Ирина Волкова - Месть в три хода
— На доске? За яхтой? За какой, интересно?
— Вон за той.
Я бодро указала на маячащий вдали сине-бело-красный силуэт "Итаки".
— На доске ты ее не догонишь, — покачал головой парень.
— Это твоя лодка?
— Моя, разумеется. А что?
— Может, поплаваем, если тебе нечем больше заняться?
— Ты предлагаешь мне преследовать это судно?
— Почему бы и нет? Если, конечно, твоя малышка сможет развить достаточную для этого скорость.
Испанец метнул на меня полный негодования взгляд.
— Ты считаешь, что моя яхта недостаточно быстроходна?
Именно на такую реакцию я и рассчитывала.
— Не знаю. Может, проверим?
Парень уже отвязывал конец.
— Залезай, да побыстрее.
Сорвав с ног ласты, я забросила свое имущество в швертбот и прыгнула следом.
— Кстати, меня зовут Андрес.
— Ирина, — в свою очередь представилась я.
На корме надрывно заурчал мотор, винт вспенил ленивую воду, и швертбот, набирая скорость, двинулся к выходу из порта.
* * *— Ты — поклонница Ива Беара? — осведомился Андрес.
— С чего ты взял?
Несмотря на все усилия испанца, разрыв между яхтами сокращался очень медленно. В бинокль я могла рассмотреть кормовую часть "Итаки", но, к моему разочарованию, она была пуста.
— Но мы же преследуем его яхту. Его тут все знают. На такую раскраску трудно не обратить внимания. Кстати, я читал его "Бесконечное падение". Круто написано, особенно сцена с безумным гермафродитом на крыше поезда, когда он насилует Дульсинею. Ты тоже тащишься от Беара, да?
— Мне нравится его книга, но его поклонницей я бы себя не назвала. Кстати, я сама пишу детективы.
— Вот как? — заинтересовался Андрес. — А зачем, в таком случае, ты гонишься за Беаром? Хочешь взять у него автограф?
— Я не собираюсь его догонять. Просто мне любопытно, куда он плывет.
— В таком случае, ты больше похожа на частного детектива, а не на писательницу.
— Ты можешь представить себе частного детектива, преследующего яхту в ластах, на доске и с биноклем?
— Не могу, — честно признался испанец. — Но в этом мире так много сумасшедших.
— Спасибо за комплимент.
— Всегда рад сказать даме приятное.
— Если я и сумасшедшая, то лишь чуть-чуть. Вообще-то я приехала в порт, чтобы пообедать, но заметила яхту Беара и решила, что было бы забавно немного за ней последить. Такого рода приключения вдохновляют меня на написание книг. Когда день за днем сидишь за компьютером, мозги ссыхаются, и необходима небольшая встряска.
— Вроде как сегодня? — уточнил Андрес.
— Вот именно.
На горизонте замаячили контуры выступающих из воды клочков суши.
— Острова Лерен, — прокомментировал испанец. — Ты бывала на них?
— К сожалению, не приходилось.
— На одном из них находится тюрьма, где был заточен знаменитый узник в железной маске. Теперь сюда туристы толпами валят.
— Как ты думаешь, Беар идет к одному из островов?
— Сейчас увидим.
К моему великому сожалению, "Итака" даже не подумала замедлить ход. Палуба судна была пуста. Палящим лучам солнца Ив предпочел прохладу каюты.
— Надеюсь, он не собирается так нестись до самого Сан-Тропеза, — недовольно сказал Андрес. — У меня только полбака бензина. Придется возвращаться на парусах.
— Пройди поближе к берегу, — попросила я, переводя бинокль на остров "Железной маски".
Здесь ничего не напоминало о царственном узнике, который, насколько я помнила, умер в Бастилии, а не на острове около Канн. Обычные палатки с сувенирами, стандартные пластиковые столики под широкими матерчатыми зонтами, за которыми лениво потягивали пиво разморенные жарой туристы.
Отвлекшись от "Итаки", я разглядывала в бинокль мрачные скалистые берега, чахлые пальмы с подрагивающими под легким бризом листьями и открытые террасы кафе. В калейдоскопе лиц одно мне показалось знакомым, и, вернув окуляры назад, я увидела длинный унылый нос, высокие залысины на лбу, зализанные назад волосы. Лицо Пьера Бриали покачивалось в такт движениям швертбота и упрямо норовило ускользнуть из поля зрения.
Невыразительные черты Пьера, волшебным образом преобразившись, казались на удивление живыми и одухотворенными. Его губы шевелились, что-то говоря. Их уголки подрагивали, устремляясь вверх, открывая в усмешке белую полоску зубов.
Сместив бинокль чуть в сторону, я обнаружила источник вдохновения Пьера. У него, точнее, у нее, были длинные белокурые волосы, светло-голубые глаза и узенькое, заостренное к подбородку личико.
"Лиса Алиса", — подумала я, тут же ассоциативно вспоминая фотографию из альбома, где Аглая позировала у фонтана на площади Массены. Мое внимание тогда привлекла блондинка на заднем плане, напоминающая хитрую сказочную лисичку. Зрительная памятью я никогда похвастаться не могла, но сейчас была готова дать голову на отсечение, что подружка Пьера была той самой блондинкой.
На всякий случай я решила как можно внимательнее рассмотреть спутницу Бриали, чтобы потом сравнить ее с фотографией.
"Лисичка" улыбнулась и подалась вперед. Рот Пьера властно накрыл ее губы. Поцелуй был долгим и умелым, если, конечно, выражение блаженства в голубых глазах блондинки не было притворным. Тонкие пальцы девушки скользнули в шевелюру Бриали, на изящном запястье сверкнул янтарный с золотом браслет.
"Вот и верь после этого мужчинам, — подумала я. — Интересно, Аглая догадывается о шалостях своего благоверного? Скорее всего, нет. Жены, как правило, обо всем узнают последними, тем более, что, погрузившись с головой в сражение с Беаром, Глаша уделяет супругу не слишком много внимания."
В любом случае я не собиралась просвещать Аглаю об эскападах Пьера, полагая, что в вопросе супружеской неверности блаженное неведение предпочтительнее горькой правды.
Следуя за "Итакой", швертбот обогнул остров, и я потеряла из вида влюбленную парочку.
— До Сан-Тропеза мы точно не дотянем, — сказал Андрес. — Может, высадимся на берег, перекусим? Ты, вроде, собиралась обедать, а вместо этого зачем-то погналась за Беаром. Не хватит ли впечатлений для писательского вдохновения?
— Ладно, давай пообедаем, только не здесь, — согласилась я, содрогнувшись при мысли, что мы можем случайно столкнуться с Пьером и его спутницей. — Остановимся у следующего острова, тем более, что "Итака" тоже идет в том направлении.
Без особой надежды я в последний раз навела бинокль на корму замедлившей ход яхты и даже присвистнула от удовольствия. Казалось, я вижу продолжение сцены в кафе на острове "Железной маски", с той лишь разницей, что блондинка, заключенная в объятия Беара, отличалась более плотным телосложением. Видимо, лауреат Гонкуровской премии придерживался принципа: "мужчина не собака, на кости не бросается".
Мысленно я позавидовала энергичности и многообразию интересов Ива: утром он наслаждался ласками златокудрого херувима, а несколько часов спустя вкушает прелести гетеросексуальной любви. Интересно, что у него запланировано на вечер? Групповушка с несовершеннолетними?
Их поцелуй тоже был долгим. Оторвавшись от пышнотелой нимфы, Беар отпустил ее и, что-то сказав, спустился в каюту.
"Наверняка отправился за шампанским", — подумала я.
Вытянувшись на шезлонге, блондинка взяла со столика сумочку и извлекла из нее сверкнувший золотом портсигар. Сжав сигарету полными, ярко накрашенными губами, она щелкнула колесиком встроенной в корпус зажигалки и поднесла огонь к лицу.
"Было бы забавно, если бы она тоже курила "Беломор", — подумала я.
Это была сигарета.
Отложив портсигар в сторону, блондинка потянулась, томным кошачьим движением выпячивая грудь и закидывая руки за голову.
"Они что, все заканчивали один и тот же курс начинающей секс-бомбы?" — удивилась я, припоминая, что точно так же вчера потягивалась Аглая.
Подобное совпадение не слишком меня удивило. Пару лет назад мне в руки попалась книга, посвященная невербальному воздействию на окружающих, где были перечислены жесты, пробуждающие интерес у противоположного пола. Одним из них было характерное забрасывание рук за голову. В подтексте движения лежала демонстрация мужчинам груди, на подсознательном уровне включающая их половые инстинкты.
Я даже немного потренировалась перед зеркалом, но вводить сей прием в арсенал привычных жестов все-таки не стала, памятуя о своем специфическом "везении" на насильников. Зачем лишний раз искушать судьбу?
Отвлекшись на воспоминания, я не сразу сообразила, что с блондинкой происходит что-то странное. Золотистая линия волос съехала чуть ли не к затылку, открыв зияющую черную дыру. Хотя нет, причем тут дыра! Это были волосы, гладко зачесанные черные волосы, прежде скрытые париком.
