проспекта эмиссии. Наша позиция относительно Комиссии по ценным бумагам такова: в проспекте значатся лишь участки под застройку, но ничего не говориться о коммуне, которая неизбежно потребует проведение воды. Однако в данном случае участки предполагают строительство дач, летних домиков и так далее. Пускай Билл Тимминс посмотрит, что можно сделать для недопущения судебных прецедентов.
— Да, сэр, — ответила секретарь.
— Затем позвони Дэнфорту в Оклахому и передай, что марсельская группа не согласиться на обмен акциями три к двум. Пускай передаст им мое предложение: если они не согласятся, то мы в конце засадим их в тюрьму, а наш венчурный капитал разместим в другом месте. Если он одобрит, то попробуй организовать телефонную конференцию с Грандин на 9.30 утра по нью-йоркскому времени. Если у Дэнфорта возникнут проблемы, сообщи ему мой домашний номер. Я буду там, хм, максимум через два часа.
— Да, сэр, — ответила секретарь.
— Но линия занята! — проинформировала оператор.
— Попробуйте еще раз, — настаивала мама.
Марч приблизился к съезду и на повороте сбросил скорость. Во всем Нью-Джерси, этот выезд с 80-ой магистрали больше всего напоминал эстакаду из книги. На севере виднелась проселочная дорога с небольшим административным зданием. И больше ничего. Что касается съезда с шоссе, где нет ни зданий, ни населенных пунктов, то такого на 80-ой магистрали в Нью-Джерси не встретишь. И Дортмундер очень сомневался, что на Нортерн-парквей в Лонг-Айленде, который упоминался в «Похищение ребенка», возможен этот вариант. Писатель облегчил себе жизнь, вот и все.
Марч остановился возле стены эстакады. 80-ая с ее трафиком нависла над их головами.
— Уже скоро, — произнес Марч.
Джон ничего не ответил.
— Линия по-прежнему занята, — повторила оператор.
— Минуточку!
— Что?
— Я сказала, подожди! Стой! Не отключайся!
— Ох!
Мама положила трубка рядом с автоматов, вышла из будки и приблизилась к Плимуту. На заднем сиденье лежал большой симпатичный гаечный ключ. Она подняла его, прикинула на руке его вес и направилась к мотоциклистам, которые расселись на своих трясущихся аппаратах, и запихивали в себя гамбургеры Воппер. Она ничего не сказала, да и смысла в этом не было. Женщина стояла и смотрела. Затем мягко ударила ключом по ладони левой руки, подняла его и снова нежно опустила, подняла, опустила, подняла и опят опустила.
Мотоциклисты насторожились. Их глаза неотрывно следили за легкими движениями гаечного ключа. Они переглянулись, посмотрели на лицо мамы. Плавно, без резких движений, но, тем не менее, активно, они запихали остатки сэндвичей, спрятали пакеты с картошкой фри, привязали бутылки кока-колы небольшими кожаными ремнями к бензобакам и уехали.
Мама Марча вернулась в будку, положила гаечный ключ рядом и произнесла:
— Алло. Ты еще там?
— Я еще здесь!
— Не кричите, — попросила мама. Она была очень спокойна.
— Не должна?
— Нет. Но вы должны дозвониться до той чертовой машины!
Кадиллак с ветерком пронесся мимо бутылки из-под томатного сока, где лежали дальнейшие инструкции. Молоко в бутылках больше не продавали, только в пластике. Харрингтон продолжал свой разговор с секретарем:
— Скажи ему, что наш клиент готов одолжить семнадцать, но требует помимо универмага дополнительную гарантию. Передай, неофициально, что наш клиент немного взволнован его семейным состоянием.
— Да, сэр.
— Вот-вот должен проехать, — сказал Марч.
Дортмундер обернулся и посмотрел назад. Чемодан не мелькнул в воздухе.
Кадиллак пронесся мимо съезда, по эстакаде, и направился к Дэлавер-Вотер-Гэп.
В заброшенном домике Мэй, Келп и Джимми играли в рамми.
— Бью, — сказал мальчишка и открыл карты.
— Ой, — воскликнул Энди.
— Я разберусь с этой машиной!
— Когда доберемся до Вашингтона, организуем встречу с конгрессменом Хенли и, возможно, проведем небольшой судебный процесс.
— Мне кажется, что-то пошло не так, — нервничал Марч.
Дортмундер молчал.
— И если возникнут какие-либо вопросы, — добавил Харрингтон, — ты, конечно, застанешь меня дома около шести вечера.
— Да, сэр, — ответила секретарь.
Харрингтон повесил трубку и спросил у Мориса:
— Что-нибудь произошло за это время, а?
— Нет, сэр, — сказал мужчина, который не был Морисом.
Да, это был сотрудник ФБР Кирби.
— Что впереди?
— Дэлавер-Вотер-Гэп.
— Нда? — произнес Харрингтон и зазвонил телефон.
Он ожидал звонка от своего секретаря, поэтому поднял трубку и произнес:
— Алло?
Какая-то женщина что-то невнятно кричала.
— Извините?
— Что, черт побери, ты делаешь с этим проклятым телефоном!
— Что? Ах, Боже мой, это похитители!
Кирби ударил по тормозам, и Кэди чуть было не вылетел с дороги.
— Где? Где? — орал Кирби.
— Не смей так больше ездить! — кричал в ответ Харрингтон. — Морис такого себе не позволял!
— Где похитители? — спросил Кирби уже более спокойным голосом.
Он завел машину и поехал, вглядываясь в мелькающие лица других водителей. Одних он уже пропустил, когда резко тормозил.
— Говорю с ними по телефону, — ответил Харрингтон.
Женщина что-то лепетала в трубке, озлобленно и агрессивно.
— Мне жаль. Я не знал. Если вы мне скажете, то я, конечно…
— Где ты?
— Где я? Там, где и должен быт, на 80-ке.
— Где конкретно?
— Въезжаю на пересечение Дэлавер-Вотер-Гэп, — ответил Харрингтон. — Разве это не странно. Уже много лет я живу неподалеку, а так и ни разу не побывал здесь. Это действительно…
— Дэлавер-Вотер-Гэп? Ты черт знает где, слишком далеко!
— Не понял?
— Ты должен развернуться. Слушай, что тебе нужно сделать. Поверни обратно, а я возьму дорожную карту. Возвращайся и не гони. И держи свободным, этот чертов телефон. Я скоро перезвоню.
— Хорошо, — согласился Харрингтон и, наклонившись к Кирби, произнес: — Мы должны вернуться.
— Есть 25 центов? Это платный мост.
Мама Марча вышла из телефонной будки и подошла к Плимуту. Бросив ключ на заднее сиденье, начала копаться в бардачке в поисках карты. Пенсильвания, Нью-Йорк, Делавэр, Коннектикут, штат Юта. Юта? Нет, Нью-Джерси. Напротив, через дорогу от Бургер Кинг стояла автозаправка МОБИЛ. И, рискуя жизнью, мама перебежала дорогу 46, схватила карту Нью-Джерси и побежала обратно. Внимательно изучив дороги, она позвонила Харрингтону. На эти звонки она потратила состояние: разменяла на мелочь десять долларов и возможно их не хватит.
— Алло?
— Смотри, — начала мама. — Все на самом деле очень просто. Слушай меня и не выделывайся.
— Ваш тон не уместен по отношению ко мне, — возразил Харрингтон. — Если бы вы предупредили меня заранее, что свяжетесь со мной по телефону, я держал бы линию свободной.
— При таком раскладе копы могли устроить ловушку, — сказала мама. — А этого мы вовсе не хотим.
— Власти заверили меня, что не будут препятствовать…
— Нда, да. Давай покончим с этим, ладно?
— Конечно.
— Ваш черед.
— Чего?
— Говорите.
Мама вздохнула:
— Конечно. В машине есть карта Нью-Джерси?
— Уточню у Мориса. Точнее Кирби. Я имел в виду Мориса!
А тем временем под эстакадой Марч не находил себе места.
— Что, черт возьми, там происходит?
— Думаю, я должен спросить об этом у нашего всеми любимого Келпа, вот как я это вижу. Но как ты понимаешь, его здесь нет.
— Кто-то ведь должен присматривать за ребенком.
Дортмундер открыл дверь и вышел.
— Куда ты?
— Осмотрюсь.
Шагая по обочине, он вышел из-под съезда и посмотрел на шоссе. Он стоял и смотрел, как в обоих направлениях мелькают машины. Грузовики и машины сновали туда-сюда. Пронесся Кадиллак, в неверном направлении. Слишком далеко, чтобы рассмотреть номерной знак, но цвет тот же, антенна тоже вроде та и, безусловно, кто-то в кепке шофера за рулем. И некто на заднем сиденье.
Харрингтон склонился над картой Нью-Джерси.
— Да. Хэкеттстаун. Я вижу.
Дортмундер вернулся к Мустангу.
— Он поехал не в ту сторону.
Марч уставился на него:
