Татьяна Полякова - Охотницы за привидениями
— Похоже на вентиляционную шахту, — сказала я с умным видом, потому что ничего больше в голову не приходило.
— Может, у нее действительно что-то туда упало? — Женька, тревожно оглядываясь, опустилась на корточки рядом со мной. Включила фонарик и направила луч света вниз. Он потерялся в темной глубине, и тут слуха нашего достиг приглушенный стон. — Опять, — пролепетала Женька побелевшими губами, а я легла на пол и приложилась ухом к решетке. Вне всякого сомнения, звук шел оттуда. Мы подождали, но он больше не повторился. — А ведь она тоже слушала, — заявила Женька.
— Кто? — не поняла я.
— Олимпиада, естественно. Что-то в этом колодце есть.
— Он очень глубокий?
— Ты же видела, свет до конца не доходит, правда, фонарик слабенький и батарейки садятся.
— А ведь в дыру вполне можно пролезть, — заявила я.
Женька поспешно ответила:
— Только не сейчас, к подобным экспедициям нужно готовиться. Веревки, нож, бутылка воды и хотя бы газовый баллончик. Ты ж не собираешься прыгать, вниз надо как-то спуститься.
Не слушая Женьку, я подергала решетку. Держалась она на четырех болтах, отвинтить их не проблема, будь у нас плоскогубцы, но, кроме фонарика, который горел подозрительно тускло, у нас ничего не было. Подружка права, к экспедиции надо готовиться.
В крайней досаде я поднялась с колен, решив обследовать коридор, через несколько шагов он плавно поворачивал и заканчивался дверью. Я толкнула ее, и она открылась. Вниз вели каменные ступеньки, фонарь высветил большое помещение, вдоль стен — полки, сплошь заставленные банками, бутылками и прочей тарой, в которой хранилась всевозможная снедь. С такими запасами вполне можно пересидеть длительную осаду.
Слева у стены стояли две огромные винные бочки. Женька, проявив неожиданную отвагу, подошла поближе и открыла кран на одной из них. Тонкой струйкой полилось вино. Рядом стоял кувшин с остатками вина, вторая бочка оказалась пустой. Я села на стул возле бочки и задумалась.
— Где мы находились, когда чуть не столкнулись с охраной?
— А что? — спросила Женька, разглядывая банку с вареньем с наклеенной сбоку бумажкой. На ней от руки было написано: «Абрикосы» — почерк неровный, крупный, точно писал ребенок.
— Пытаюсь сообразить, откуда они шли.
— А это важно?
— Откуда мне знать?
Выбравшись из кладовой, мы немного пробежались и пришли к выводу, что охрана как раз из этой самой кладовой и возвращалась или просто бродила по коридорам, что, в общем-то, маловероятно. Кладовая для них явно предпочтительнее.
— Глупо лезть в эту дыру, — заявила Женька, когда мы наконец вернулись ко мне в комнату. — Она же совсем рядом с кладовкой, а там, где хранятся продукты, должна быть вытяжка, это всякий знает.
— Значит, кладовая и эта самая шахта должны как-то сообщаться? Но мы ничего похожего не нашли.
— Да там все полки заставлены, — возразила Женька. — Ты же видела.
— Видела… Не нравится мне эта шахта. Не зря Олимпиада возле нее сидела. Что-то там есть.
— Хорошо, — кивнула Женька. — Давай в нее заглянем, вот только раздобудем веревку.
Мы наметили план кампании. И хотя я принимала в этом самое деятельное участие, но при мысли, что в самом деле придется спускаться в шахту, мне делалось нехорошо.
Постояв под душем и приведя нервную систему в порядок, мы наконец-то легли спать.
Утро опять началось с суеты во дворе. Ник громко лаял, двери в доме хлопали, а несколько голосов одновременно звучали на повышенных тонах. Женька, чертыхаясь, побрела к окну, я делала вид, что сплю, подружка некоторое время молчала, потом изрекла:
— Кажется, кто-то нас покидает.
— Как это? — всполошилась я, не зная, что и думать.
— Охрана из дома вещички вытащила, чемодан и сумку.
— Это Мстислав, — зашептала я, подходя к Женьке. — Решил, что оставаться здесь для него опасно.
Пока мы с Женькой гадали, в дверь аккуратно постучали.
— Да, — сказала я почему-то дрожащим голосом, дверь приоткрылась, и появилась Наташа.
— Доброе утро, — улыбнулась она. — Вас Лев Николаевич просит спуститься вниз.
— А что случилось? — спросила подружка.
— Лев Николаевич уезжает. С братом что-то произошло. Он вам сам все скажет.
— Мы спустимся через десять минут, — кивнула Женька. — Мне кажется, — зашептала она, лишь только за Наташей закрылась дверь, — это удобный предлог от нас избавиться.
— В самом деле? — охнула я.
— Конечно. Старушенция не в восторге от того, что мы ночами по дому шастаем, наверняка присочинила что-нибудь хозяину, а мы и так на подозрении. Вот Левушка и придумал какую-нибудь нелепицу, чтоб мы съехали…
— Что же делать? — запаниковала я, хотя позавчера сама настаивала на отъезде. Но теперь даже помыслить не могла, что придется покинуть дом, так и не узнав, что здесь происходит.
— Если нас отсюда выставят, устроимся в деревне. Мир не без добрых людей. Найдем способ сюда проникнуть.
Сказанное Женькой мне очень не понравилось, путешествие по дому в ночное время и без того казалось мне опасным, а если нам придется проникать в него… Но ничего разумнее предложить я не могла.
Наспех одевшись, мы спустились вниз, готовясь достойно встретить удар судьбы. Но никакого удара не последовало. Лев Николаевич ждал нас в малой гостиной в компании Мстислава и Олега. При нашем появлении он поднялся и пошел навстречу.
— Простите, что вынужден был разбудить вас, — начал он. Мы с Женькой выдавили из себя улыбку, тут в комнату вошел Руслан, кивнул нам и спросил, обращаясь к Льву Николаевичу:
— Уезжаешь?
— Да… Видите ли, — сказал он, вновь поворачиваясь к нам, — у моего брата неприятности. Мне необходимо срочно уехать. Евгения Петровна, я надеюсь, это никоим образом не отразится на нашей с вами работе. Я вернусь уже завтра, в крайнем случае, через пару дней. Отдыхайте, дом, катер к вашим услугам.
— Не беспокойтесь. — Женька с трудом сдерживала радость. — Я пока займусь записями, прослушаю их, намечу план, подумаю над расположением глав… До десятого сентября я в вашем распоряжении.
Ее ответом Лев Николаевич остался доволен. Мы сели пить кофе, а затем проводили хозяина до пристани. Мстислав отправился вместе с ним, что нас не удивило (он ведь адвокат, и, если у брата Льва Николаевича неприятности, вполне логично быть рядом со своим клиентом), а вот охрана осталась. Правда, на катере, кроме команды, находились двое рослых молодых людей, скорее всего телохранители, а из разговора стало ясно, что на пристани хозяина поджидает Валера с машиной. Мы тепло простились, пожелали Льву Николаевичу счастливого пути, и вскоре катер отчалил от берега, а мы: я, Женька, Руслан и Олег, не спеша вернулись домой.
— Чем собираешься заняться? — спросил Руслан.
— Понятия не имею, — ответила я, хотя планы у меня, конечно, были.
— Может, махнем на Валаам? — предложил он.
Пока я соображала, что ответить, вмешался Олег:
— Сегодня двадцать восемь градусов обещают. Стоит ли затевать путешествие в такую жару, лучше отдохнуть на пляже.
Мы с подружкой его поддержали, и вопрос был решен.
На пляж мне совсем не хотелось, я бы предпочла поискать веревку покрепче и попробовать спуститься в шахту, но Руслану об этом знать ни к чему. Позавтракав, мы вчетвером отправились на пляж, где и провели время до самого обеда. Надо признаться, провели приятно. Впрочем, если б не одно обстоятельство: Руслан явно ухаживал за мной, а Олег за Женькой, причем подружке это как будто нравилось, она кокетничала с парнем и о наших проблемах вроде бы совсем забыла, по крайней мере, мои намеки, что ей стоило бы до обеда поработать, а мне ей помочь, полностью проигнорировала.
Руслан предложил покататься на лодке, я согласилась, а подружка отказалась. Олег остался с ней, в результате мы катались вдвоем с Русланом. Правда, прогулка, от которой первоначально я не ожидала ничего хорошего, на деле оказалась весьма полезной.
— Где живет брат Льва Николаевича? — спросила я, решив, что любопытство в данном случае вполне уместно.
— Где-то недалеко от Питера, — охотно ответил Руслан, который продолжал вести себя очень мило. — Точно не знаю, в какой-то клинике.
— Где? — вытаращила я глаза, решив, что ослышалась.
— В клинике, где держат психов.
— Он что, сумасшедший?
— Черт его знает. Возможно, сумасшедший, а возможно, прикидывается таковым.
— Что ты говоришь? Человек прикидывается психом, чтобы оказаться в клинике? Кому такое придет в голову?
— Обстоятельства бывают разные, — усмехнулся Руслан. — Например, если человек очень не желает сесть в тюрьму, он может предпочесть клинику, где на деньги брата будет жить комфортно и без проблем.
— Ты хочешь сказать, что брат Льва Николаевича преступник?
— Насколько мне известно, он убил свою жену. В день свадьбы, точнее, в первую брачную ночь. Придушил, а наутро не мог вспомнить за что. Может, правда крыша поехала?
