Дарья Донцова - Ночная жизнь моей свекрови
– Дядя Миша, чем вы в меня плескали? – обрадовалась я.
– Дык сладкая вода с пузырями, – пояснил охранник, – со стеллажа взял, когда увидел, что ты из дозатора унюхалась!
– Заправка для зажигалок была газовая! – осенило меня. – Вот почему она только пшикала! А я хотела из нее бензин добыть. Спасибо, дядя Миша!
Охранник погладил меня по голове:
– Ну, дочка, встать можешь? Как себя чувствуешь?
Я поднялась на дрожащие ноги:
– Отлично. Побегу по делам. Еще раз огромное спасибо.
Михаил крякнул и дернул меня за руку:
– Ща помчишься, задерживать тебя я прав не имею. Дай честное слово, что больше никогда не станешь пить бензин и нюхать газ. Не отпущу, пока клятву не услышу. Родители знают, чем ты занимаешься?
– Они умерли, – тихо сказала я.
– Сирота, значит, – вздохнул охранник, – без присмотра живешь. Ну, обещай исправиться.
Я подняла правую руку:
– Клянусь. Спасибо, дядя Миша, больше не вспомню про растворители и топливо.
– Ну, ступай с богом, – обрадовался дедок, – на всякий случай баллончик я тебе не отдам. Сам до двери доведу, убедиться хочу, что спокойно уйдешь.
Охранник проводил меня до машины, я села за руль и помахала ему рукой. Если бы вокруг было побольше таких людей, как этот пенсионер, глядишь, мы бы искоренили детское пьянство и наркоманию.
– Помни, – погрозил мне пальцем Михаил, – ты поклялась!
Я включила сигнал поворота и медленно поехала к дому, на котором горела вывеска «Оранжевая свинья». Никогда не баловалась никакими наркотическими или химическими веществами, а с этой минуты навсегда забуду про лимонад. Даже не посмотрю на сладкую газированную воду. Она моментально растворила клей, который произвели трудолюбивые немцы, пообещав потребителю восемьдесят лет гарантии. Как думаете, что намешано в ситро? Ацетон с ароматом карамели? Растворитель со вкусом зимней вишни? Или смесь соляной и серной кислот с запахом сочного персика?
В «Оранжевой свинье» неожиданно оказалось много народа, все столики были заняты. Наталья в компании со светловолосым мужчиной сидела в самом дальнем углу, за большим искусственным фикусом. Я быстро подошла к ним и вежливо спросила:
– Разрешите присесть?
Константин повернул голову:
– Девушка, здесь уже сидят.
– Стульчик свободный, – нагло заявила я, – больше приткнуться некуда, а так кофейку хочется! Ой, Наташа! Вот это встреча!
– Ты ее знаешь? – удивился Константин.
Наталья вскинула голову:
– Что вам надо?
– Поговорить, – сказала я, – задам всего пару вопросиков. О Лоре Фейн.
– Впервые о ней слышим, – быстро выпалил Костя.
Я без приглашения села и повесила сумочку на спинку стула.
– Глупо врать.
– Да кто ты какая? – обозлился Константин. – Вали отсюда.
– Милый, – попыталась остановить мужа Ливанова, – не надо.
– Сейчас охрану позову, – полез в бутылку супруг.
– Ладно, – неконфликтно согласилась я, – уже ухожу. Вот только дам вам послушать интересную запись.
Когда из диктофона раздался голос Наташи, а потом баритон Константина, Ливановы оцепенели.
– Это как туда попало? – выдохнула Ливанова, косясь на крохотный магнитофон, словно на ядовитую змею.
Я развела руками:
– Не сумею объяснить, являюсь полным профаном в технике. Да и не важен принцип работы звукозаписывающего аппарата, главное, он сейчас воспроизвел милую семейную беседу господ Ливановых. И у меня назрел вопрос. Наташа, отправляясь в морг, вы уже знали, что Лора умерла? Вам о смерти подруги сказал Костя?
– Подруги? – зашипела Наталья. – Да она сволочь! Вечно нос задирала. Я ее пожалела! А что взамен получила?
– Остановись, – мрачно велел муж.
– Врун, – накинулась на него Наташа, – обманул! Сказал, что ради меня ее убил! Чувства свои доказал! Ну я и идиотка! Кому поверила! Да ты никогда правды не говоришь!
– Уймись, – каменным тоном распорядился супруг.
Наташа показала ему фигу:
– Сам заткнись!
Она посмотрела мне в глаза:
– Знаете, кто он? Брехун. Если скажет: «Милая, на улице идет дождь», то надо подойти к окну и самой глянуть, вероятно, погода отличная, солнце светит. Костя лжет, как дышит. А я попадаюсь на его дешевые уловки. Значит, Лорка жива?
– Не могу со стопроцентной уверенностью ответить «да», но труп, который вам показали в морге, не имеет никакого отношения к Фейн, – выпалила я.
Наташа начала всхлипывать:
– Я так гордилась, что он из-за меня ее убил!
Мне показалось, что я ослышалась.
– Вы восторгались супругом-убийцей?
– Вот дура! – в сердцах сказал Костя. – Да я никого и пальцем не тронул.
Жена заплакала, сквозь слезы повторяя:
– Уходи, уходи, уходи.
– Нет уж, вам придется остаться и детально объяснить мне, что случилось с Лорой Фейн, – потребовала я.
Ливанова подбородком указала на мужа:
– Он с ней спал.
– Она сама разделась и на меня налетела, – засуетился Костя. – Ты же знаешь.
Наташа промокнула салфеткой лицо:
– Кобель. Знаете, когда мы поженились, его вторая бывшая мне домой звякнула и сказала: «Наташа, имей в виду, Костя мерзавец, он к женщине как к тряпке относится, попользуется и выбросит. Лучше сразу его выгони».
– Дрянь! – выплюнул Костя. – Ей моя любовь к тебе поперек горла.
– Любовь? – истерически засмеялась Наташа. – Сейчас все расскажу.
Фразы выскакивали из Наташи со скоростью тараканов, напуганных неожиданно вспыхнувшим светом. Скоро мне стало жаль Ливанову.
Наташа работает с десяти до восьми ежедневно, включая субботу. Она получает зарплату и процент с каждого заказа, поэтому боится отойти даже на обед, вдруг за этот час придет богатей и без нее договорится с кем-нибудь из художников, скитающихся по кабинетам «Портрета» в ожидании работенки. Останется тогда администратор без своей законной доли. Костя сидит дома, малюет картины. Надо отдать ему должное, Ливанов человек хозяйственный. Когда усталая жена возвращается домой, ее ждет убранная квартира и готовый ужин. Константин не ленится пропылесосить ковер и протереть зеркало в ванной. Несмотря на аккуратность супруга, Наташа пару раз натыкалась на не принадлежащие ей вещи. Села посмотреть телевизор, ощутила нечто жесткое, сунула руку между подушками и извлекла расческу, в которой застряло несколько светлых волос.
– Хорошо, что ты гребешок нашла, – не смутился Костя, – его Нина, натурщица, потеряла, просила, если найду, непременно ей отдать, это подарок ее мужа.
Наташа поверила супругу. Вам это кажется глупым? Но к Константину действительно приходили натурщицы. Обыватели полагают, что женщина, позирующая обнаженной, прекрасна, как ангел, ее тело совершенно, поэтому она и является объектом внимания художника. На самом деле натурщины не очень молоды и не слишком привлекательны, они мало похожи на мисс мира и часто имеют вредные привычки. Нине исполнилось сорок пять, у нее есть муж и трое детей, ревновать к ней невозможно. А Наташе очень хотелось верить, что супруг любит лишь ее, поэтому она не сомневалась в словах Кости.
Вслед за расческой Ливанова отыскала в корзине с грязным бельем крохотный розовый кружевной лифчик. Нина никогда бы не позволила себе столь дорогое белье, да и на ее большой бюст подобная штучка не налезет.
– Ну надо же! – всплеснул руками Костя, когда жена молча продемонстрировала интимную часть туалета. – А я уж испугался, что он исчез! Взял в фирме проката, понадобился для работы. У меня на картине фоном спальня, там со стула свисает бюстгальтер.
И Наташа опять удовлетворилась его объяснением, она не желала замечать очевидного и была счастлива. Удар Ливановой нанесли внезапно. Примерно три года назад Наташа, никогда ничем не болевшая, вдруг почувствовала себя на работе очень плохо. В Москве бушевал грипп, и Ливанова сочла разумным поехать домой. В квартиру Наташа вползла еле живая, сняла туфли и пошла к мужу в кабинет. Лучше бы она предварительно позвонила, предупредила о своем возвращении или загремела вешалкой в холле. Может, тогда Лора успела бы уйти или хотя бы одеться. Но Ливанова явилась тихо и, войдя в рабочую комнату супруга, не поверила своим глазам.
На коленях у Кости сидела Фейн. Муж был полностью одет, а на Лоре не оказалось даже крохотной тряпочки. Наташа оцепенела, а вот Ливанов не растерялся.
– Слава богу, ты пришла, – закричал он, – представляешь, стою у мольберта, а тут врывается без спроса Лорка, скидывает шмотье и начинает ко мне приставать! Вот нахалка! Она давно ко мне клеится! Не хотел тебя волновать, поэтому и не рассказывал. Но сегодня Фейн все границы перешла!
– Ты ему веришь? – хмыкнула Лора, не позаботившись одеться. – Придется тебе сказать правду: мы любим друг друга и хотим пожениться. Собирай вещи и уматывай из квартиры Кости.
– Куда мне идти? – растерянно спросила Ливанова.
– Могу предложить свою съемную халупу, – издевательски ответила Лора, – сделаем рокировку.
