Ли Голдберг - Мистер Монк и две помощницы
Глава 11. Мистер Монк продолжает дело
А приятно, что я оказалась права насчет невиновности Тревора и моей работе теперь не угрожает разделение обязанностей. Но вместе с тем я беспокоилась за Шарону. Она присела на край кровати Эллен и обхватила себя за плечи.
— Боже мой, — раздался тихий стон, — что же я наделала?
Дозьер вскочил на ноги. — Он ошибается!
Шарона покачала головой. — Насчет убийств он никогда не ошибается. Н-и-к-о-г-д-а.
— В деле нет никаких сомнений, — не согласился лейтенант. — Тревор ее убил! Все улики указывают только на него.
— Лишь в том случае, если Вы не видите улик, указывающих на причастность другого человека, — парировал Монк.
— Например, каких? — не понял Дозьер.
— По Вашей теории Эллен пришла домой раньше времени и поймала Тревора за воровством ее вещей. Потом он ударил ее лампой и скрылся с места преступления.
— Так все и было, — кивнул детектив.
— Почему же Тревор не выбежал на задний двор, услышав, как она подходит к двери?
— Возможно, он не различил шагов, — предположил лейтенант. — Или не был уверен, что удастся скрыться незаметно. Поэтому и спрятался в шкафу.
— Несостоятельная версия, — покачал головой босс.
— Отчего же? — прищурился Дозьер. — Шкаф находился прямо за его спиной.
— Почему же он тогда просто не дождался, когда она снова уйдет? — влезла я.
— Может, запаниковал. А может, она открыла шкаф, обнаружила его и побежала вызвать полицию, а он схватил лампу и ударил ее.
— У Вас есть только «может», — усмехнулась я.
— Это потому что Тревор ничего не рассказал, — насупился Дозьер. — Но картина преступления ясно показывает произошедшее.
— Ну да, — протянул Монк. — А Вы не думали о проверке зрения?
— Кто-то сидел в шкафу — это же очевидно! — вспыхнул лейтенант.
— Да, это так, — склонил голову босс. — Но посмотрите на расположение ящиков. Некто передвинул одежду в сторону и положил коробку на пол, чтобы было на чем сидеть. Значит, убийца не торопился. Он долго ждал ее и расположился комфортно.
— Или коробки стояли так раньше, — гнул свое Дозьер. — И Тревор передвинул одежду, освобождая место, чтобы спрятаться.
— Но ее ударили по затылку, и она упала лицом вперед. Если бы он выскочил из шкафа и схватил лампу с тумбочки, она бы успела повернуться к нему лицом. И тогда ее бы ударили спереди, — объяснял Монк. — Если бы нанесли удар, когда она выбегала из комнаты, тело находилось бы в дверном проеме или в холле, а не перед гардеробом. Удар сзади доказывает факт, что лампа уже находилась в руках убийцы, когда он залезал в шкаф. Такой поступок не совершит человек в отчаянии. Это, как мы, детективы, обычно говорим — «преднамеренное убийство».
Последний покровительственный комментарий вызвал у меня улыбку. Очевидно, босс обратил больше внимания на предыдущие слова лейтенанта Дозьера, чем я думала.
— Я самая ужасная жена за всю историю, — корила себя Шарона. — Не стану винить Тревора, если он захочет со мной порвать.
Я присела рядышком и взяла ее за руку. — Ты слишком строга к себе, Шарона. Тревор частично сам виноват в твоей реакции на ситуацию. Если бы он раньше не подводил тебя, ты б имела все основания доверять ему.
— Вместо того, чтобы поверить, я думала о нем плохо, очень плохо! — причитала она. — Словно хотела, чтобы он на самом деле оказался виновным.
— Так он и виновен, — нетерпеливо перебил Дозьер.
— Знаю, как Вы себя чувствуете, — посочувствовал Монк. — Я бы тоже хотел, чтобы он оказался виновен.
— Ужасные слова, — возмутилась я. — Зачем Вам хотеть таких гадостей?
— Он плохо влияет на Шарону, — пояснил Монк.
— И чего же ужасного он заставил меня сделать? — удивилась Шарона.
— Снова выйти за него и вернуться в Нью-Джерси.
— Ты самый эгоистичный человек из всех, кого я знаю, — упрекнула моя со-помощница. — Эдриан, стыдись!
— Ко всему прочему, ваш босс еще и ошибается, — упорно настаивал лейтенант. — В грузовике Тревора мы нашли драгоценности Эллен Коул. Он крал ювелирные изделия клиентов и продавал их на иБэй. Платежи за сделки шли прямо на его личный чековый счет. Если он не виноват, как Вы объясните это?
— Я и не говорил, что он не вор, — развел руками Монк. — Но Эллен Коул убил не он.
— Он и не воровал вещи, — всхлипнула Шарона. — Это подстава.
— И кто же может подставить Вашего мужа? — съехидничал Дозьер. — Он — никто, и звать его никак.
— Не знаю, кто, но осуществить это не трудно, — огрызнулась Шарона. — Кто-то создал почтовый аккаунт на Yahoo, узнал номер расчетного счета Тревора и использовал его, открыв счет на иБэй на его имя. Дайте мне Ваше имя, один из Ваших чеков, и через десять минут я проверну махинацию без проблем.
— Это аукцион краденных вещей на иБэй навел Вас на Тревора? — осведомилась я.
— Об аукционе мы узнали после того, как вышли на него, — ответил Дозьер. — Ян Ладлоу сопоставил улики. Для меня это и раньше имело смысл, и сейчас ничего не изменилось.
— Даже после всего того, что рассказал мистер Монк?
— Это домыслы, — отрезал лейтенант. — Я вижу одни улики, он — другие. Пока ничто не заставляет меня думать, что мы арестовали невиновного.
— Именно так Вы и поступили, и мы докажем, — резко встала Шарона. — Так, Эдриан?
— Да, — печально кивнул он, — именно так.
* * *Отдел детективных книг находился на краю кампуса Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе в центре Вествуд-Виллидж под огромной парковочной конструкцией.
Рядом стоял контейнер, наполненный распродажными книгами. Передние окна завешены плакатами с обложками новинок и фотографиями авторов детективных романов, которые, казалось, в обязательном порядке закупались в магазине кожаной одежды для фотосессии.
Первое, что мы увидели, войдя внутрь, — огромный стол, со стопками ранних книг Яна Ладлоу в твердом и мягком переплете, и отдельную горку его новейшего романа «Последнее слово — смерть».
— Что это с ним? — удивилась женщина с бэджиком ЛОРИНДА.
Думаю, немного клиентов в противогазе она встречала за свою практику.
— Астма, — сказала Шарона.
Лоринда была худенькой брюнеткой в топе с глубоким вырезом и с булавкой в ноздре.
Да, только в одной ноздре.
Я наперед прочувствовала проблему.
Монк незамедлительно принялся раскладывать книги Ладлоу в ровные стопки. Он раскрывал каждый том, смотрел дату публикации, а затем располагал их в хронологическом порядке. Откуда знаю? То же самое он провернул с моей книжной полкой.
Я посмотрела через плечо и увидела, что на титульном листе некоторых книг уже стоит автограф автора с датой. Это на время вогнало Монка в ступор, но потом он снова начал раскладку.
Около двадцати почитателей рвались встретиться с автором, сидевшим за столом и с невероятной скоростью подписывавшим книги.
«Толстой злых улиц» оказался мужчиной чуть больше тридцати, с коротко стрижеными волосами и суточной щетиной. На нем была черная кожаная куртка, черная футболка, выцветшие джинсы и бейсболка «Доджер», под которой, подозреваю, он скрывал преждевременные залысины.
Первым в очереди стоял человек с чемоданом на колесиках, набитым книгами, которые он привез Ладлоу на подпись. Перхоть некрасиво осыпалась ему на спину, а нагрудный карман распирало от мелкого барахла.
— Я купил все Ваши произведения, — сообщил он писателю, раскладывая перед ним книги. — Даже романы про Джека Бладда в мягкой обложке, что Вы написали под псевдонимом.
— Приятно знать, что не только у моей мамы есть полная коллекция моих книг, — улыбнулся Ладлоу, подписывая. — Храните их. Когда-нибудь их цена взлетит до небес.
— Не представляю, как Вы можете штамповать их с бешеной скоростью, — покачал головой мужчина.
— Я прирожденный рассказчик, — пояснил писатель. — Таково мое призвание. Это я умею лучше всего.
— Но Вы пишете по четыре книги в год, — встряла толстуха, прижимая к необъятной груди томик с последним детективным романом Ладлоу, словно кто-то может вырвать его у нее из рук. — Не боитесь, что поток Ваших историй иссякнет?
— Вероятно, так бы и произошло, полагайся я исключительно на личное воображение, — поделился автор бестселлеров. — Но окружающий мир дает неограниченный материал. Меня вдохновляют миллионы людей со своими историями. И дедлайны являются отличными мотиваторами. Если не успею сдать рукопись в срок, придется вернуть аванс.
Шарона взглянула на него издалека и нахмурилась. — Он выглядит намного выше и не таким суровым, как на фото.
— Они всегда делают мрачные снимки, — пояснила Лоринда. — Стараются выглядеть загадочно и сурово, чтобы читатели думали, будто они бродят по темным переулкам в поисках историй. — Она усмехнулась. — Единственные места, где бродит Ладлоу — книжные магазины, где он подписывает книги и приударяет за женщинами.
