Кто есть who, или Почем фунт лиха? - Сергей Михайлович Кравцов
Заморгав часто-часто, как если бы в глаза ветром кинуло горсть песка, Митяков досадливо поморщился, после чего, вполголоса, нехотя сказал:
– Знаешь, Андрей Васильевич – строго между нами! – это всё идёт из райкома. «Второй», он лучший друг Тортилина, к Теремцу почему-то очень «неравнодушен». В чём суть вопроса – я не знаю. Кстати, по образованию «второй» тоже ветврач, он заканчивал староновский зоовет. Возможно, с Теремцом они «пересекались» в прошлом, возможно, и конфликтовали. Но это – повторю, только между нами. Лады?..
Пару дней спустя Березинцев, и в самом деле, на удивление быстро был рассчитан, и тут же с семьёй уехал в Даниловку, родное село Ольги. Там, как раз, освободилось место заведующего ветучастком…
Да, давненько это было. Как-то раз, уже в середине девяностых, на районном семинаре Андрей случайно встретился со своим когдатошним знакомым по зооветинституту, который в ту пору учился на параллельном курсе зоофака. Он хорошо знал Теремца, и был с ним лично знаком. По словам институтского однокашника, увольнение Березинцева из Веселинского экспериментатор воспринял очень болезненно. Он посчитал Андрея «дезертиром», и даже «предателем»…
* * *
И вот теперь, как говорят в народе: снова – здорово! Теперь Березинцеву опять нужно было думать о том, как справиться с навалившимися проблемами, как избежать судебных разбирательств. Но, всё же, правильно говорят, что лучшая защита – нападение. Свербилов начал пугать прокуратурой? Хорошо! Его вызов принят, пусть Хрупкий теперь и сам «почешет репу», и подумает на досуге о том, что фортуна переменчива, и он, запросто, сам может оказаться в роли ответчика по суду.
Уточнив, в какое время механик отправляется в Староновск, Андрей собрался уходить, но его вдруг остановил эпизоотолог:
– Подождите! Андрей Васильевич, а как это вы собираетесь уезжать в областной центр! Вы это согласовывали с Арсением Витальевичем?
– А я, что, теперь обязан согласовывать с ним каждый чих? – оглянувшись, Березинцев чуть пожал плечами. – У нас, что, повальная эпизоотия, да ещё и с человеческими жертвами?
– Ну, если будете так своевольничать, то и до этого недалеко! – представитель ветстанции добавил в голос металла. – Пока Арсений Витальевич своего «добро» не дал, вы ехать никуда не можете!
Снисходительно улыбнувшись, Андрей повернулся к Пупырину:
– Так что, Лев Львович, твою корову лечить нам нечем. У неё серозный мастит, который без лечения перейдёт в гнойный. Трубец, коровушке! Кстати! А пусть теперь её полечит Арсений Витальевич? А что? Он же, можно сказать, дока по коровьим маститам. Пусть явит свои «великие таланты». Добро?
Встревоженно задвигавшись в кресле, Лёвчик махнул рукой.
– Андрей Васильевич, ты, это, езжай, езжай! С Арсением Витальевичем все вопросы я улажу сам.
Эпизоотолог на это лишь недовольно вздохнул, но перечить не решился.
«Вот что значит своя, собственная корова! – покидая кабинет, мысленно отметил Березинцев. – Сказал бы я, что нечем лечить колхозных – вряд ли Лёвчик пошевелился бы!..»
Выйдя на крыльцо, Андрей увидел своих помощниц. Они сидели на лавочке и что-то обсуждали.
– Андрей Васильевич, на ферме я всё закончила! – обернувшись к нему, доложилась Валентина Юрьевна. – Ну, что, идём термометрировать овцу? Господи! Это сколько же нам сегодня будет мороки с этими измерениями температуры! Заранее голова кругом идёт…
– А нам, что? Прямо, всех-всех овец термометрировать? – оглядевшись, вполголоса уточнила Марина.
– Зачем всех? – тоже оглянувшись, Березинцев перешёл на полушёпот. – Выборочно, одну две, и то, если есть какие-то признаки недомогания. Они же у нас все привиты! Я не знаю, какого беса наши бюрократы назначили этот сеанс мартышкина труда. Но хозяева поголовья должны помнить: мы исследовали ВСЕХ овец. Это ясно? Кто с этим не согласен, пусть ловит и держит именно всех.
И работа началась. Хоть Березинцев и упростил процедуру термометрии, всё равно, времени на споры и разборы с хозяевами, на возню с овцами, уходило многовато. В каждом дворе выявлялись какие-то свои сложности, свои заморочки, что тормозило ход работы. Благо (хотя, какое это благо?!), овцы в Даниловке осталось не так уж и много в сравнении с тем, сколько было лет десять-двадцать назад. К досаде ветеринаров, некоторые из хозяев, несмотря на их уведомление, дома отсутствовали. Это означало, что к этим «нехочухам» придётся идти ещё раз…
Проходя мимо продуктового магазина, Андрей заметил в заросшем травой скверике троих механизаторов, которые «причащались» винцом кипаровского производства. Свернув, он направился к ним, чтобы уточнить наличие в их хозяйствах овцы.
Те ветврача тоже заметили, и с интересом воззрились в его сторону. Подойдя поближе, Березинцев поздоровался и деловито осведомился:
– …У вас, как я помню, овца, вроде, у всех есть? Её кто-то уже смотрел?
– Да, да, уже были, были, Юрьевна с Маринкой! – заверили те.
Андрей молча кивнул в ответ и зашагал дальше. Но тут его окликнул один из участников «гешефта», тракторист Жорка Бубец:
– Андрей Васильевич, на минутку тебя можно? Тут вопрос один есть по твоей части. Вот, как ветеринар, скажи: если кто-то высасывает куриные яйца прямо в гнездах, коты это могут делать?
Несколько удивившись такому «теоретическому» вопросу, Березинцев отрицательно качнул головой.
– Насколько я знаю, нет. А с чего вдруг тебя это заинтересовало?
– Да, это я им рассказал, как чей-то кот ещё недели две назад повадился в моём курятнике высасывать яйца, – с ноткой горделивости, вместо Жорки ответил токарь Пашка Хабаряк. – И, ведь, как хитро делал, зараза! Яйцо зубом прокусит, и высасывает. Вот, тварь хитрая! И вот, не так давно, захожу я в курятник, гляжу, а около куриного гнезда затаился такой, здоровенный, серый котяра, таращится на меня. Ах, ты, говорю, сволочь! Ну, я тебе сейчас покажу! Вилы хватаю, и – в него! Как он только успел увернуться?! А то, насквозь бы его просадил! Вот… А дней через несколько глянул – опять пустые, высосанные скорлупки. Видимо, тварина, снова за старое взялся! Вот, думаю на него капкан поставить.
– По-моему, это, скорее всего, хорёк! – несогласно помотал головой сварщик Комарцов.
– Так и я это же самое говорю! – разливая по стаканам остатки портвейна, подчеркнул Жорка.
– Ага! Вы мне ещё скажите, что это сами куры яйца высасывали! Да? – саркастично хохотнул Хабаряк.
– Нет, это и не куры, и не кот. Это крысы. Только они могут высасывать яйца. Так что, зря ты кота хотел убить. Он пришёл тебе помочь, от крыс избавить, а ты
