Дарья Донцова - Белый конь на принце
– Обзавелась шикарной гривой после ограбления, – призналась я, – они наращенные.
– Прикольно, – кивнула Вася, – ты, наверное, не в офисе работаешь?
– Верно, – подтвердила я, – у меня диплом преподавателя французского языка.
– Училка? – заморгала Василиса. – Ну-ну! И тебе директор с коллегами ничего не сказал? По поводу причесона?
Я пощупала голову и поняла, что от красивых локонов и следа не осталось. Волосы беспорядочно торчали в разные стороны и вроде как стали кудрявиться.
– Укладка пропала, я же вымыла голову, даже не высушила ее феном. Зайду в салон и снова стану красавицей.
– А цвет? – не успокаивалась Вася.
– Чем тебя цвет поразил? Золотистая блондинка, самый обычный, не экстремальный, даже без мелирования, – улыбнулась я.
Василиса сунула руку под подушку, вынула довольно большое зеркало и протянула его мне:
– Любуйся!
Глава 15
Несколько секунд я изучала свое отражение, потом отложила зеркало.
– Поприкалывайся потом, я тоже не прочь повеселиться, но момент неподходящий. Кстати, у меня есть дети, поэтому я знаю магазин, где можно купить отрубленный палец из латекса, собачьи какашки из глины, пукальную подушку, исчезающие чернила и другие штучки, вроде зеркала, в которое вставлен снимок монстра. Извини, но все это вчерашний день. Сейчас в Интернете можно найти сайт, где предлагается бесплатная фотоуслуга: заходишь на страницу, видишь объектив, принимаешь желаемую позу, кликаешь на «пуск», слышишь характерный щелчок, читаешь надпись: «Подождите десять секунд, идет загрузка» – и… выскакивает изображение страшилища: волосы синие, морда красная, зубы зеленые… Кое-кто пугается и бежит в ванную изучать свое лицо.
– У меня обычное зеркало, – сказала Василиса, – а у тебя лохмы сине-оранжевые, кожа красно-черная, а вот зубы обычные, желтоватые!
Я снова схватила зеркало.
– Оно без подвоха? Тогда кто там отражается?
– Ты, – пожала плечами Вася.
– Не может быть, – пролепетала я.
– Высунь язык, – посоветовала кассирша.
Я подчинилась, отражение повторило мое действие. В комнате Василисы было прохладно, в Москве еще не начали топить, и в городских домах, особенно в таких старых, как этот, стояла промозглая сырость. Но меня обдало жаром.
– Господи! Почему мои волосы так странно выглядят? Одни пряди оранжевые, курчавые, напоминают шерсть пуделя, вздыблены, как пружины, другие прямые, голубые. Я напоминаю персонаж из фильма «Звездные войны». А лицо? Что со мной?
– Ты такая пришла, – быстро сказала Вася, – я сначала подумала, что ты вареньем перепачкалась, а когда из ванной вернулась, я поняла – кожа не отмылась, пятна не от джема.
– Васька, – раздался в коридоре голос гадалки, – зачем мою синьку извела?
– Нужна она мне сто лет, – отозвалась девушка, – больше дел нет, как с бельем нянчиться. Я постель в прачечной стираю, это дешево стоит.
– Значит, Степановы, ироды, набасурманили, – закряхтела баба Катя. – Я положила в свой пластиковый ковшик на донышко синего порошку, а теперь его нет! Кастрюля мокрая, на раковине потеки и… фу! Самогонка! Вот он где ее прячет! Скажу Равиле! А еще мусульманин!
Вася открыла дверь.
– Чего ты возмущаешься?
Бабка всунула голову в комнату.
– Не повезло нам с новыми соседями! И когда они съедут! Раньше синька спокойно в ванной жила, никто на нее не покушался. Стоило Степановым поселиться – исчезла. А Равиля из пятой комнаты на мужа жаловалась: домой возвращается трезвый, никуда не выходит, а к ночи пьян. Я сейчас на раковине початую бутылку из-под мыла нашла, так в ней – самогонка. Ловко Равиль придумал, в ванной выпивку ныкает, маскирует под гель. Ты тоже хороша: шампунь забыла, на, держи, он у тебя хороший, розами пахнет. Степановы сопрут, пожалеешь.
Из моей груди вырвался стон. То, что я вылила себе на голову, не мылилось, воняло дешевой водкой… А еще я перепутала ковшики, налила воду в тот, где была синька. Вот отчего волосы такие стали.
Бабка перекрестилась:
– Спаси и сохрани! Вась, чего это у девки в кресле с головой? Теперь так ходят?
Василиса, явно изо всех сил сдерживавшая смех, издала только:
– М-мэм-м.
– Страхолюдская у тебя подруга, – сказала гадалка, – но это правильно, чем гаже, тем за своего мужика спокойней.
– Баба Катя у нас сама откровенность, не обижайся, и волосы твои ничего смотрятся, а кожу тоном замажешь, – стала утешать меня Вася.
Я очнулась и попыталась мыслить конструктивно.
– Сейчас запишусь к мастеру, который мне пряди нарастил, он их уберет. Ладно, с этим я разберусь, лучше ответь на вопрос: ты случайно не записала имен клиентов? Тех, что были застигнуты налетом.
– Откуда мне их знать? – ответила кассирша. – Баба с начесом не успела к кассе подойти, та, что с малышкой, тоже. Я возилась с мужчиной, который хотел за садик бабки внести, а потом узнал, что сын его давно в школе. Он отвалил, и тут эти ворвались. Тра-та-та-та… тра-та-та-та… чпок!
И тут только я поняла, что мне казалось странным в рассказе Васи.
– Вспомнила, – подскочила девушка, – один из гадов крикнул: «Серега!»
– Интересно другое, – прошептала я, – треск автоматов.
– Громкий такой, оглушительный, – кивнула Вася, – или мне это со страху показалось?
– Все дело в звуке, – сказала я, – автомат стреляет очередями, но он может издавать и одиночные выстрелы, надо лишь перевести оружие в этот режим. Оставим в стороне весьма странное поведение преступника, который сначала строчил, как безумный, а затем решил вдруг выпускать пули по одной, и мы услышали тихое «чпок».
– Вера ему не понравилась, – вздохнула Василиса, – и он решил ее пристрелить.
Я вскочила из кресла.
– Огромное спасибо за помощь, я побегу!
– Валяй, – пожала плечами Вася, – иди к двери осторожно, помни про корыто и сову.
Вытянув вперед руки, я благополучно миновала все западни темного коридора, бегом достигла своей машины и впервые пожалела, что не затонировала стекла «Мини-купера». Итак, сначала займусь своей внешностью, а потом грабителями, к которым подобралась вплотную. Собственно говоря, я уже знаю, кто организовал ограбление. Где мой телефон?
– Могу предложить приехать к девяти вечера, – прокурлыкала девушка из салона, услыхав мою просьбу снять фальшивые волосы.
– Пожалуйста, мне нужно пораньше, – взмолилась я.
– Извините, у нас очень плотная запись, – заученно сказала дежурная.
– Приеду в девять, – сдалась я, решив немедленно купить очередной платок и спрятать безобразие под ним.
Следующий звонок я сделала Бурдюку.
– Здравствуйте, – четко произнес профессор.
– У меня кожа почернела! – забыв представиться, закричала я.
– …вы позвонили по телефону, принадлежащему хирургу Емельянову…
Автоответчик!
– …Сейчас я не могу разговаривать, но обязательно свяжусь с вами, если вы оставите свой номер.
Я начала жаловаться в трубку, потом отсоединилась. Надеюсь, Бурдюк не обманет, услышит мою мольбу о помощи и позвонит мне. Теперь настала очередь Жорика. Скажу ему про пакет диетического корма, купленный для чихуа-хуа, прихвачу по дороге в любом торговом центре косынку – и вперед!
Платок в магазине нашелся сразу, тональный крем цвета загара тоже. Преследуемая взорами покупателей и продавцов, я забежала в туалет, тщательно заправила волосы под нежно-голубой шелк, щедро нанесла на лицо толстый слой декоративной косметики и с удовлетворением оглядела творение своих рук. Конечно, красавицей меня нельзя назвать, но, по крайней мере, народ перестанет на меня пялиться. Бурдюк будет недоволен, он запретил мне покрывать кожу чем-либо, кроме лечебной мази, но пусть попробует сказать хоть слово упрека, я мигом спрошу:
– А сами пробовали разгуливать по Москве в образе двухнедельной утопленницы? Нет? Вот и не ругайтесь! У нас разный жизненный опыт.
Получив пакет, Жорик незамедлительно заглянул внутрь и завопил:
– Сухари какие-то! Где еда?
– Ты ее держишь, – сказала я.
– Чепухня, – надулся медбрат, – мясо, творог, мороженое, торт – это хавка, а в мешке лабуда какая-то.
Мне пришлось потратить довольно много времени, объясняя принцип работы собачьего желудка.
– Ладно, попробую, – сдался наконец Жорик.
– Веди меня к Юле, – тут же приказала я.
– Пошли по черной лестнице, – предложил Жора, – она никогда туда дверь не запирает.
– Предупредил сестру? – на всякий случай уточнила я по дороге.
– Не успел, – не стал врать мой спутник, входя в коридор, – но она дома, машина у подъезда стоит, Юлька пешком не ходит, Витька на службе, дети в восемь возвращаются, сейчас подходящий момент – сеструха одна.
– Ты меня обманула! – раздался в квартире мужской голос.
– Еперный театр! – оторопел Жорик. – Кто тут шумит?
Я дернула гиганта за рубашку:
– Тсс!
– Нет, – ответила Юля, – просто наш договор расторгнут.
