Дарья Телегина - Душные бандиты
Все в небольшом, еще недавно прибранном коридорчике было перерыто, но даже не это напугало пожилую женщину. Едва она закрыла за собой дверь, тут же перед ней предстал довольно крепкий молодой человек с напряженным лицом.
«Караул! Грабят!» — хотелось закричать Марии Даниловне, но она испугалась и промолчала.
Человек, похоже, изучающе смотрел на нее.
— Я, наверное, этажом ошиблась… — залепетала пенсионерка и потянулась к замку.
— Оставайтесь на месте! — властно приказал человек и взмахнул красной книжечкой.
— Секундочку, — подняла брови женщина. — Я, извините, без очков, не разглядела… Позвольте? — она решительно протянула руку к почти уже скрывшемуся в кармане пиджака удостоверению.
— А вы, собственно, кто? — как-то вяло вопросил человек и засунул удостоверение поглубже.
— Я? Я — невеста Петра Эриковича! У нас гражданский брак! Живу я здесь! А вы если из милиции, то должны удостоверение в развернутом виде показывать! Или я сейчас позвоню вам в отделение…
— Звоните на здоровье, — пожал плечами мужчина и нехотя извлек красную книжечку. — Ну смотрите, раз уж вы такая подозрительная…
— Я-то нет, а вот соседка у меня… со мной даже не сравнишь… — затараторила Мария Даниловна, изучая запись.
— Угу. Та-ак… Что-то не очень-то вы и похожи? — пришла к выводу она, сравнивая фотографию и лицо собеседника.
— Ну… Так я там с бородой… А теперь сбрил, не модно все-таки… — принялся оправдываться тот.
— Все ясно! — захлопнула книжечку Сухова.
Человек протянул руку, но она, попятившись к стене, стремительно засунула удостоверение куда-то в глубь своей одежды.
— Что такое? — нахмурив брови, приближался мужчина.
— Сами знаете! — прокручивая в голове путь к отступлению, выкрикнула Мария Даниловна. — Не ва…
Человек, резко перепрыгнув разделявшее их расстояние, крепко обхватил пенсионерку Сухову и заломил ей руку, пытаясь при этом нащупать спрятанный пропуск.
— Ой! Ой! Щекотно! — захохотала Мария Даниловна.
Еще сильнее скрутив ее руку, человек уверенно продолжал поиски.
Мария Даниловна от души смеялась.
— Ой! Ну хватит вам! Ой! Да вы что, серьезно? Да вы же теперь, как честный человек, должны будете на мне жениться! Охо-хо! А вам этого Петр Эрикович не простит! На дуэль вызовет!
Обнаружив, что своими силами ему явно не справиться, человек решил говорить с вредной бабкой с позиции силы. Прекратив бесполезные поиски, он быстро вытащил нож и приставил его к горлу пенсионерки:
— Удостоверение, живо! И тихо!
Заламывать руки мужчина определенно не умел, во всяком случае до сего момента Марии Даниловне было и не больно, и не страшно. Теперь же нож остро впивался в ее хрупкую шею, она шевельнулась — лезвие чуть надрезало кожу…
— Ой! Больно! Я же сейчас умру! Отпустите!
— Удостоверение!
«Нет… Даже если дам… Убьет… Я же его видела! Свидетелей не оставляют… — замелькало у нее в голове. — Ой! Убьет! Помогите! Я не хочу умирать!»
— Ну, ты… — начал терять терпение человек с ножом, но не успел даже закончить свою угрозу. Еще немного — и нож бы пронзил Марию Даниловну… Ощутив в эту секунду неимоверный прилив сил, она ловко вывернулась и, не давая опомниться убийце, схватила его одной рукой за подбородок, другой за затылок и рывком развернула голову. Раздался характерный хруст шеи. Голова мужчины как-то безвольно поникла. Отбросив жертву в сторону, Сухова вынула из не окоченевшей еще в смертельном сжатии руки нож, засунула его к себе в сумочку, после чего без особых усилий отволокла покойника и плюхнула в пустую ванную.
«Гад… Теперь и не помоешься… „Отдельная квартира“!» — разозлилась она. Обнаружив прямо в ванной, на полочке, большие ножницы, Мария Даниловна без содрогания коротко остригла мужчине волосы, выбросила их в мусорное ведро, затем начала считать деньги, неожиданно обнаруженные в кошельке еще в музее. Денег было много, и ей быстро надоело.
«А, точно хватит! — уверенно заявила она сама себе. — Обойдется по самому низшему разряду…»
Тщательно заперев квартиру, Мария Даниловна отправилась на рынок…
Нагруженная множеством покупок, она довольная возвращалась домой на Большую Морскую. Уже перед самым подъездом пожилая женщина остановилась, переводя дух. Обычно стесненная в средствах, она никогда не могла накупить столько всего сразу. Она массировала онемевшие руки, когда из расчищаемого подвала двое мужчин в замызганной рабочей одежде вынесли деревянные носилки, нагруженные строительным мусором. Ссыпав его, они встали, решив перекурить.
Когда облачко пыли, поднятое остатками старых стен, осело, блуждающий взгляд уставшей женщины зацепился за возвышающийся над всем этим хламом большой темный плоский предмет полукруглой формы. Неровно севшая пыль давала понять, что на нем присутствуют какие-то буквы. Любопытствующая Мария Даниловна, перешагнув через огромную кучу песка, приблизилась к горе мусора. Работники, поначалу решив, что ее заинтересовал торчащий из мусора старый ботинок, проводили ее сочувствующим взглядом.
Сдув пыль со старой вывески из черного стекла, она прочитала: «Книги на вѣсъ. Книжный магазинъ Ѳ. Полуектова» — и пришла в восторг от изящества некогда совершенно обычного предмета. Повернувшись к рабочим, она робко произнесла:
— Молодые люди! Можно вас спросить?..
Один из них тотчас же участливо отозвался:
— Да-да, бабуся, сейчас! — и выудил из-под груды досок несколько пустых бутылок: — Во! Больше пока нету, но к вечеру, надеюсь, еще будет!
— Ой, спасибо! — отвергла дар Мария Даниловна. — Нет, я хотела попросить вот это! — она с трепетом указала на старинную вывеску.
— Да берите, только оно тяжелое.
— Спасибо! Я только продукты отнесу… Я мигом! Вы уж не разбивайте, пожалуйста!
— Постараемся! — уверил ее один из рабочих.
— Легко! — присовокупил другой.
Отнеся покупки наверх, она не преминула спуститься и повторить восхождение, бережно обхватив вывеску, которая, разумеется, не была нужна ей практически, но напоминала о горячо любимых ею дореволюционных временах, которые она сама, ввиду достаточно позднего рождения, не застала, но неплохо знала по воспоминаниям диссидентов-родителей и оттого питала сентиментальную привязанность ко всему связанному с их молодостью…
Выгрузив вывеску в коридоре, она немедля приступила к более важным занятиям.
Она прошла на кухню и вывалила в раковину несколько килограммов крупной черной редьки — самой дорогой и самой качественной из продаваемых на рынке. Тщательно вымыв ее, она подключила к сети электросоковыжималку и до последней капли отжала из горы овощей сок, заполнив им несколько банок. Не давая себе отдыха, Мария Даниловна прошла в ванную, где по-прежнему находился убитый ею в процессе самообороны грабитель. Без малейших признаков содрогания или отвращения Сухова раздела его, взяла всю его одежду, освободив предварительно карманы от содержимого, решив чуть позже заняться его изучением. Сложив одежду в большой мешок, в котором уже лежали плащ цвета «хаки» и широкополая шляпа, Мария Даниловна крепко завязала его и припрятала до подходящего времени в кладовку. Затем она вернулась в ванную, уже с иголкой и тонкой шелковой ниткой, и спокойно принялась зашивать усопшему глаза, поместив предварительно под каждое веко стеклянную бусину. Полагалось же на самом деле класть туда самоцветы, но магазин как назло оказался закрыт по техническим причинам, бегать по всему городу в поисках аналогичного товара ей, нагруженной редькой, не хотелось, и грабителю пришлось удовольствоваться недорогой чешской бижутерией. Облив клеем остриженные волосы мертвеца, она пригладила их и, отойдя чуть назад, насколько это было возможно в не слишком просторном помещении, полюбовалась на свою работу. Но на этом предварительные приготовления не были закончены. Затянув какие-то невразумительные на первый взгляд гимны, она включила душ и уверенно принялась мыть покойника. С шумом лилась вода, громко звучала непривычная современному уху мелодия, четко выводимая Суховой… С последними звуками песни она выключила душ и перевернула тело на живот. Теперь ей предстояла основная часть работы.
Умело введя заранее подготовленную трубку в естественное отверстие, расположенное чуть ниже спины, она через воронку медленно принялась наполнять покойного соком редьки, продолжая громко петь странные гимны.
Время шло. Наконец, когда сок почти что подошел к концу, тело, похоже, заполнилось. Крепко заткнув отверстие, она, не прекращая петь, совершила ряд каких-то вращательных движений руками, несколько раз подпрыгнула, произвела непонятные манипуляции головой. Затем, так же резко, остановилась и замолкла. Посчитав, что на настоящий момент ее функции окончены, Мария Даниловна задернула занавеску, оставив мертвого мужчину дожидаться следующих, запланированных на более позднее время действий…
