Ирина Потанина - Пособие для начинающих шантажистов
— Нам тоже, — за двоих ответила Виктория, и мне это не понравилось.
Виктория металась из угла в угол моей махонькой кухоньки. При этом она то теребила аккуратно лежащую на холодильнике белоснежную салфетку, то мусолила пальцами листья ни в чем не повинного, одиноко растущего на подоконнике, алоэ, то царапала ногтем гофрированное стекло кухонной двери. В общем, изощренно действовала мне на нервы. Жорик скромно присел на краешек табуретки в углу. Видимо, Виктория успела запретить охраннику ссориться со мной. По крайней мере, колкостей Жорик больше не говорил и смотрел на меня с выражением вежливой почтительности. Эта фальш мне тоже не понравилась.
— Вик, к чему было так утруждаться? — недовольно заворчала я, нежным, но ощутимым давлением на плечи, усаживая Викторию за стол, — Позвонила бы. Я бы к тебе завтра сама приехала.
— Ты что?! — Вика аж замерла на секунду от возмущения, — Ни в коем случае! Тебе теперь нельзя у меня появляться. Не надо афишировать, что у нас общие дела. Вдруг кому-нибудь захочется выяснить, какие именно.
— Чего это тебе у меня можно, а мне у тебя — нет?! — обиделась я, разливая кофе по чашкам, — Можно подумать, этот кто-то не сможет проследить, куда ты поехала!
— Лучше перестраховаться, — назидательно проговорила Виктория, явно повторяя чью-то интонацию. Я вдруг поняла, что запрет на визиты в гости к подруге я поимела не без Жорикиного вмешательства.
— Ну, знаешь ли! — моя Вредность не могла не настоять на последнем слове, — В случае экстренной необходимости, я смогу проникать к тебе через черный ход, минуя охранника и чужие взгляды.
— Ты не знаешь код! — презрительно скривила губы Виктория.
— Тогда через чердак! — молниеносно нашлась растерявшаяся, было, я.
— Разве у меня есть чердак?! — подруга очень удивилась.
— Конечно, есть, — я не знала, как объясниться, — Между твоим и соседним подъездом. Там, на самом верху, есть дверца в стене, она, по идее, должна вести на чердак. И в соседнем подъезде должна быть такая же. Чердак расположен между двумя подъездными куполами. Может, эти дверцы уже позакрывали, а чердак перестроили… Не знаю, как сейчас, но в прошлом веке всё было точно так, как я рассказываю.
Жорик недоуменно почесал щетину на подбородке. Похоже, он понимал всё услышанное буквально, и прикидывал сейчас, сколько ж это мне должно быть лет.
— Откуда такая осведомленность? — настороженно спросил он, — Ты давно там лазила в последний раз?
Я вздохнула с тоской, вспомнила об описанных Викторией заслугах бывшего опера и решила снизойти до объяснений.
— Виктория живет не в обычном доме, а в архитектурном памятнике, — принялась растолковывать я, — Описания этого дома встречаются в исторической и художественной литературе. Я читала об этом чердаке в книгах.
— Надо же! — Виктория восхищенно вздохнула, хотя я миллион рассказывала при ней о знаменитости их с Дашкой дома, — Перейдем к делу! — скомандовала она и достала из сумочки сигареты. — Катя, переговоры с преступником будешь вести ты.
Она сказала это таким тоном, будто повышала меня по службе.
— Мне нельзя! — Вика поймала моё настроение и принялась жаловаться, — Послезавтра начинается активная предвыборная кампания. Я теперь у всех на виду!
— Подожди, — я вдруг вспомнила о выбранной тактике поведения, — А как же насчет «решать проблемы по мере возникновения»? О чем я буду вести переговоры?
— Дело в том, что шантажист таки объявился! — траурным шепотом проговорила она и вновь полезла в сумочку, на этот раз не за сигаретами.
— Вот! — она протянула мне два снимка и письмо.
Я долго рассматривала фотографии. Внимательно вглядывалась в невозмутимый профиль Виктории, держащейся за дверную ручку на крыльце Клуба Знакомств. Не менее скрупулезно исследовала кадр, отражающий, как Виктория садится в желтое такси.
— Хорошие работы, — прокомментировала, наконец, я, — Ты здесь очень хорошо получилась. Жалко, правда, мыльницей снимали, поэтому качество плохое…
Присутствующие промолчали. Я принялась за письмо, стала читать его вслух.
— «Это лишь несколько снимков. Начало волшебной истории. Мы оба знаем, что было дальше. Стоит ли печатать остальные фотографии? Стоит ли публиковать их в прессе? Особенно мне удались последние кадры. Те, что сделаны за городом. Я назвал тот цикл «Спящая красавица». Не присылаю вам эти снимки из соображений цензуры. «Обнаженный политик!» «Силенская в постели с первым встречным!» «Виктория Силенская охотится на мужчин в клубах знакомств» Газеты будут в восторге! Не волнуйтесь, потеряв доверие клиентов и избирателей, вы сможете начать карьеру фотомодели. Даю вам время подумать. Скоро выйду на связь. Прошу за пленку немного. Всего десять тысяч долларов. Памятуя о том, что ваше пожизненное хобби — совершение опрометчивых поступков, предупреждаю: ВЫ НАХОДИТЕСЬ ПОД ПОСТОЯННЫМ НАБЛЮДЕНИЕМ. ЕСЛИ Я СОЧТУ ВАШЕ ПОВЕДЕНИЕ ОПАСНЫМ ДЛЯ МОИХ ПЛАНОВ — ПЛЕНКИ БУДУТ ОПУБЛИКОВАНЫ.», — я перевела дыхание, — М-да…У нас талантливый шантажист…
— Это еще почему? — встрепенулась Виктория.
— Пишет хорошо, — сострил Жорик.
— Да нет, — я принялась объяснять, — Работает правильно! Следов не оставляет. Обычно, фотографируя мыльницей, отдают пленку для печати в какие-нибудь студии. На обратной стороне снимка часто пишут для рекламы координаты студии. Можно было бы расспросить приемщиков.
— На этих, — Жорик кивнул в сторону снимков, — Никаких подписей. В городе штук тридцать пунктов печатания фотографий… Можно, конечно, все обтопать…
««Обтопать», надо же такое слово выдумать!», — мысленно фыркнула я.
— Был бы толк! — продолжал тем временем охранник, — Может, преступники эти фотки дома творили!?
— Почему «преступники»? — переспросила я, — Только что был один. Они что, размножаются?
— Не знаю, — Жорик проигнорировал шутку и говорил очень серьезно, — По крайней мере щелкал — не Александр.
— А кто? — зачарованно спросила я, буквально заглядывая в рот к гениальному сыщику, — В смысле, почему ты так решил?
— Катя! — Виктория резко выдернула меня изо рта охранника, — Ты и в самом деле, похоже, спишь! Когда я садилась в такси, Александр уже сидел в машине, а снимок, как ты видишь, сделан издалека… Наличие сообщника очевидно!
Мне сей факт, очевидным не казался, и я немного обиделась. «Что ж я, глупее всех, что ли?» — заскулило в мыслях СобственноеДостоинство.
— Вот и я говорю, — для реабилитации в собственных глазах пришлось срочно блистать эрудицией, — Работают явно профессионалы. Даже не к чему прицепиться, чтобы начать поиски. И текст отпечатан на электронной печатной машинке. Вот, если б на механической… Мы б машинку тут же идентифицировали. Там у каждой конкретной машинки конкретные дефекты… По-разному буквы выглядят… Скажем, у нас в редакции «Ф» слишком тугая, поэтому на листе всегда бледная выходит…
— Фигня! — скептически усмехнулся Жорик, но тут же вспомнил, что не должен со мной ссориться и принялся растолковывать, — На самом деле любое печатное устройство можно идентифицировать. Криминалисты именно этим и занимаются. Было бы что, они уж опознают! А у нас нечего. Не слишком-то хочется конфисковывать все печатные машинки города…
— Электрическая машинка лишена дефектов, значит лишена личностных характеристик! — обрадовавшись возможности продемонстрировать свое моральное превосходство, воскликнула я, — Поверьте журналисту! Я их столько на своем веку повидала! Наш преступник знал, что делает. На его примере можно прямо пособие для шантажистов выпускать.
— Что ты всё о мрачном… Надо промахи этого гада искать, а не удачи расхваливать! — возмутилась Виктория.
Я прикусила язык. Виктория находилась сейчас не в том состоянии, чтобы с ней спорить.
— Очень интересна информация про чердак, — Жорик послушно принялся искать промахи, — Письмо Виктория нашла пару часов назад, на своей тумбочке для всяких бабских причиндалов…
— На туалетном столике! — нервно поправила Виктория.
— Ну да, — продолжал Жорик, — Охранник подъезда утверждает, что никто подозрительный в подъезд не входил. Говорит, ходили только жильцы.
— Значит, наш шантажист живет в Викином подъезде! — обрадовалась гипотезе я.
— Не факт. Может, он входил через чёрный ход вместе с кем-то из жильцов… Охраннику посетителей чёрного хода не видно…
— Исключено, — оборвала Виктория, — Мои соседи — народ очень осторожный. Зайти с черного хода может только тот, кто знает код.
— Но, может кто-то проговорился…
— Говорю ж, народ осторожный! — Вика перебила Жорика и закурила, — Прямо в квартиру проник, представляешь?! А если б Дашка была дома?! Хорошо, что никого не было… Вот вам и бронированная дверь с сигнализацией…
