Преступные камни - Галина Владимировна Романова
Знаменитый новогодний концерт в золотом зале Мюзикферайн! Тот самый, который транслируют каждый год по телевидению девяноста стран! Тот, где среди моря цветов лучшие музыканты мира играют венские вальсы и арии из оперетт!
Нет, я, конечно, знала, что билеты туда стоят от 2000 евро и даже тех не достать: еще за год миллиардеры всего мира разыгрывают почетное право купить их в лотерею. Но я читала, что есть там такой загончик для нищебродов, в котором можно постоять всего за каких-нибудь 200 евро и посмотреть на эту роскошь, как кухаркины дети на барскую елку.
Мы уже открыли дверь нашего номера, застыв на пороге от благородной красоты: бело-золотые кровати, тяжелые зеленые шторы, — как мимо нас бой в униформе прокатил тележку с пирамидой из пяти чемоданов. Дверь напротив нашей отворилась, и губастая брюнетка обиженно воскликнула:
— Сколько можно ждать!
Мы поняли, что обречены на счастливое соседство.
Время было позднее. Но, даже не распаковав чемоданы, мы все-таки выскочили на ночную улицу.
Про Вену нам наговорили всякого.
— Нет ничего скучнее, чем Новый год в Вене, — рассказывал Машке на работе Слава, завзятый путешественник. — Туда надо ездить до Рождества, когда работают все уличные базарчики, на каждом углу наливают глинтвейн — там его называют глювайн — и жарят сосиски. Но как только в день Рождества бьет 12 часов, карета превращается в тыкву. Все закрывается, даже большинство ресторанов, улицы пустеют, и по ним бродят только передвижные отряды китайцев по сто человек. Ну и погода ужасная: ветер и дождь.
Пока ничего из этих предсказаний не сбылось. В Вене падал мягкий белый снежок. Мимо нас цокали копытами лошади, везущие по прянично-красочным улочкам старинные фиакры с кучерами в высоких цилиндрах и глазеющими по сторонам седоками. А недалеко от отеля мы натолкнулись на женщин в бальных платьях и мужчин во фраках, столпившихся перед входом в роскошный дворец: в Вене начались балы. Казалось, вокруг нас течет какое-то другое время.
— По бокалу шампанского? — спросила Машка, когда мы вернулись в отель после прогулки.
Наверху работал лаунж-бар, мы зашли, огляделись…
— О! Девочки! Давайте к нам! — замахал сидящий за одним из столиков охранник Гена.
Второй — рыжий — парень застенчиво молчал, моргая широко распахнутыми диковатыми глазами: он здесь был явно не в своей тарелке.
Меньше всего, приехав в Вену и попав в логово богачей, мы, две незамужние подруги, мечтали провести вечерок с российскими телохранителями. Но Гена уже подскочил к Машке и, весело заглядывая ей в глаза, пробасил:
— Счас выпить принесу. Нам тут бесплатно!
Машка замотала головой, огляделась. Все столики были заняты, и совсем не молодыми миллионерами: за ними сидели пожилые пары, трогательно держась за руки.
Между тем Гена уже тащил четыре бокала с шампанским, хотя два стакана виски стояли у них на столе.
— Почему вас поят бесплатно? — удивилась Машка, когда мы все же уселись за их стол.
— Боятся русских богатырей! Держитесь нас, девочки, — хохотнул Гена, демонстрируя бугры мускулов под футболкой. Но потом все же добавил: — Здесь по ключу от люкса можно хоть весь вечер на халяву пить. А у нас, как у охраны, есть дубликаты от хозяйского номера!
— И кто у вас хозяин? — поинтересовалась любопытная Машка.
— Фиг знает. Меня через агентство наняли. Повезло. Да и охранять вроде надо будет не его.
— А кого?
— Телку. Какое-то там у нее зашибенное украшение. Забейте. Вас как зовут? Маша и Лена? Ну, за знакомство!
Но выпить за знакомство не удалось. В лаунж-бар зашел переодевшийся в костюм Михаил со своей девицей: она была с немыслимым декольте.
— Сиськи только что сделала! — хмыкнула Машка. Она заслуженно гордилась этой натуральной частью своего тела. И не выносила обладательниц силиконовых подделок.
Но охранники разговор не поддержали. Они оба как-то сжались, словно хотели слиться с обивкой кресел, но это им не удалось. Михаил их заметил и размашисто зашагал к нашему столику:
— Вы чего тут?!
— Мы… Нас… Девочки пригласили. Вы же сказали, понадобимся только утром… — забормотал Геннадий.
Девица смерила нас презрительным взглядом. Но мы решили мужиков не сдавать.
— Хотели поболтать. Так соскучились по русской речи! — сладко пропела Машка, глядя на Михаила.
— А вы откуда? — оторопел он.
— Из Москвы. Уже пять часов вдали от родины!
Михаил хмыкнул. В этот момент сидящие рядом с нами престарелые голубки вспорхнули и двинулись к выходу. Михаил и девица — ее звали Жанна — плюхнулись за соседний столик.
— Хорошего всем вечера. Мы спать! — тут же вскочил Гена. И они с насупленным Архипом быстро ретировались.
— Вы прямо как снотворное, — повернулась к Михаилу Машка. — Только зашли — и охрану сразу сморило…
— Неправда. Не все со мной сразу засыпают. Жанночка, подтверди! — игриво начал Михаил и, заметив недовольство в глазах спутницы, быстро заткнул его огромным меню:
— Котик, закажи себе что-нибудь. А вы здесь на отдыхе? — снова обратился он к Машке.
Лучше бы ему было не задевать эту минную растяжку.
— Нет, мы здесь по работе!
— В Новый год?
— Журналисты работают без выходных! — заявила Машка. — Проверяем, кто из незадекларировавших доходы граждан отдыхает в дорогих отелях…
Михаил все еще улыбался, но в его серых глазах вдруг появилась сталь.
— Ладно, шучу. На конгресс промышленников приехали.
— А мы приехали отметить помолвку, — напомнила о себе Жанна, косясь на мою подругу ревнивым огненным глазом. — Миша купил билеты, и мы пойдем на новогодний концерт. Который по телеку. Это такое чудо, да, лапуля?
Вот так всегда, вздохнула я про себя. Мечтаешь ты, а осуществляют мечту другие. Впрочем, оказалось, одинаково мечтают не все.
— Ох уж эти женщины! — картинно закатил глаза Михаил. — Им мало получить в подарок дорогую цацку — надо еще, чтобы ее показали по всем телеящикам мира! Нормальные мужики 1 января только к обеду глаза продерут и холодной рюмочкой водки освежатся. А мы в 10 утра будем как дураки сидеть в филармонии и слушать вальсы-шмальсы!
— Зайчик, я же просила тебя не ругаться! — капризно протянула девица. — Мы в Европе!
Было видно, что в этой паре читает нравоучения именно она.
— Ой, этот концерт — наша мечта! Только билеты такие дорогие, — начала я, но Машка под столом пнула меня ногой. В таком месте не говорят о том, что тебе не по карману.
Вдруг лицо Жанны вытянулось. Я оглянулась: в бар вошла мамаша Михаила. На этот раз она была во всем лиловом, даже на носу громоздились большие очки в лиловой оправе,
