Ирина Хрусталева - Дульсинея Тамбовская
– Отказали тормоза…
– Вот видите, – возбужденно воскликнула девушка. – Я так и знала, что-то здесь не так!
– Извините меня, сеньорита Елена, я не очень хорошо соображаю после травмы, – сморщился адвокат. – Приходите дня через два. Я немного приду в себя, и мы с вами обстоятельно все обсудим.
– Ой, простите меня, ради бога, – спохватилась та. – Я так нагло ворвалась к вам в палату со своими проблемами. Простите.
– Ваши проблемы – это теперь и мои проблемы, ведь я ваш поверенный, – улыбнулся Родригес. – Просто совсем недавно мне сделали укол, и у меня слипаются глаза.
– Я побежала, буду здесь через два дня, – радостно проговорила Лена. – Спасибо вам большое, что так хорошо сказали о моем отце, для меня это очень важно! Значит, вы считаете, что я поступила правильно?
– Да, совершенно правильно, – подтвердил Родригес. – Приходите через два дня. Мне очень неудобно перед вами, но я действительно неважно себя чувствую, устал и хочу спать.
– Уже ухожу, до свидания, – тихонько отступая к двери, произнесла Елена. – Отдыхайте и побыстрее поправляйтесь.
Она вышла за дверь и чуть ли не бегом бросилась к лестнице.
«Честнее и благороднее человека я мало встречал в своей жизни», – с улыбкой вспоминала она слова адвоката.
«Значит, я на правильном пути. Вы объявили мне войну, господа бандиты? Что ж, будет вам война. Просто так, за здорово живешь, я не отдам деньги моего отца!»
Переодевшись, Елена вышла на улицу и подошла к машине, в которой ее ждали Светлана с Сергеем.
– Ну что, тебе удалось его увидеть, поговорить? – нетерпеливо спросила Света.
– Да, все нормально, – ответила Лена. – Он еще очень слаб, поэтому удалось перекинуться всего парой слов. Но этих двух слов мне вполне достаточно, чтобы понять: я все правильно сделала.
– А поподробнее можно?
– Дома, Светик, все дома, – отмахнулась Лена от подруги. – У меня прорезался страшный аппетит. А не заехать ли нам, друзья, куда-нибудь в приличное местечко, чтобы перекусить? Сережа, как ты на это смотришь?
– Нет проблем, – весело ответил тот.
– Ты знаешь в городе приличные места?
– Естественно.
– Тогда вперед.
– Кто бы спорил, только не я, – улыбнулся Сергей. – Люблю хорошо покушать, грешен!
Глава 10
Елена проснулась от криков:
– Пожар, пожар!
Она вскочила с кровати и, подбежав к окну, отдернула штору. Яркие всполохи огня буквально ослепили ее.
– Боже мой, конюшня горит! Там же кони, они сгорят заживо, – прошептала Лена и бросилась вон из комнаты в чем была. Она пролетела лестницу в мгновение ока и выбежала на улицу. К конюшне бежали люди, что-то кричали, вокруг царила полная неразбериха.
– Ленка, что это? – услышала девушка голос Светланы. – Кажется, конюшня горит?
– Да, горит, и там кони! – выкрикнула та и побежала в сторону строений. Светлана бросилась за ней.
– Пожарных вызвали? – прерывисто дыша от бега, спросила она.
– Наверное, вызвали, не знаю, – ответила Алена, продолжая бежать точно угорелая. – Господи, что же это такое? От чего они могли загореться среди ночи? – выдохнула она. – Я как чувствовала, что все пойдет наперекосяк, еще когда мы только приехали. Так все и случилось, не одно, так другое!
В это время послышался вой сирены, и девушки увидели две машины пожарной службы. Следом за ними следовала целая вереница автомобилей неизвестного назначения. Как только они остановились, из них как горох посыпались люди с камерами и микрофонами.
– Во, принесла нелегкая, – проворчала Светлана.
– Кого?
– Не видишь, что ли? Журналисты налетели, точно воронье.
– Черт с ними, с журналистами, меня они меньше всего волнуют. Только бы успели лошадей спасти, – проговорила Алена, остановившись недалеко от пылающих конюшен. – Что-то я не вижу ни одной. Свет, ты не видишь коней? – спросила она у подруги, крутя головой во все стороны.
– Нет, не вижу, – ответила та, тоже озираясь по сторонам.
– Господи, неужели они погибли?! – ахнула Алена. – Отец их так любил! Помнишь, Мадлен говорила?
– Госпожа Рысалес, что вы можете сказать по поводу случившегося? – затараторил шустрый журналист на ломаном русском языке. Парень разглядел Елену в отблесках бушующего огня и в мгновение ока оказался рядом с ней. – Вы не считаете, что это происки конкурентов вашего отца? Прошу прощения, я хотел сказать, ваших конкурентов? Как вы думаете, кто мог поджечь вашу конюшню? Вы недавно приехали из России. Вы уже вступили в законные права наследования? – без остановки сыпал он вопросами.
– Оставьте меня в покое, – раздраженно ответила Лена. – Кто вас пропустил сюда, здесь частная территория!
– Ворота были открыты, – улыбнулся журналист. – Сеньорита Рысалес, так что же вы можете…
– Эй, уважаемый, – окликнула его Светлана, перебив на полуслове.
– Да-да, – тут же с готовностью отозвался журналист и в мгновение ока оказался рядом с ней. – Я внимательно вас слушаю. Простите, не знаю вашего имени.
– Это неважно, мое имя ни о чем вам не скажет, а вот я очень хочу вам кое-что сказать, – ехидно улыбаясь, произнесла Света.
– О, вам есть, что сказать? Я внимательно слушаю!
– Еще как есть, – прищурилась Света.
– Я вас слушаю, – повторил парень и поднес микрофон к самому лицу девушки. Для этого ему пришлось приподняться на цыпочки.
– А не пошел бы ты к едрене фене, пока я тебе здесь не накостыляла! – зловеще прошипела она в микрофон. – Вали отсюда, пока цел, борзописец хренов.
Журналист растерянно заморгал глазами, не веря, что секунду назад его очень конкретно послали. Глядя на злое лицо Светланы, он понял, что не ослышался, и решил не испытывать судьбу во второй раз. Молодой человек уже хотел снова вернуться к Елене, но Света встала между ним и подругой, словно скала. Тот посмотрел на ее грудь, которая оказалась как раз на уровне его носа, и осторожно приподнял голову.
– Чтобы через пять секунд я тебя здесь не видела, – велела она, глядя на журналиста сверху вниз.
– Сеньорита Елена, беда-то какая! – всхлипнула Мадлен, подбегая к девушкам. Женщина куталась в цветную шаль, ноги ее были босы, впрочем, как и у подруг. В длинной ночной рубашке, без очков, с трогательным хвостиком, Мадлен выглядела весьма милой и домашней женщиной. От чопорной и чересчур серьезной домоправительницы не осталось и следа.
– Из людей никто не пострадал? – с беспокойством спросила у нее Лена.
– Нет, никто, слава Деве Марии!
– А кони? Коней вывели?
– Нет, не успели, – снова всхлипнула Мадлен. – Пока заметили, пока прибежали, крыша уже обвалилась.
У Елены подкосились ноги, и она села прямо на траву. Слезы полились из ее глаз.
– За что? Ну, почему? – всхлипывала она. – В чем виноваты эти животные, господи?
– Лен, успокойся, – проговорила Света, присев рядом с подругой. – Нужно бога благодарить, что из людей никто не погиб. Представляешь, если бы там работники остались? Я кому сказала, вали отсюда, – гаркнула она на взъерошенного журналиста, который снова попытался приблизиться к ним. Тот замер как вкопанный, с опаской поглядывая на даму-гренадера.
– Лучше не доводи до греха, парень, ведь я и зашибить могу, – пригрозила Светлана. – У меня черный пояс по карате!
Молодой человек наконец понял, что ловить ему здесь нечего, и поплелся к догорающим постройкам.
– Я даже не пришла туда больше ни разу, после того, как Мадлен нам показала коней, – прошептала Алена, бросив тоскливый взгляд на почерневшие стены. – Почему это случилось?
– Пошли в дом, на улице прохладно, а мы с тобой босые, – приподнимая подругу с травы, проговорила Светлана. – Не хватало еще заболеть для полного комплекта.
– Да-да, идите в дом, сеньорита Елена, – поддержала Мадлен. – Ложитесь в постель, а я принесу вам горячего чая.
– Мне бы тоже чай не помешал, – сказала Света. – Я буду у Лены в комнате, принесите две чашки.
– Непременно.
– А как же здесь? – спросила Лена, идя за подругой и поминутно оглядываясь на пожарище.
– Здесь и без нас разберутся. Чем мы можем помочь?
Девушки вошли в дом и, поднявшись на второй этаж, прошли в комнату Алены. Войдя, обе замерли у дверей, точно громом пораженные, взглянув на кровать.
– О-о-о-о, – протяжно простонала Лена и… рухнула в обморок. Светлана настолько была ошарашена увиденным, что даже не успела ее подхватить, и подруга с глухим стуком свалилась на пол, прямо к ее ногам.
А увидели девушки весьма неприятную картину. На кровати, прямо на подушке, лежала окровавленная голова одного из коней, Гамлета, международного призера, которого больше всех любил отец Елены. Вся постель была забрызгана кровью, по полу, от самых дверей, тянулась дорожка из кровавых капель.
– Вот сволочи, а! При чем здесь бедное животное? Нелюди, подонки! – процедила Светлана сквозь зубы и, подхватив подругу под мышки, потащила ее к двери, чтобы вынести из комнаты. Напряженно пыхтя, она протащила ее по коридору и, открыв ногой дверь своей комнаты, уже собиралась занести туда Алену.
