Картер Браун - Плач по любимому негодяю

Кто-то резко схватил меня за руку, дернул и зашептал прямо в ухо жарким шепотом:

— Лейтенант! Где вы ходите? Быстрее сюда!

И меня буквально втащили в вагончик.

Не знаю, почему я не стал сопротивляться. То ли устал до одури, то ли опустошающее равнодушие овладело мной до такой степени, что было все равно: куда идти, что делать.

Тот, кто втащил меня в вагончик, запер дверь. Я сидел в полной темноте и думал, что это убийца Паркера решил продолжить свои упражнения и попрактиковаться теперь на лейтенанте Уиллере.

Внезапно зажегся свет. Глаза мои не сразу рассмотрели, кто еще находится в вагончике.

— Извините, лейтенант, но я должна с вами поговорить, — решительно произнесла Эмбер Лейси. — Почему вы не заглянули ко мне раньше? Я так вас ждала!

Я отчаянно моргал глазами и пытался осмыслить сказанное.

Эмбер вновь поразила мое воображение. На этот раз я видел перед собой не пьяную трактирную девку в изодранном атласном платье, а просто красивую женщину. Мраморное тело окутывал, как облако, белый индийский свитерок. Черные волосы рассыпались по плечам блестящими волнами. Вишневые глаза смотрели тревожно и одновременно зазывающе... Губы не были накрашены и оттого стали желаннее во сто крат. Вельветовые бриджи, плотно облегающие бедра, оставляли голыми икры и изящные лодыжки. Эмбер была одета скромно, но для драгоценного камня оправа не столь важна — он сверкает сам по себе.

— Почему вы молчите, лейтенант? — ее возбуждение никак не хотело передаваться мне. — Что вы меня так рассматриваете? Неужели вы думаете о сексе?

— Не такая уж и плохая мысль, — в это мгновение я почувствовал, что устал и готов смежить веки вот на этой высокой груди, слегка обтянутой белым свитером. — Уже давно многие получают от вещи, которую вы упомянули, больше удовольствия, чем от мороженого.

— Вы не приготовите мне выпивку? — она скорее приказала, чем попросила. — Вон там есть и бутылки, и стаканы.

Я обнаружил бурбон, но не нашел содовой. Вот так всегда: стоит поймать на крючок крупную рыбу, как тут же выясняется, что сачок остался дома.

Эмбер лежала на кровати на боку, как восточная принцесса. Когда я принес стаканы, она жадно схватила один и рывком выплеснула виски в себя, нимало не заботясь, как это выглядит со стороны.

Я не знал, куда мне сесть, потому что не видел даже стула. Эмбер было наплевать, стою я или сижу. Я почувствовал, что она сейчас потребует повторить дозу.

Так и не дождавшись приглашения, я сел на кровать, довольно грубо отодвинув ноги хозяйки в сторону.

— Как вы себя ведете! — воскликнула Эмбер.

— Соответственно, — ответил я.

— Свинья!

— О, значит, я попал туда, куда нужно, — в свинарник!

Эмбер поняла, что, препираясь, ничего не добьется. В вагончике повисла напряженная тишина. Я выпил виски и посмотрел на Эмбер внимательнее. Она кусала губы.

— Вы знаете, что произошло на совещании у Блисса? — спросила она наконец.

— Эйворсен пытался овладеть вашим коленом, — ответил я. — Вы сказали ему что-то не совсем лестное, а он возразил посредством кулака.

— Вы такой же хам, как и он! — плаксиво произнесла Эмбер. — Никакого уважения к даме! Вам смешно от того, что бандит ударил меня!

— Мне не смешно, мне грустно, — сказал я и зевнул. — Только я не верю в вашу беззащитность.

— Да? Эйворсен опасен! — ожесточенно воскликнула Эмбер. — Он ненавидит меня! Вместо того, чтобы насмехаться, лучше приставили бы ко мне охрану. Эйворсен может вломиться сюда вместе со своей обезьяной в любой момент, — ее губы задрожали. — Эйворсена все боятся, никто не посмеет прийти мне на помощь. Он всех затерроризировал... Вы просто обязаны подумать о моей безопасности!

— У меня есть такое предложение, — я потянулся до хруста в костях. — Вы, дорогая, завтра утром приходите к коротышке, говорите ему всяческие гадости, он вас бьет, в это время появляюсь я и арестовываю его за оскорбление действием. Ну как, годится?

Мой план чем-то не устраивал Эмбер. Она закрыла лицо руками и начала плакать. А может, и не плакала, а отработанным актерским приемом водила меня за нос. Я знаю эти женские уловки: она будет ныть до тех пор, пока мне станет невмоготу и я не уступлю. Если я не уступаю, плач переходит в один сплошной рев.

— Я страшно одинока! — рыдала Эмбер. — Никого не волнует, что со мной станет. Меня убьют, и все эти люди только порадуются, что убили меня, а не их.

— Ну, положим, не всем на вас наплевать, дорогая, — возразил я. — Говорят, что Джейсон Кемп до сих пор страдает по своей бывшей жене.

Нытье прекратилось. Эмбер приподнялась и посмотрела на меня абсолютно сухими глазами.

— Джейсон Кемп? — она хихикнула. — Страдает? Что-то не верится. Ну разве что ему поручат такую роль — страдающего бывшего мужа. А кстати... Кто вам сказал такое?

— Пегги Беннинг.

Эмбер презрительно хмыкнула.

— Она решила, что ее Ли убил Джейсон и именно потому, что ревновал меня!

— Примерно так Пегги и говорила, — уклончиво ответил я.

— Пустоголовая овца! Как Ли мог жить с такой дурочкой!

— Послушайте, Эмбер, — я вскипел. — Мне все это изрядно надоело. Вы втащили меня в вагончик в тот момент, когда я шел к своей машине, чтобы ехать домой. Теперь вы закатываете истерики по поводу Эйворсена. Вы что, именно для этого и пригласили меня сюда?

— Да, — честно призналась Эмбер. Ее глаза смотрели на меня с надеждой. — Я действительно очень боюсь умереть. И я очень рассчитываю на вас, лейтенант... У вас есть имя? Каждый раз, когда я говорю слово «лейтенант», мне кажется, что я выступаю в суде.

— Меня зовут Эл Уиллер, — сказал я. — Друзья зовут Элом.

— Эл! Эйворсен уже убил двух человек. Я уверена! — для пущей убедительности, Эмбер придвинулась ко мне. — Я видела его глаза тогда, когда он бил меня... — Эмбер передернула плечами. — Теперь я чувствую, что могу быть третьей жертвой...

— Эйворсен мне тоже не нравится, милая, — вздохнул я. — Однако этого мало, чтобы предъявить ему какие-либо обвинения. Зачем финансисту убивать актеров, которые играют в сериале? Он вложил в «Меткого стрелка» свои деньги, он имеет приличный доход от продажи фильма. Нет, Эйворсен не убийца.

— Я не хочу ничего доказывать! — Эмбер в раздражении ударила кулаком по подушке. — Эйворсен — негодяй! Подлец! А от подлости до убийства — один шаг. Я не служу в полиции, почему я должна думать, есть у Эйворсена причина убивать актеров или нет такой причины?! Это ваша работа! Я знаю только одно: я без защиты и мне нужна охрана, — она снова сжала кулачок, но вместо подушки выбрала мою грудь и забарабанила по ней. — Когда я заглянула в глаза Эйворсена, я поняла, что у него на уме нечто ужасное... Быть может, он не, собирается убивать меня, но замышляет какую-то гадость... а что, если он меня изуродует?

— Будете играть характерные роли, — устало произнес я, встал и потащился к двери.

— Эл! — в отчаянии крикнула Эмбер. — Ну сделайте хоть что-нибудь для меня!

Я машинально взглянул на часы: четыре часа утра. Или ночи? Может, пристрелить Эмбер и поехать домой?

— Да, я могу кое-что сделать. Как говорится, побыть телохранителем. Немножко посохранять тело.

Актриса просияла. На лице ее расцвела великолепная улыбка.

— О, я, знала, Эл, что вы мне поможете.

— Как полицейский я могу нести службу где угодно. Например, в вашей постели, милая.

Эмбер мгновенно «выключила» улыбку. Странно было видеть, что мисс Лейси покраснела. Но не было ли это ее очередным притворством? Я так и не научился отличать, где она играет, а где нет, и отмахнулся от необходимости это делать. Вот и сейчас я со здоровым любопытством наблюдал, как Эмбер дрожит, закрыв глаза. Наверное, этот этюд должен называться «Возмущение стеснительной девушки». Интересно, а что она покажет дальше? Эмбер сжала зубы, шея ее напряглась, и из груди раздался стон. Этюд «Как мне больно слышать это». Но вот дыхание успокоилось, румянец сошел, веки затрепетали. Эмбер открыла глаза — они горели победным огнем. Теперь она смотрела на меня, как укротительница на своего льва.

— Ты! — это слово прозвучало, как удар хлыста.

— Я? — лев убрал когти и следил за малейшим движением напротив.

— Ты женат? — эту фразу Эмбер произнесла на удивление мягко, с придыханием.

— Нет, — растаял я окончательно. — Просто у меня такой вид. Много работы...

Она сама превратилась в львицу, гибкую и страстную. Поднялась с кровати. Ее пластика завораживала. Я смотрел, как самка крадется ко мне, неслышно ступая по коврику. Глаза-вишни впились в меня. Красотка подошла совсем близко и положила свои нежнейшие руки мне на грудь. Кем надо быть, чтобы в такой момент повернуться и уйти?! Я наклонился, она обвила меня руками, дунула в лицо. Я замер в предвкушении поцелуя.

И внезапно Эмбер вонзила свои зубы мне в нижнюю губу. Я заорал и отскочил в другой конец вагончика. Боль пронзила меня, я ощупал губу пальцами и, обнаружив кровь, застонал. Плутовка! Она стояла, подперев бока, и хохотала от всей души. Отсмеявшись, произнесла: