Джорджетт Хейер - Тупое орудие
– Это возможно, только если убийство предумышленное. Просто так тяжелый гаечный ключ, в кармане не носят. А мне дело не кажется предумышленным. Я что-то не в силах поверить в убийцу, который планирует проломить своей жертве череп в такое не позднее время в его собственном кабинете.
– Это верно, – сказал сержант. – Мы осмотрели щипцы, кочерги, весь каминный прибор. Такое впечатление, что от орудия, что бы им ни было, отделались достаточно умно. Надо будет самому еще раз осмотреть место преступления. Маленький тихонький разговорчик с дворецким тоже не повредит. Удивительно, чего только не удается узнать от слуг – если найти к ним подход.
– Конечно же, поезжайте туда, – сказал Ханнасайд. – Я хочу, чтобы дом был под наблюдением. А я пока проверю банковский счет Невила Флетчера, передвижения мистера Норта в вечер убийства и таинственное дело Флетчера с экспансивным мистером Баддом.
– У вас будет деловое утро, – предрек сержант. – Разрастается, а? Мы начали с одного мужчины, а теперь у нас одна дама, один ревнивый муж, один независимый посредник, одна мертвая танцовщица из кабаре, один уголовник и один подозрительный племянник. А мы приступили к работе сегодня утром в 9. 00. Если и дальше пойдет так же, через пару дней мы не сможем протолкнуться в толпе подозреваемых. Знаете ли, я часто спрашиваю себя, зачем я пошел в полицейские. – Он принялся складывать бумаги. – Если бы все, что мы знаем о Чарли Карпентере, так не вязалось с убийством, я поставил бы на него. Вы думаете, все это время после тюрьмы он выискивал покойного Эрнеста?
– Не знаю; учитывая, что даже ваша златокудрая Лили не знала, кто был покровителем Энджелы, это вполне вероятно.
– М-да, – задумчиво сказал сержант, – он нашел era случайно и решил, что имеет возможность подоить покойного Эрнеста. Если подумать, это хорошо согласуется со второй версией миссис Норт – будто Эрнест сказал, что Икс малость ошибся. Что ж, ясно одно: нам надо найти Карпентера.
– Отдел об этом позаботится. Я хочу, чтобы завтра с утра вы поехали в Марли и посмотрели, что там можно выяснить. – Ханнасайд поднялся и с блеском в глазах добавил: – Кстати, да поможет вам Бог, если вы наткнетесь на энергичную молодую женщину с моноклем! Это сестра миссис Норт. Интересуется преступлениями, пишет детективные романы.
– Что? – спросил сержант. – Вы хотите сказать, что у меня под ногами будет болтаться писательница?
– Полагаю, что это не исключено, – мрачно ответил Ханнасайд.
– Ну, как это мило! – В голосе сержанта слышался убийственный сарказм. – Позвольте спросить, неужели Ихавод недостаточно тяжкий крест для кого угодно? Это доказывает только, что если Судьба на тебя ополчилась, твое терпение испытывается бесконечно.
Ханнасайд засмеялся:
– Ступайте домой и поизучайте Хэвлока Эллиса или Фрейда или кого вы там изучаете. Может быть, они помогут вам овладеть положением.
– Изучайте! Где у меня время? – Сержант потянулся за шляпой. – Весь вечер я буду занят.
– Лучше бы вы отдохнули. День был достаточно напряженный. Чем же вы будете заняты?
– Буду зубрить Библию, – с тоской ответил сержант.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Ханнасайд поздно ушел из Скотленд-Ярда, ибо в своем кабинете просматривал бумаги Эрнеста Флетчера. То, что он узнал из них, заставило его посетить контору мистера Абрахама Бадда на следующее же утро сразу после девяти.
Мистер Бадд не заставил себя ждать. Машинистка, относившая визитную карточку хозяину, вернулась немедленно с вытаращенными or любопытства глазами, готовая любой подходящей аудитории в красках расписать этот загадочный и зловещий визит, и трепещущим голосом предложила Ханнасайду следовать за ней.
Мистер Бадд, вскочивший с кресла-вертушки и бросившийся навстречу посетителю, настолько точно соответствовал нарисованному сержантом Хемингуэем портрету, что Ханнасайду пришлось подавить улыбку. Это был низенький толстенький человечек с маслянистой кожей, избыточная приветливость его действовала угнетающе. Он потряс руку Ханнасайду, усадил его в глубокое кресло, предложил ему сигару и несколько раз повторил, что очень рад его видеть.
– Я очень рад, суперинтендант, очень, – сказал он. – Какая чудовищная трагедия! Какое кошмарное происшествие! Я был потрясен до глубины души. Как я сказал в Скотленд-Ярде сержанту, меня это прямо подкосило. Подкосило, – произнес он с чувством. – Ибо я уважал мистера Флетчера. Да, сэр, я уважал его. У него был Ум. Он знал толк в Финансах. Я все время говорю себе: у мистера Флетчера был Нюх. Это точное слово. И вот – его нет.
– Да, – бесстрастно сказал Ханнасайд. – Вот именно. Как я понимаю, вы сделали с ним немало дел?
Одним взглядом маленьких хитрых глазок и характерным жестом мистер Бадд ухитрился выразить и согласие и несогласие.
– Какого рода были эти дела? – спросил Ханнасайд.
Положив руки на поверхность стола, мистер Бадд подался вперед и ответил почти шепотом:
– Сугубо между нами, мистер Ханнасайд! – он искоса посмотрел на Ханнасайда. – Вы меня поняли? Дела моих клиентов, особенно дела мистера Флетчера, я не открыл бы ни единой душе на свете, но, когда случилось такое, я понимаю, что здесь надо вести себя иначе. Я осторожен. Мне надо быть осторожным. Если б я не был осторожным, где бы, вы думаете, я был? Вы не – знаете, я не знаю, но только не там, где я сейчас. Но я всегда на стороне закона. Я знаю, что мой долг помочь полиции всем, чем могу. Мой гражданский долг. Поэтому я нарушу мое обычное молчание. Вы широко смотрите на вещи, мистер Ханнасайд. Вы человек огромного опыта. Вы знаете, что «Файнэншл ныоз» сообщает не обо всем, что происходит в Сити. – Он затрясся от собственного остроумия и прибавил: – Отнюдь не обо всем!
– Я, разумеется, сознаю, что на месте мистера Флетчера – он, кажется, входил в правление ряда компаний – не слишком щепетильный человек мог прибегать к услугам посредника для скупки акций, когда не желал, чтобы об этой операции стало известно, – ответил Ханнасайд.
– Вы знаете все, мистер Ханнасайд, – заморгал мистер Бадц. – Но в общем так оно и есть. Вы можете не одобрять этого, я могу не одобрять этого, но, в конце концов, какое это имеет к нам отношение?
– Это имеет к вам такое отношение, что у мистера Флетчера было обыкновение поручать такие дела вам.
– Совершенно верно. – Бадд кивнул. – Не отрицаю. Какой смысл отрицать? Мое дело – выполнять указания моих клиентов, и именно это я и делаю, мистер Ханнасайд, и не задаю вопросов.
– Думаю, что не всегда, – сказал Ханнасайд.
– Что вы хотите сказать? – Бадд выглядел оскорбленным. – Послушайте, такого еще мне никогда не говорили. Мне это не нравится, мистер Ханнасайд. Совсем не нравится.
– Но вы же сами вчера сказали сержанту Хемингуэю, что не выполнили некоторые указания мистера Флетчера.
Исчезнувшая с лица Бадда улыбка появилась вновь. С очевидным чувством облегчения он откинулся на спинку кресла:
– Ну-ну-ну-ну! Это преувеличение. Да, всего лишь небольшое преувеличение, уверяю вас! Я сказал сержанту только то, что между мистером Флетчером и мной произошла размолвка. – В чем заключалась эта размолвка? – спросил Ханнасайд.
– Имейте хоть немного сердца, суперинтендант! – Голос мистера Бадда звучал укоризненно. – Вы же не ждете, что человек в моем положении раскроет вам суть строго конфиденциальной сделки. Это было бы нехорошо. Недостойно.
– Вы ошибаетесь. Я жду именно этого. Чтобы не тратить время попусту, я сразу скажу вам, что в настоящий момент личные бумаги мистера Флетчера находятся в распоряжении полиции. Больше того, все, о чем вы откажетесь говорить, скажут мне ваши бухгалтерские записи.
Взгляд Бадда выразил еще больший укор; тихо, скорее грустно, чем сердито, он проговорил:
– Ну, суперинтендант, вы же знаете, что не можете так командовать мной. Вы человек разумный, я человек разумный, какой же смысл обходиться со мной так сурово? Нет, я вас спрашиваю!
– Вы еще поймете, что в моей власти обходиться с вами чрезвычайно сурово, – жестоко ответил Ханнасайд. – По вашим показаниям, вы посетили мистера Флетчера в вечер убийства; вы признаете, что между вами произошла ссора…
– Не ссора, суперинтендант, не ссора!
– … что нет свидетелей, которые подтвердили бы, что вы ушли из дома в указанное вами время. Кроме того, в бумагах мистера Флетчера достаточно документов, оправдывающих получение санкции на обыск вашей конторы.
Бадц выкинул вперед руку с растопыренными пальцами:
– Не будем доставлять друг другу неприятностей! Вы обращаетесь со мной некорректно, суперинтендант. У вас нет ничего против меня. Разве, прочитав эти ужасные новости, я сам не поспешил в Скотленд-Ярд? Разве я не рассказал всю правду вашему сержанту? Не этого я от вас ожидал. Я всегда соблюдал закон, всю мою жизнь. И что я получаю в награду?
