Джоржет Хейер - Дьявол и паж
— Я, во всяком случае, респектабельна! — От избытка чувств леди Фанни отчетливо хрюкнула. — Я считаю, что с твоей стороны бесчестно и оскорбительно приводить сюда свою…
— Продолжай, милая Фанни. Мою?..
— Свою подопечную! Это неприлично! Эдвард очень, очень рассердится, а я тебя уже ненавижу!
— А теперь, после того, как ты излила свой праведный гнев, то несомненно согласишься выслушать мои объяснения. — Глаза его милости были прикрыты, на тонких губах играла ухмылка.
Леди Фанни снова топнула ножкой.
— Не желаю слушать никаких объяснений! Я хочу лишь одного: чтобы ты как можно быстрее увез отсюда эту распутную девицу!
— Я увезу ее, как только все тебе расскажу, если, конечно, у тебя сохранится подобное желание. Сядь, Фанни. Вид оскорбленной добродетели не производит на меня никакого впечатления.
Леди Фанни еще раз негодующе хрюкнула и опустилась в кресло.
— Это нечестно! Эдвард придет в ярость, Джастин!
— Тогда будем надеяться, что он не появится. У тебя очаровательный профиль, моя дорогая, но я предпочел бы видеть твои глаза.
— О, Джастин! — Леди Фанни всплеснула руками, тотчас забыв про свой гнев. — Ты по-прежнему находишь его очаровательным? Честное слово, когда сегодня утром я смотрелась в зеркало, то решила, что выгляжу отвратительно. Наверное, старею! Надо же, я совсем забыла, что сердита на тебя. Знаешь, я так рада тебе! Но ты должен все объяснить.
— Что ж, Фанни, я начну с одного заявления. Я не влюблен в Леони. Если ты в это поверишь, все будет гораздо проще. — Эйвон швырнул шляпу в кресло и достал табакерку.
— Но если ты в нее не влюблен, то почему… что… Джастин, я ничего не понимаю! Ты ведешь себя вызывающе!
— Покорнейше прошу принять мои извинения. Я решил удочерить дитя, и на это у меня есть причина.
— Она француженка? Где она научилась говорить по-английски? Я хочу, чтобы ты все немедленно объяснил!
— Именно это я и пытаюсь сделать, моя дорогая. Смиренно замечу, что пока ты тараторишь, у меня такой возможности нет.
Леди Фанни надулась.
— Теперь ты рассердился. Ну давай, Джастин, рассказывай! Должна отметить, твое дитя выглядит премило.
— Спасибо. Как-то вечером я наткнулся на нее в Париже. Она была в мужском костюме и убегала от своего брата. Выяснилось, что этот самый братец в паре со своей благочестивой женушкой выдавали бедняжку за мальчика уже много лет. Видишь ли, они содержат таверну.
Фанни вскинула изумленный взгляд.
— Девка из таверны?! — Ее светлость содрогнулась и поднесла к лицу надушенный платок.
— Совершенно верно. В порыве, скажем так, донкихотского безумия, я выкупил Леони, или Леона, как она себя называла. И сделал ее своим пажом. Смею тебя заверить, дитя произвело самый настоящий фурор в парижском свете. Я позволил ей щеголять в мужском наряде. Она полагала, что я ничего не подозреваю. Я стал для нее героем. Разве это не забавно?
— Это отвратительно! Девчонка, разумеется, вздумала затащить тебя в свои сети. Джастин, как можно быть таким глупым?
— Моя милая Фанни, если бы ты знала Леони немного лучше, ты не стала бы ее обвинять в столь малопривлекательных кознях. Она истинное дитя: веселое, непослушное и доверчивое. Подозреваю, что я заменил ей деда. Но вернусь к своему рассказу. Как только мы прибыли в Дувр, я тут же сообщил, что мне известна ее тайна. Ты, наверное, удивишься, Фанни, но эта задача оказалась для меня чертовски трудной.
— Удивлюсь, — честно ответила леди Фанни.
— Я так и думал. И тем не менее я это сделал. Леони никогда не стеснялась меня, не пыталась кокетничать. Ты просто не представляешь, как ново для меня это ощущение.
— Вот в этом я ничуть не сомневаюсь! — хихикнула леди Фанни.
— Я рад, что мы так хорошо понимаем друг друга, — иронически поклонился его милость. — По некоторым причинам я решил удочерить Леони, а поскольку я не желаю никакого скандала, то решил вверить дитя твоим заботам.
— Ты хочешь погубить меня, Джастин?
— Надеюсь, что нет. Мне кажется, несколько месяцев назад ты говорила, что этот неприятный Филд оставил наш бренный мир?
— К чему ты клонишь, Джастин?
— А коли так, моя дорогая, его жена, наша уважаемая кузина, чье имя я запамятовал, теперь свободна. У меня есть идея приставить ее к Леони в качестве дуэньи.
— Боже!
— Я отправлю Леони в резиденцию Эйвон как можно скорее. Дитя должна научиться быть девушкой. Бедняжка!
— Все это прекрасно, Джастин, но не можешь же ты требовать, чтобы я приютила твою девицу! Где это слыхано! Подумай об Эдварде!
— Нет уж, уволь! Я думаю об Эдварде только в случае крайней необходимости.
— Джастин, если ты намерен говорить мне гадости…
— Вовсе нет, моя дорогая. — Улыбка сбежала с лица его милости, глаза посуровели. — Фанни, давай поговорим серьезно. Ты убеждена, что я привел в твой дом свою любовницу…
Леди Фанни так и подскочила.
— Джастин!
— Надеюсь, ты простишь мне мою откровенность. Так вот, я утверждаю, что твоя убежденность в этом — чистейший вздор. Я никогда не впутывал других в свои интрижки, более того, в отношении тебя я всегда проявлял особую щепетильность. — При этих словах леди Фанни, некогда отличавшаяся не самым благоразумным поведением, испустила легкий стон.
— Как ты можешь быть таким злым!
— Твоими стараниями, дорогая сестрица. Теперь ты, надеюсь, понимаешь, что создание, которое я привел сюда, — всего лишь дитя, невинное дитя?
— В таком случае мне ее жаль! — злорадно объявила ее светлость.
— Оставь свою жалость при себе, милая Фанни! Я не собираюсь причинить ей вред.
— Если так, то зачем ты собираешься удочерить ее? — сварливо спросила леди Фанни. — Что, по-твоему, на это скажет свет?
— Свет? Думаю, твой возлюбленный высший свет изрядно удивится, но коль девушку станет представлять сама леди Марлинг, общество воздержится от каких-либо заявлений.
Леди Фанни изумленно вытаращилась на его милость.
— Я стану представлять ее? Ты бредишь, Джастин! С какой стати я буду возиться с этой девицей?
— Ради любимого брата, моя дорогая. Ты сделаешь так, как я попрошу. К тому же, хоть ты и глупа без меры, а порой чрезмерно назойлива, жестокость тебе не свойственна. А прогонять бедное дитя — это самая настоящая жестокость, моя милая Фанни. Пойми же, наконец, Леони — всего лишь одинокий испуганный ребенок.
Леди Фанни встала, теребя в руках платок. Она нерешительно взглянула на брата.
— Девица из парижских переулков, незнатного происхождения…
— Вот тут ты ошибаешься, дорогая. Большего я сказать пока не могу, но ее родители отнюдь не простолюдины. Да ты только взгляни на нее.
— Навязывать мне девицу, о которой я ничего не знаю! Это чудовищно! Я не могу этого сделать! Что скажет Эдвард?
— Я не сомневаюсь: если ты захочешь, то сможешь уговорить Эдварда.
Фанни самодовольно улыбнулась.
— Да, смогу, но эта девица мне ни к чему.
— Она не будет тебе в тягость, дорогая. Я хочу лишь, чтобы ты никуда ее не выпускала, одевала, как подобает, и ласково обращалась с ней. Разве это много?
— Откуда мне знать, а вдруг это твое невинное дитя начнет строить глазки Эдварду?
— Да у нее манеры мальчишки! Разумеется, если у тебя нет уверенности в Эдварде…
Леди Фанни надменно вскинула голову.
— Дело вовсе не в этом. Просто я не желаю видеть в своем доме дерзкую девицу, да еще к тому же рыжую!
Его милость подобрал со стола веер.
— Прошу прощения, Фанни. Я отведу дитя куда-нибудь еще.
Он повернулся.
Леди Фанни, мигом растеряв всю свою надменность, опрометью кинулась к его милости.
— Никуда ты ее не поведешь! Джастин, я сожалею о своем поведении!
— Так ты приютишь дитя?
— Да. Но это не значит, будто я верю тому, что ты о ней наговорил. Могу поспорить на свое лучшее ожерелье, что твоя девица не столь простодушна, как кажется.
— Ты его лишишься, моя дорогая. — Его милость толкнул дверь гардеробной. — Заходи, дитя мое!
На пороге возникла Леони. При виде ее мальчишеского одеяния леди Фанни рухнула в кресло и закатила глаза. Эйвон потрепал девушку по щеке.
— Моя сестра дала обещание заботиться о тебе до тех пор, пока я не вернусь, — сообщил он. — Помни, ты во всем должна ее слушаться.
Леони робко взглянула на леди Фанни, которая созерцала потолок. Фиалковые глаза уловили непреклонность в позе ее светлости и обратились к лицу Эйвона.
— Монсеньор, пожалуйста, не оставляйте меня! — в ее шепоте было столько отчаяния, что леди Фанни оторвала глаза от потолка и изумленно уставилась на необычную гостью.
— Я очень скоро вернусь, дитя мое. Тебе будет хорошо с леди Фанни.
— Я не хочу, чтобы вы уходили! Монсеньор, неужели вы не понимаете?!
— Дитя мое, я все прекрасно понимаю. Не бойся, я вернусь! — Его милость повернулся к леди Фанни и припал губами к ее руке. — Должен поблагодарить тебя, моя дорогая. Наилучшие пожелания почтенному Эдварду. Леони, сколько раз я запрещал тебе цепляться за мой камзол?
