Дарья Донцова - Сафари на черепашку
Внезапно дорога оборвалась около хорошо сохранившегося бетонного забора, за ним виднелась крыша здания. Я вышел из машины и вытащил сигареты. Естественно, я перепутал повороты. Если кто-нибудь, желая предостеречь меня, скажет: «Только не вздумай свернуть налево», – я именно туда и поеду, сам не пойму, отчего такое происходит.
Значит, сейчас я добрался до проходной бывших складов, надо разворачиваться, но где? Впрочем, следует подать чуть левее, там видна площадка.
Внезапно в чаще зачирикала птица. Увы, я полный профан в орнитологии, и определить вид пернатого по пению мне слабо! Пташка выводила рулады самозабвенно, с таким наслаждением, что я заслушался. В городе не услышать соловьиных трелей; в Москве, похоже, остались одни вороны и жирные голуби, и те и другие не вызывают у меня умиления. И потом, я, как правило, не гуляю по столице, просто хожу по улицам, ничего не замечая, а здесь, за городом, легкие наполнились упоительным воздухом, слух ласкало нежное посвистывание, и невесть почему было совершенно умиротворенное настроение.
Улыбаясь своим мыслям, я решил пройти с десяток метров вперед и взглянуть, можно ли развернуться на небольшой площадке. Я добрался до вытоптанного места, повернул голову влево и ахнул. Вдали, за деревьями, маячил щит «Берегите лес».
Забыв обо всем на свете, я побежал к огромному транспаранту, может, в лесу сохранилось еще одно «дацзыбао» прошлых лет? Но нет, это оказался тот самый щит. В левом углу красовалась нарисованная при помощи баллончика с краской рожица, в правом мозолило глаза площадное слово.
Я оглянулся по сторонам. Так, мы пришли из леса, а вот тут находились темно-синие «Жигули». Я присел и стал внимательно осматривать землю. Окурок! Остаток черной дамской сигареты, которые безостановочно смолила Марина. Значит, я не ошибся, именно тут нас посадили в тонированную развалюху и потом усыпили. Но куда могла поехать машина?
Внезапно по спине пробежал жар. Минуточку, а где же роскошный джип? Арапова пропала без вести, я недавно очнулся, машина должна стоять там, где ее бросили, возле щита, но ее там нет! Следовательно, джип убрали? Кто?
Я принялся бегать по лужайке, потом остановился. Спокойно, Иван Павлович, ты озаботился не тем вопросом. Ясное дело, джип украли те, кто замыслил дело. Автомобиль, продав который можно купить квартиру – простите за дурацкий каламбур! – на дороге не валяется. Надо поискать следы шин.
Приняв решение, я, глядя в землю, направился назад, и тут мне за шиворот упала холодная капля – то ли начинался дождь, то ли птичка пошалила. Маленькая неприятность не рассердила, а скорей рассмешила меня, я поднял голову вверх, не обнаружил на небе ни тучи, ни пернатого, хотел идти дальше – и внезапно зацепился взглядом за проходную. Из-за высокого, на удивление целого забора выглядывала только крыша; но сейчас я стоял лицом к воротам, а они оказались существенно ниже изгороди, и перед моим взором предстал второй этаж здания, красная кирпичная стена, одно окно с плотно закрытой рамой, распахнутые железные ставни, на которых чья-то неумелая рука нарисовала орнамент, отдаленно напоминающий виноградные листья. Некогда рисунок был выполнен ярко-зеленой краской, но сейчас она потускнела, местами осыпалась…
Пару секунд я стоял молча, потом ринулся к ржавым железным воротам и попытался открыть их. Куда там, калитки в них не имелось, снаружи створки были заперты на огромный амбарный замок. Побегав вдоль до сих пор крепких ворот, я вытащил телефон и сообщил Норе об увиденном.
– Ага, – удовлетворенно отметила хозяйка, – я предполагала нечто подобное. Ты нашел «Чечню», попытайся проникнуть внутрь.
– К бандитам?
– Там давно никого нет.
– Вы уверены?
– Стопроцентно, – заверила меня Элеонора, – какой смысл им там сидеть? Разыграли спектакль и смылись. Полезай через забор.
– Я?
– Ну не я же.
– Простите, но я никогда не занимался ничем подобным.
– Даже в детстве? – хмыкнула хозяйка.
– Вполне вероятно, что в далеком прошлом…
– Вот сейчас и освежишь забытые навыки, – рявкнула хозяйка, – действуй.
– Но…
– Ваня, тебе надлежит попасть во двор, отыскать подвал и посмотреть, вдруг Марина там?
Я покрылся липким потом.
– На подобное я не способен. И потом… она же… наверное…
– Почти на сто процентов я уверена, что Араповой в убежище нет, – быстро перебила меня Нора. – Ваня, возьми себя в руки, нам надо обследовать территорию, вдруг ты найдешь улики.
– Простите, Нора, – слабо сопротивлялся я, – может, лучше все же обратиться в милицию? Ей-богу, есть достаточный повод! Костя убит.
– Он умер от передозировки снотворного.
– Арапова пропала, наверное, ее сотрудники давно подняли шум.
– Нет.
– Как «нет»?
– Она сообщила всем, что отправилась отдыхать на СПА-курорт в Италию, предупредила подчиненных, что не берет мобильный, дескать, сильно устала и не желает ни о чем и ни о ком слышать. Название гостиницы не сообщила, поэтому Марину не ищут, на службе хозяйку ждут к середине мая, она обещала вернуться пятнадцатого.
– Минуточку, а похороны сына? Она в них не участвовала?
– Костя не погребен.
– Господи, где же он?
Элеонора щелкнула языком.
– Сейчас самое подходящее время, чтобы вести подобный разговор! Милиция, обнаружившая труп, связалась с Эдиком Марковым, главным помощником Марины по фирме «Гема». Эдик взял все хлопоты на себя, Арапову он найти не сумел, поэтому тело парня забальзамировали, оно ждет возвращения матери. И вообще Марков постарался не поднимать шум, всякие пересуды фирме не нужны, абсолютное большинство приятелей Араповой считает, что она расслабляется в Италии, а Костя жив и здоров. Понимаешь, пока Марины нет, нельзя объявить о смерти парня.
– Почему?
– Он скончался от лекарства, которое производит «Гема», этот факт немедленно станет достоянием газет, конкуренты мигом воспользуются ситуацией, и бизнесу Араповой будет нанесен ощутимый удар. Мы не можем сейчас этого допустить. Мы должны найти Марину и сообщить ей о смерти сына, а уж она сама решит, как поступить. Эдик Марков того же мнения.
– Он знает, что хозяйка пропала?
– Да.
– А про «Чечню»?
– Нет.
– Но что, если Марина мертва?
– Мы не нашли тело, значит, считаем ее живой и обязаны хранить чужую тайну.
– Но вдруг обнаружим труп?
– Когда это случится, тогда и станем размышлять, а сейчас хватит тянуть кота за хвост, забирайся во двор, любая обнаруженная тобой мелочь может направить нас в нужную сторону.
– Нора, увольте меня от этого.
– Лезь!
– Ей-богу, не могу!
– Вперед и с песней.
– Тут даже не за что зацепиться.
– Не стони.
– Элеонора, умоляю, а вдруг в подвале лежит труп Араповой!
– Ваня! Прекрати ныть.
– Право слово, я не приспособлен для экстремальных приключений!
– Хорошо.
– Мне можно ехать домой? – возликовал я.
– Конечно, – неожиданно согласилась хозяйка.
– Уже лечу!
– Только к Николетте.
– В каком смысле?
– В прямом.
– Маменька звонила вам и потребовала меня к себе? – недоумевал я.
– Нет, – рубанула Нора, – просто ты у меня более не работаешь, следовательно, отправляешься по месту прописки.
Кровь застучала в висках.
– Так что, Ваняша, выбирай, – цедила Элеонора, – либо со мной – тогда лезь во двор, либо без меня – тогда кати к Николетте. Подумай, что для тебя лучше.
Я снова покрылся потом. Помнится, видел в детстве старинную гравюру под бодрым названием «Выхода нет». На ней был изображен безоружный человек, стоящий на тропинке между львом и тигром. Справа от несчастного скалил клыки царь зверей, слева обнажил острые зубы полосатый хищник. Куда деваться слабому двуногому? Николетта или путешествие в подвал? Жизнь с маменькой или малоприятное приключение? Тигр или лев?
– Так как, Ваня? – ехидно осведомилась Нора, похоже, великолепно зная, что услышит в ответ.
– Уже полез, – безнадежно ответил я.
Глава 10
Это только в голливудских фильмах главный герой, легко опершись одной рукой о верх забора, красивым движением перебрасывает тело через преграду. Впрочем, будь на моем месте гимнаст Немов, может, он тоже бы играючи справился с задачей, но я абсолютно неспортивен, поэтому, с большим трудом уцепившись за ржавую петлю, поставил ноги на выдающиеся вперед кольца, сквозь которые была продета дужка замка.
Открылся вид на двор, я сразу узнал лавочку, на которой вместе с Костей сидел мужчина в черном шлеме, значит, Нора не ошиблась, вот она, «Чечня». Что за мерзавцы поставили сей спектакль?
Злость придала мне силы, сначала я оседлал ворота, потом, держась руками за их верхний край, принялся сползать вниз. От движения куртка задралась, стало холодно, я подергал ногами и неожиданно ощутил под ступнями землю. Руки разжались, ура! Я оказался в нужном месте. Спасибо отцу за подаренный им высокий рост, сейчас он мне помог.
