Татьяна Луганцева - Год козла отпущения
– Янка, Карл – нормальный мужчина, от которого родные ждут не дождутся наследника… – начала Ася.
– Я знаю.
– А ты даже не попыталась вписаться в его образ жизни.
– И это правда, – кивнула Цветкова.
– Так что же ты так реагируешь на известие, что он женился и через несколько месяцев у него появится ребенок? – наконец вслух произнесла Ася.
Тема эта была запретная, но Ася не сдержалась.
– А как бы ты реагировала? – Яна подняла на подругу большие голубые глаза.
– Я не знаю, – вздохнула Ася. – Умерла бы, наверное. Ты, если честно, еще молодчина, держишься. А какая из вас вышла бы пара! Оба высокие, красивые! Глаз не отвести. И детки у вас были бы красивые. Ой, извини!..
– Да, ты права. Давай, забивай последний гвоздь в крышку моего гроба! Гроба нашей с Карлом любви! Я в свое время не рискнула связать с ним жизнь, а ведь хотела, очень хотела. Знаешь, что меня остановило? Что наш ребенок с первых дней жизни будет обречен жить по определенным правилам. А что, если он будет несчастлив?
– Для начала надо было его родить, а потом уже спрашивать, счастлив он или нет, – не согласилась Ася. – Ты испугалась рожать Карлу наследника, потому что ребенок привязал бы тебя к нему окончательно и тебе пришлось бы в корне менять свою жизнь.
– И моему сыну Вове тоже, – кивнула Яна. – Ты права. Чистой воды эгоизм. Знаешь, мне звонила мать Карла. Она ясно дала понять, что ее сын обожает меня, да и она полюбила меня, как родную. Мой отказ вступать в официальный брак сильно ее огорчил и она с трудом дала согласие на свадьбу сына с другой женщиной. Карл не любит эту женщину, но долг иметь законного наследника превыше всего. Карл – человек чести.
– Бред какой-то, – прокомментировала Ася.
– Так сказала его мать. И я была тронута ее признанием.
– Скорее, сняла камень со своей души.
– Да, может быть и так. А потом позвонил Карл. Я не хотела с ним говорить, но он настаивал. Просил приехать для окончательного разговора. Просто мазохист какой-то. Я наотрез отказалась от всех встреч и искренне пожелала ему счастья.
– Ты увидела их свадьбу в «Новостях»? – осторожно поинтересовалась Ася.
Яна кивнула.
– Я не хотела, но не смогла сдержаться. Ты знаешь, Карл не выглядел измученным и плачущим, и его никто не тащил к алтарю в кандалах. Наоборот, он был улыбчивый, счастливый, нежно держал за талию свою молодую, красивую жену в просторном платье от какого-то там модельера-шишки, скрывающем ее округлившийся живот. Их впору было фотографировать на «валентинки» или на приглашения на свадьбу. А самое главное, что его жена из аристократической семьи, она прекрасно знакома с правилами игры и будет им соответствовать. А судя по тому, как они ладили, они стоят друг друга!
– Ты злишься, – отметила Ася.
– Злюсь? Да я просто раздавлена, – занервничала Яна. – Ну ничего, я, как птица феникс, восстану из пепла. Ну и что такого, что сердце разбито? Можно жить без любви.
– Можно, когда ее нет в твоей жизни, – ответила Ася. – А когда она есть, глупо от нее прятаться.
– Ты о чем? – не поняла Яна.
– Карлу была нужна жена и потомство, и он это получил. Но он не разлюбил тебя, а ты его, и кто вам мешает жить той жизнью, которой вы и жили?
– Ты о чем говоришь?! Я никогда не буду кувыркаться с женатым мужчиной, пока другая рожает и воспитывает его детей. Ты меня знаешь, и Карл знает. Если он согласится на такое предложение, я возненавижу его, он рухнет с пьедестала в моих глазах, а в конечном итоге возненавижу и себя, а это – прямой путь к психиатру…
– Поэтому ты не отвечаешь на его звонки? Прячешься от него? – уточнила Ася.
– Мне больше не о чем с ним говорить, я уже все сказала. Я хорошо знаю, что он скучает по мне, потому что сама испытываю такие же чувства. Но кто-то должен прервать эту пагубную страсть. Если Карл этого не может, испытывая чувство вины, что я одинока, а он женился, то я как человек свободный, гордый и смелый сама это сделаю. Ничего! Попереживает немного и успокоится, а то и забудет. Он так хотел стать отцом!
– Карл был готов усыновить твоего Вову, – напомнила Ася.
– У моего ребенка есть отец. А свои дети – это свои дети. Это твое продолжение, твоя плоть и кровь. Карл невероятно чуткий, нежный и ответственный человек. Любовь к ребенку разбудит в нем и любовь к жене. Он порядочный мужчина и никакая связь с русской престарелой теткой не стоит того, чтобы потерять семью и ребенка. Ася, все кончено!
– Все-таки Карл не должен был так поступать! – покачала головой Ася.
– Ребенок важнее всего на свете! Карл это заслужил. Он поступил очень правильно! – не согласилась Цветкова.
В один из последних деньков уходящего лета Яна и Ася сидели в любимом ресторане, наслаждаясь хорошим вином и уютной обстановкой. Яна в последнее время совершенно не интересовалась мужчинами, закрыв для себя тему любви, страсти и другой подобной чуши. Сердце ее болело, но Яна всячески себя отвлекала. Она работала, занималась ребенком, ходила в кино, общалась с друзьями.
Когда подругам принесли десерт, в зале ресторана появился Карл Штольберг. Увидев его, Яна не поверила своим глазам, решив, что спятила от переживаний.
– Твою же дивизию! – прошептала она.
– Что? – не поняла Ася.
– Его величество царь! – выдохнула Яна, медленно опускаясь под стол.
Карл же не спеша осматривал зал, словно искал кого-то.
Ася проследила за взглядом подруги и выругалась словно грузчик.
– Госпожа адвокат, не выражайтесь! – пробормотала Цветкова, выглядывая из-под стола.
– Господи, Яна, он же сейчас увидит нас!
– Не нас, а тебя, – ответила Яна и, обогнув столик, на четвереньках поползла к служебному входу.
– Янка, ты куда? Он же поймет, что ты здесь! Два столовых прибора… – зашипела растерянная Ася.
– Мне все равно! Скажешь, что была, да вся вышла! Я не хочу с ним встречаться! – и Цветкова ускорилась.
Внезапно перед ее глазами возникли мужские ноги в черных ботинках.
– Девушка, вам плохо? – спросил официант, наклоняясь к ней.
– Идите мимо! Не видите, мне очень даже хорошо! – огрызнулась Яна, вытирая вспотевшее лицо краешком скатерти, свисающей с чужого столика.
Мужчины за столиком, забыв об ужине, от удивления вытаращили на нее глаза.
– Что уставились? Дайте воды даме! – приказным тоном изрекла она.
– У нас только коньяк, – сказали мужчины хором.
– Сойдет, – согласилась Яна.
Один из мужчин протянул ей бокал с коньяком, и Цветкова выпила его залпом.
– Ой, я так волнуюсь! – сказала она, пытаясь мило улыбнуться.
При виде чешского князя ее всегда бросало то в жар, то в холод и начиналось учащенное сердцебиение.
Сегодня Карл Штольберг выглядел великолепно, впрочем, как и всегда. Темно-синие брюки и черный бархатный пиджак прекрасно сидели на его высокой, спортивной фигуре. Белоснежная рубашка слегка оттеняла смуглый цвет лица, а карие глаза и светлые кудри просто завораживали.
– Почему у буржуев всегда такой откормленный вид? И загар такой альпийский, не то что наша московская бледность?
– Вы о чем? – спросил мужчина.
– Я это вслух сказала? Ой, что-то повело меня. Хороший у вас коньяк, ребята, – сказала Цветкова.
– Да, плохого не держим, – подтвердил его приятель. – А вы от кого прячетесь? Обидел кто? Так мы это… можем и в рыло дать, – и мужчина разжал и сжал в кулак толстые пальцы, перепачканные чем-то жирным.
– Да нет, что вы! – закачала головой Яна и попыталась принять непринужденную, насколько это было возможно на полу, позу. – Знаете, как бывает, выпила, кровь в голову ударила… А на полу воздух более прохладный, вот я и прихожу в себя.
– Ммм… – промычал первый мужик, все равно ничего не понимающий. – Так вы это… если охладились, можете к нам присоединиться, – и он уставился на обнаженные колени Цветковой.
Яна как могла натянула подол короткого платья.
– О’кей! Только на кухню сгоняю нам за шашлычком, – сказала она и поползла к кухне. Спиной, а точнее задом Яна ощущала на себе недоуменные взгляды мужчин.
Как только госпожа Цветкова подползла к дверям, одна из створок резко распахнулась и что есть силы огрела Яну по голове.
В голове что-то щелкнуло, и Яна подумала о том, что жизнь хрупка, а голова у нее, оказывается, очень твердая. Просто кремень. А самое главное – внутри находятся не мозги, а самые настоящие колокола. Такие чугунные, большие колокола, потому что ничего другое так звенеть не могло бы.
Дверь из кухни открылась, конечно, не сама по себе. Из нее выходил официант, с подносом, полным еды. Официант, естественно, споткнулся о нескладное тело, распластанное на полу, и все содержимое подноса оказалось на госпоже Цветковой. Яна отведала уху вперемешку с супом с фрикадельками, сверху ее припорошило спагетти «Болоньезе» и пиццей «Прошуто-фунги» и все это было сдобрено чашечкой кофе и блинчиками в шоколаде.
