Дмитрий Щеглов - Абрек из Мюнхена
– Если кто думает, что Наполеон по собственной воле, устраивал походы в Европе, то глубоко заблуждается. Время буржуазного строя было на подъеме. Буржуазия во всем мире шла к власти, оттирая в сторону потомственную придворную и земельную аристократию. И Наполеон был главным маршалом и интернациональным выразителем ее интересов. Только забыл Наполеон, что главная добродетель буржуа – неблагодарность, а главный недостаток – трусость. В тот день, когда, обозначив собственные интересы, «Спаситель» дельцов и толстосумов перестал ловить для них мышей, и возомнил себя родоначальником династии правителей Европейского континента, объявив себя пожизненным императором, его сослали писать мемуары на остров Святой Елены.
Ха…ха! Наполеон попытался противопоставить начинавшим фрондировать «нотаблям» новое дворянство и своим вторым браком решил войти в семью европейских монархов. Шиш. Из этого ничего не вышло. Его безродного выскочку, не приняли в свою среду царственные дома. Место его было в передней. Да ты провозгласи себя хоть трижды императором, но как только перестаешь ловить мышей, и думаешь, что хвост вертит собакой… Не понимал он этой простой истины, как не понимает и мой заместитель Конрад. Интерес движет человечеством. Голый интерес. И надо его правильно угадать.
В Египте, чтобы поставить своего заместителя окончательно на место, Манштайн привел свою группу к пирамидам.
– Пожалуйста Конрад, вот тебе задача, пирамиды в которые уложено 150–200 миллионов тонн пильных известняков имеют блоки весом по пятьсот тонн. Как их можно было поднять на высоту сто, сто пятьдесят метров? И зачем?
– Это что, вопрос?
– Нда, вопрос! Ты у нас инженер строитель по образованию, вот и ответь мне.
Конрад, вспомнив все писанное, предположил, что плиты втаскивали наверх по песчаным насыпям.
Тогда Манштайн, заплатив взятку служителю, попросил Конрада подняться наверх на пирамиду Хеопса и отколоть кусочек блока с верхней части пирамиды. Когда кусок был доставлен вниз, Манштайн показал всем сколок, на котором четко был виден отпечаток папирусной циновки. Монолиты пирамид были изготовлены из бетона. И следы циновок видны хорошо на высоте пятьдесят метров. А внизу следов опалубки нет. Песчаные бури мелким песком обточили, сгладили поверхности нижних блоков.
– Теперь тебе понятно, почему экскурсии туда не водят, а показывают туристам нижнюю часть пирамид? Это было монолитное пирамидостроение. А варварская картина строительства египетских пирамид, нарисованная традиционной историей, туфта. Не было никаких десятков тысяч рабов, обливающихся потом и стенающих под бичами надсмотрщиков. Работали всего несколько бригад древнеегипетских бетонщиков. А самый главный довод в подтверждение моих слов – бетону требуется много воды! – вещал Манштайн. – Видишь, все пирамиды построены рядом с Нилом. Так что учись мой молодой зам, набирайся знаний пока, я живой. А теперь ответь мне Конрад на второй вопрос, зачем Хеопс возвел это циклопическое сооружение?
Легко загадывать шарады, когда ты знаешь на них ответ. Вот и теперь слушатели с открытыми ртами ждали, что начальник отдела приоткроет им какую-то тайну, ведомую только избранным.
– Он, хотел себя возвеличить в веках! – ответил Конрад Тринадцатый, он же Метеор, он же Собачий Хвост.
– Нет, мой дорогой заместитель. Он возвел эту пирамиду для того, чтобы я когда-нибудь привел тебя сюда и ткнул носом принародно. Не смей хвост поднимать на своего начальника.
– Когда я его поднимал? – втянул голову в плечи Конрад.
– Ну, вот, сам подтвердил что с хвостом, а в начальники метишь!
Конрад плакался потом Лоне в жилетку.
– Солдафон и шуточки у него солдафонские. О господи, чтобы он делал без меня?
А потом была эпопея с походом Лоны через пустыню.
И вот теперь этот Конрад докладывал.
– Это фотография Тимура. Двадцать лет. Холост. Вот его биометрические данные. Образование среднее. Работал строителем на стройке. Ни в чем предосудительном не был замечен. Живет в семье дяди и тети. Родители погибли в национальном конфликте, на Кавказе. Несколько раз выезжал за границу, на Восток.
Полиция совершенно случайно вышла на него, по ключевым словам. В результате профилактического прослушивания телефонных разговоров его родственников, выяснилось, что он стал действительным членом экстремистской вахабитской группы, обосновавшейся у нас в Германии. Змея у себя на груди пригрели! Вывелся из яйца Усамы…
– Конрад! Не отвлекайся! – одернул его Фридрих Манштайн. – У разведчика должно быть холодное сердце, стратегический ум и сноровка лиса.
– А русские говорят…
– Меня не интересует, что русские говорят!
– Так, вот, – продолжал Конрад Тринадцатый, – запрещенная литература, соответствующий круг знакомств и главное душевная травма, полученная им в детстве, когда погибли его родители, дала всходы, превратили его в шахида, в готового на все смертника. Тимур, этот абрек, оставил свою родню и сейчас находится на пути на Кавказ, для совершения акта возмездия, именуемого на Кавказе кровной местью.
Лона перебила докладчика.
– Я не улавливаю смысла, нашего переполоха. Это его личные дела. Не в Германии же будет готовиться теракт?
– Нет, не в Германии. Но есть одно существенное «но». Этот шахид собирается посчитаться не с кем-нибудь, а с самим президентом.
– Каким президентом?
– Президентом страны! Да не одной!
– О…о, крупная рыбка попалась нам в сети.
– Рыбка еще не попалась.
Инициативу в разговоре взял Манштайн. Пошли стратегические рассуждения, как и положено начальнику отдела глубокой стратегической разведки. Он веско ронял скупые слова:
– Лона! Предотвращение подобного теракта, даст нам в руки серьезные козыри по сравнению с другими странами Европы, для закрепления на Кавказе. Этот нефтегазоносный регион, лакомый кусочек для любого государства. У нас там тоже есть свои интересы. Но, есть одно но…
– Какое?
– Все, что мы смогли узнать, это то, что им готовится покушение на президента. Но именно какого президента, выяснить мы не смогли. А президентов на Кавказе, как любит выражаться наш уважаемый Конрад, там, как собак нерезаных. Ты отправляешься немедля в Москву, и действуешь по обстоятельствам. Тимур должен быть еще там. Он на три дня должен был задержаться.
– А с русскими не будем связываться? – спросила Лона. Манщтайн дал отрицательный ответ и собственную оценку коллег за бывшим железным занавесом.
– Смысла нет, иначе вся черновая работа будет проделана нами, а пенки снимут они. У русских основная специализация – политические анекдоты, а здесь серьезная разработка. Нам не важно, что он на кухне думает, главное, что он собирается делать!
Теперь, далее! – с насмешкой сказал Конрад. – Стратегия закончилась, начинается тактика. Ты летишь сегодня вечером в Москву пресс-секретарем нашего строительного барона Карла Мюллера. По-моему он заболел модной в двадцатом веке болезнью.
– Это чем же он там заболел, почему ты мне ничего раньше не доложил? – закипел Фридрих Манштайн.
– Успокойтесь босс! – Фридрих Тринадцатый брал реванш. – В вашем возрасте вредно так волноваться. Он заболел всего лишь нефтяной лихорадкой, а не тем чем вы подумали. Итак, Лона, – торжественно продолжал Конрад, – нами была предложена твоя кандидатура, и он, как говорил один великий американский мафиози, не смог отказаться от нашего предложения. Так что у тебя на подготовку осталось пять часов. Документы твои готовы.
– Можно мне еще раз посмотреть на этого мальчика-абрека? – спросила Лона Штерн.
Она взяла фотографию и внимательно в нее всмотрелась. Лицо чистое, про такие, говорят, без следов порока. Да и откуда у двадцатилетнего могут быть пороки? Взгляд прямой, открытый. Нос, с небольшой горбинкой. И отличительная, резко бросающаяся в глаза черта, небольшая родинка, под правым глазом. Подобные по размеру родинки рисуют индийские женщины у себя на лбу. Легко его будет узнать, по этой родинке, подумала Лона.
Тысячу вопросов встали сразу перед ней. Как она его найдет в Москве? Где он возьмет оружие? Какое оно будет? Как собирается доставлять его на Кавказ? На какой стадии необходимо подключать местные службы?
Хотя она и была специалистом по России и Востоку, и в совершенстве знала русский язык, но никак не предполагала, что ей придется когда-нибудь побывать на Кавказе.
– Мы попросили Карла Мюллера, – сказал Манштайн, – он тебе прочтет лекцию, по нефтедобыче, а политическую обстановку, расклад сил местных кланов ты узнаешь из местной прессы. Из его рассказа, ты сможешь понять, насколько этот район стратегически важен для любой сильной державы. Там идет сегодня такая заварушка, что обстановка меняется не по дням, а буквально по часам. Мы немцы, как всегда опаздываем. Соединенные Штаты вовсю подбирают под себя этот регион, так бездарно оставленный русскими. Я тебя ориентирую пока на три государства на постсоветском пространстве: Армения, Азербайджан и Грузия. И внутри них еще несколько автономных республик, добиваются независимости. Но, я думаю, тебе такие мелкие детали не понадобятся. Твоя работа исключительно высокого ранга, как и все что мы здесь делаем. Кто с кем и за что воюет, тебя не должно касаться. Понятно? – спросил Манштайн.
