Злые глазки - Наталия Николаевна Антонова
– Заночуй сегодня у меня, – попросил Андрей дрогнувшим голосом.
И Анна молча кивнула в ответ. Выбираясь из салона автомобиля, чтобы подняться к нему в квартиру, она не забыла прихватить лежавший на заднем сиденье букет из ветвей черёмухи, усыпанных ароматными белоснежными гроздями. Это даже был скорее не букет, а целая охапка.
Анна искупалась первой, а пока купался Андрей, она украшала его жилище, особенно спальню, черёмуховыми ветвями.
– О! – воскликнул он, увидев, во что её стараниями превратилась его квартира.
– Тебе не нравился? – спросила она.
– Ну что ты! Я в полном восторге! – ответил он. – Ты пока отдыхай, а я лёгкий ужин приготовлю на скорую руку.
– Я помогу тебе, – тихо сказала Анна.
– Как хочешь, – отозвался он.
Ужин они и на самом деле соорудили наилегчайший. Так как если им и хотелось чего-то, то совсем не еды…
В спальне были задёрнуты шторы, чтобы в окно не заглядывала любопытная, вездесущая луна. В эту ночь она светила особенно ярко, словно знала какую-то тайну и хотела поведать о ней всему миру. Но вместо слов у неё был только свет. Вот она и изливала его на всё сущее, что видела и угадывала на земле.
Её язык был понятен растительному миру, скорее всего, его понимали и представители фауны. Но только не люди… Они ведь не всегда понимали и сказанное на человеческом языке. Не зря с уст великого поэта однажды сорвалось: «Мысль изречённая есть ложь».
Впрочем, Анна и Андрей в эту ночь, как и все искренне влюблённые, не нуждались в словах.
Аромат черёмухи и огоньки плавающих на блюде свечей придавали атмосфере спальни таинственность и особое очарование.
Утром Андрей отвёз Анну не на работу, а домой. Подниматься в квартиру он не стал. Анна сказала, что ей хочется побыть одной.
– А как же мама? – тихо спросил он на прощание.
– Мама уехала на несколько дней на дачу к своей новой подруге.
– Отлично, – почему-то сорвалось с губ Андрея.
Девушка посмотрела на него испытующе, в её глазах плескалось лёгкое удивление.
Андрей и сам не понимал, почему он произнёс именно это слово. Но делать нечего. Слово уже было произнесено. Он надеялся, что благоразумие Анны подскажет ей, что он вовсе не хотел отделять её от матери ни в настоящем, ни в будущем.
Он чмокнул Анну в щёку, нырнул в салон машины и уехал. Анна поднялась на этаж, открыла дверь квартиры своим ключом. В первое мгновение квартира без мамы показалась ей пустой, чуть ли не нежилой, настолько она привыкла к тому, что мама всегда дома и всегда выходит ей навстречу. Но потом она подумала, что это хорошо, что мама уехала погостить, иначе ей пришлось бы что-то сочинять, объясняя, почему она не ночевала дома. Говорить же о том, что на самом деле произошло прошедшей ночью, Анне не хотелось ни с кем. Даже с мамой.
Девушке показалось, что она стала другим человеком. Пусть не полностью, но какая-то её часть точно изменилась. Она ещё не знала, как принять в себе эти изменения. И что с ними делать.
Внутренний голос шепнул ей, что делать ничего не надо. Нужно просто жить дальше. И девушка решила прислушаться к этому совету.
Она заварила себе чашку крепкого чая, выпила её и почувствовала себя значительно лучше. Она вспомнила, что в следующем месяце у неё свадьба. Анна улыбнулась, закрыла глаза и попыталась представить, как после свадьбы изменится её жизнь. Но на внутреннем экране почему-то не появилась ни одна картинка. Точно кто-то сломал калейдоскоп, и он не хотел показывать ей кино про счастливую жизнь. Анна тряхнула головой. Во всяком случае, одно она знала точно! Во время свадебного путешествия они поедут с Андреем на Кавказ. Она ни разу там не была. Но видела красоты Кавказа по телевизору не раз и очень хотела увидеть воочию и горные перевалы, и водопады, и стремительно мчащиеся реки, и альпийские луга. Мысли об этом манили и дразнили её воображение.
Спохватившись, Анна решила, что надо бы заняться кое-какими домашними делами, для начала хотя бы прибрать квартиру и приготовить себе что-нибудь поесть.
Вечером ей позвонил Андрей, и они больше часа проговорили по мобильнику. Прощаясь, перед тем, как пожелать Анне спокойной ночи, Яковенко сказал, что завтра он сходит к Даниле и обговорит с ним свадебные детали. Несмотря на то что две недели назад друзья сильно поссорились, Анне Андрей об этом ничего не сказал; тем не менее он хотел, чтобы свидетелем на его свадьбе был именно Данила Богуславский. Пусть теперь и не требуются официальные свидетели, Андрею хотелось сохранить красивую советскую традицию.
Недоразумение, возникшее между ними, в какой-то мере разъяснилось, хотя Андрею было нелегко принять открывшуюся правду, состоявшую в том, что лучший друг влюблён в его невесту. Зато Данила клятвенно заверил его, что никаких анютиных глазок Анне он не посылал! Никогда не делал и не сделает ни одной попытки отбить у друга любимую девушку. И Андрей поверил Даниле. Вот и в этот день он позвонил ему и попросил о встрече. Данила предложил встретиться у него дома. Но Андрей настоял на том, чтобы их встреча произошла в маленьком придорожном кафе.
– Как хочешь, – ответил Данила. – Мне, собственно, всё равно.
Они встретились в назначенное время и обо всём договорились. Единственное, что удивило Андрея, так это то, что Данила приехал на такси.
– Ты чего безлошадный? – спросил он с улыбкой.
Данила развёл руками и сказал, что с его машиной произошла небольшая поломка и он оставил её в мастерской.
Больше они к этому вопросу не возвращались.
Из кафе они ушли вместе. Андрей предложил другу подвезти его. Тот согласился, но предупредил – только до метро.
– Почему не до дома? – спросил Андрей.
– Нечего тебе такую даль мотаться. А мне на метро две остановки.
– Как хочешь, – пожал плечами Яковенко.
Вечером Андрей должен был, как всегда, позвонить Анне, но, не дождавшись его звонка, девушка позвонила ему сама. Телефон любимого молчал.
Анна подумала, что парни увлеклись и заехали в какой-нибудь клуб, чтобы отметить проводы холостой жизни Андрея. Хотя Андрей и сказал ей, что мальчишник у него двадцать девятого мая. «Но мало ли, – думала Анна, – что может взбрести в голову двум друзьям, дружившим не один десяток лет». Она попыталась позвонить Андрею позднее, но результат был всё тем же. Вернее, его полное отсутствие.
«Зачем он отключил мобильник, – думала Анна, – не мог же он удариться в
