Людмила Милевская - Вид транспорта — мужчина
Увидев ее, банкир с воплями: «Зоя, Зоя!» — упал на колени и начал молить.., о пощаде. Сначала Денисия испугалась, но затем, пользуясь случаем, попыталась выведать, что за разговор произошел у Воровского утром с сестрой, да какой там! Он твердил:
— Ты права, я подлец, — и ничего более.
Денисия попробовала использовать излюбленный Зойкин прием: она задрала вверх подбородок, встала в горделивую позу и надменно приказала:
— Или ты все честно выкладываешь мне, или я сейчас навсегда ухожу. Больше ты меня не увидишь.
Банкир испуганно взглянул на нее и спросил:
— А что еще я должен тебе выложить? Утром я был предельно с тобой откровенен. Теперь ты все знаешь.
Вот так раз: приехали! Не говорить же ему, что забыла все подчистую! Денисия растерялась, но виду не подала.
— Все? — строго спросила она.
Боровский нахмурился:
— Ну, не все, конечно, всего я и сам не знаю.
И зачем тебе? Зоенька, ты не представляешь, какие это страшные люди… Ты на даче была? — вдруг спросил он, бледнея.
— Я сидела в шкафу и прекрасно слышала весь ваш разговор, — заявила Денисия. — Поэтому знаю, что вы убили мою сестру.
Банкир схватился за сердце, начал вываливаться из кресла.
— Приступ, приступ, — хрипел он. — Стенокардия…
Денисия испугалась. Она страшно его ненавидела, но смерти его не желала.
— Что делать? — закричала она. — Валидол? Валерьянку? Что? Что?
— Конкор, — махнул в сторону ванной банкир. — Конкор… Ты же знаешь…
Денисия метнулась в ванную, отыскала аптечку, нашла лекарство — Боровский принял таблетку в форме сердечка, посидел немного, прикрыв глаза, и ожил.
— Зоенька, — прошелестел он, — прости меня, Зоенька. Я не в силах тебя спасти. Я слишком ими повязан. Тебе надо бежать. Возьми из сейфа денег побольше… Все! Все возьми и уезжай за границу. Когда страсти улягутся, я тебе позвоню.
— Почему я должна уезжать? — возмутилась Денисия.
— Потому, что Карлуша тебя убьет! — снова хватаясь за сердце, воскликнул Боровский.
— Убьет? Да кто он вообще такой? Кто он, твой всесильный Карлуша? Вор в законе? Мафиозо? Кто?
Кто?!
Банкир изумленно уставился на нее, схватился за голову, потом снова за сердце и как-то фальшиво запричитал:
— Зоенька, хватит, теперь ты сама все прекрасно знаешь. В нашем утреннем разговоре я ничего от тебя не скрывал. Карлуша становится невероятно опасен уже тогда, когда речь заходит о его репутации. А то, что ты подслушала, то, что ты о нас узнала, ставит его жизнь под угрозу. Его жизнь! И его, и мою. Он не верит, что ты будешь молчать. И никогда не поверит.
— Да как он вообще узнал о нашем разговоре? — удивилась Денисия. — Нас было двое, и я ему ничего не докладывала. Это ты ему разболтал?
Боровский виновато поник головой:
— Нет, Зоенька, не я. Наша квартира прослушивается. На Карлушу работает целая служба. Его спецслужба.
— Что же, они и сейчас нас слышат? — поразилась Денисия.
— Нет-нет, — успокоил ее банкир, — сейчас нет.
Я, как только узнал, сразу своих ребят прислал. Они здесь все вычистили. Впрочем, это ненадолго. Карлуша не оставит меня в покое. Ни меня, ни тебя.
— Тогда почему бы тебе его не убрать, раз он хочет моей смерти? Убери Карлушу, и заживем, как все нормальные люди.
Боровский покачал головой. В его безжизненных глазах отразилась тоска.
— Не получится, — прошептал он. — Как все нормальные люди, не заживем, Зоенька, не получится.
Я лишь пешка в их игре. Да-да, твой муж пешка. Ты была права. Я безвольный. Потому меня и выдвинули, что легко управляем. Карлуша с детства знает меня, он мой старый дружок. И он всесилен. Я не могу с ним воевать. Я устал, я болен… Мне уже на себя плевать, но я очень люблю тебя, моя девочка. Я готов тебя спасти даже ценой своей жизни. Зоенька, помоги мне встать.
Денисия протянула Воровскому руку, он поднялся из кресла и, опираясь на ее плечо, проследовал к сейфу. Набрав код и открыв дверцу, он выгреб с полок все деньги и отдал их Денисии.
— Беги, девочка, беги, — возвращаясь в кресло, призвал он. — Сейчас налетят злые вороны. Ты должна обмануть их, ты должна убежать.
Банкир был таким ничтожным, таким размазанным, что Денисия уже не могла его ненавидеть, но и жалеть его она не могла.
— Прощай, — сказала она и стремительно вышла из кабинета.
— Зоя, постой! — закричал банкир.
Она оглянулась.
— Загранпаспорт взяла?
— Я забрала все документы.
Воровский кивнул:
— Иди, девочка, иди.
Денисия двинулась к выходу, но он снова окликнул ее. И опять она оглянулась.
— Дай хоть в последний раз поглядеть на тебя, — пристально всматриваясь в ее лицо, прошептал Воровский. — Сердце сильно шалит, боюсь, немного уже мне осталось. До встречи не доживу. Дай насмотреться. Какая ты у меня красивая…
Денисии стало не по себе, мелькнула мысль:
«Вон как уставился. Не ровен час, разоблачит». Но следующей мыслью она себя успокоила: «Разоблачит, и что будет? Что он мне сделает, этот труп?»
Она решительно повернулась и теперь собралась уйти во что бы то ни было, но банкир снова позвал ее, и она опять послушно вернулась.
— Зоенька, чуть не забыл! Достань из сейфа красную папку и дай ее мне.
Денисия растерянно уставилась на полуопустошенное чрево сейфа, размышляя, нет ли подвоха. Может, передумал банкир, может, подманивает ее, может, хочет схватить?
— Зачем? — спросила она.
Воровский пояснил:
— Я контракт приготовил да чуть не забыл. Надобно тебе его подписать.
Денисия попятилась:
— Зачем?
— Если что случится со мной, по закону ты наследница. После смерти моего брата единственная наследница. Но все равно ты ничего не получишь. Они обманут тебя. Это несложно. Они могут многое утаить. Чтобы этого не случилось, я составил брачный контракт. Сам по себе документ не слишком серьезный, но зато здесь четко перечислено все, что остается тебе в случае моей смерти. Подпиши и отправь заказным письмом моему адвокату. Адрес указан на конверте. Адвокат в доле. Он получит с наследства большие проценты, поэтому твои интересы будет добросовестно защищать. Подпиши, Зоенька. Без твоей подписи контракт недействителен.
Денисия достала из сейфа папку, нехотя приблизилась к столу, подписала все необходимые документы и отскочила на безопасное расстояние. Банкир спросил:
— Боишься?
— Боюсь, — призналась она.
— Дожил, родная жена боится меня, — сокрушился он и запечатал контракт в конверт.
Протягивая его Денисии, попросил:
— Немедля, Зоенька, прямо сейчас отправь его заказным.
— Хорошо, отправлю, — пообещала она и, уже не останавливаясь, двинулась к выходу.
— Храни тебя бог, — донеслось ей вслед.
Больше она никогда не видела ненавистного ей банкира! ни живым, ни мертвым.
Глава 13
Если до этого Денисия пребывала в некоторой растерянности — не знала, куда ей податься и что предпринять, — то теперь у нее была цель: надо было спасать сестер. Только где их искать? Не нашел бы их раньше Карлуша…
Тут Денисия вспомнила, что Федька просила подежурить за нее в отеле именно эту ночь. Приехал министр-жених, следовательно, велика вероятность, что Федора готовится к свиданию: чистит перышки в своей уютной квартирке, снятой министром для амурных дел.
«Раз Федька дома, надо Степке звонить, — решила Денисия. — Рабочий день закончился, значит, и она дома. Если, конечно, не умелась к, своему Гарику».
Жених Степаниды был менее щедр, поэтому она на пару с подругой снимала скромную комнату у пенсионерки-старушки. Позвонив сестре, Денисия выяснила, что Степка отправилась к Федоре.
«Сам бог их в кучу собрал», — с огромным облегчением вздохнула Денисия.
Сестер она застала за жарким спором, зыбко балансирующим на грани рукоприкладства, что Денисию совсем не удивило. Спор с рукопашной — обычное состояние Степки и Федьки, самое выразительное проявление их сестринской любви.
На этот раз коллизия сводилась к следующему: сестрички остервенело делили Федькину шубу — скромного кролика, стриженного под норку. Несмотря на то, что шубейка была подарена женихом-министром, Степанида пылко и многоречиво считала, что пойти на свидание в кролике должна именно она и именно к своему красавцу-бизнесмену-Гарику, а старикашка-подагрик-министр подождет. Еще налюбуется, радикулитный, своей псевдоноркой, но в другой раз.
Федора, разумеется, категорически была не согласна, имея на то очень веские аргументы, из которых ее владение шубой был самым последним. Хоть Степанида и работала в кондитерском цехе у Азера, но Федора значительно лучше питалась. Стараниями ловеласа-официанта за свои красивые глазки она получала объедки из местного ресторана: каждый день трескала мясо, изредка — лобстеров, а порой даже лопала трюфели. Пользуясь преимуществом силы, без стыда и совести Федора энергично напирала, в качестве самых весомых аргументов приводя свои кулаки, которыми она грозно потрясала перед носом неустрашимой Степаниды.
