Доктор Фальк. Вино стоит смерти - Игорь Евдокимов
– Странно, мне вчера показалось, что вы нашли общий язык… – неуверенно заметил Фальк.
– После аукциона? Не назвала бы это общим языком. Скорее, временно примирение двух отвергнутых женщин. Вы сами видели, как Валентин повел себя после выигрыша.
– Да, это было, по меньшей мере, некрасиво, – согласился Фальк.
– Я не знаю, что сподвигло меня подойти к Лукьяновой, но… Вы не поверите, мы замечательно поговорили. Даже нашли повод посмеяться. Хихикали, знаете, как две гимназистки.
– А Ольга Константиновна никуда не отлучалась?
– Не знаю. Если и отлучалась, я не помню. Для меня весь прошедший вечер – один сплошной и болезненный кошмар, который мне тяжело вспоминать. Пожалуй, единственный, кто мне запомнился, так это молодой человек, который убил Валентина. Он сразу показался мне крайне неприятным, но я и подумать не могла…
– К сожалению, у меня плохие известия, – сказал Василий Оттович. – Господин Кулыгин не убийца.
– Как? – воскликнула Гречихина. – Но я думала…
– Согласен, он выглядел крайне подозрительно, но показания свидетелей обеляют его. В связи с чем, разрешите задать еще один вопрос. Вы же знали Валентина Карповича, возможно, лучше всех. Возможно, он даже делился с вами своими опасениями. Был ли кто-то еще, кто мог бы желать ему смерти?
– Вы еще спрашиваете? – ответила Елена Михайловна. Печаль на ее лице сменила ядовитая злоба. – Конечно же, его жена. Кому, как вы думаете, отойдет все их совместное богатство?
Глава восьмая,
в которой обсуждаются финансовые дела, происходит обыск, а герои становятся свидетелями чудесного раскаяния.
Атмосфера на террасе «Швейцарии» разительно отличалась от той идиллии, что запомнилась Фальку несколькими днями ранее. На смену теплой дружеской компании пришли Виктор Львович и Александр Петрович, причем лица у обоих были одно другого сумрачнее.
– Что такое, господа? – подозрительно осведомился доктор.
– Да вот, рассказал Виктору Львовичу о результатах беседы со вдовой, – ответил Сидоров.
– Она судиться со мной собирается, представляете? – воскликнул расстроенный Козлов.
– Судиться? Почему? Из-за смерти мужа? – спросил Фальк.
– Нет, – ответил владелец «Швейцарии», поморщившись. – Насколько я понимаю, это прискорбное происшествие ее волнует в меньшей степени…
– Она требует шестьсот рублей, уплаченных ее покойным супругом за вино, – пояснил урядник.
– Но по какому праву?
– Она считает, что раз муж убит, а бутылка исчезла, да еще и непосредственно в «Швейцарии», то сделка недействительна, а деньги должны вернуться ей, – объяснил Сидоров.
– Бред какой-то, – фыркнул Фальк.
– Это не бред, Василий Оттович, это форменное вымогательство, – сказал Козлов. – Моя репутация и так в ужасном состоянии из-за убийства. Вы представляете, что случится, если я откажусь возвращать деньги вдове? Зная Ольгу Константиновну, а вернее – ее деловую хватку, она наверняка прекрасно отдает себе отчет, что выбора у меня нет.
– Ну, выбор, конечно, у вас есть, – задумчиво протянул Фальк. – Потенциальный, заметьте, но все же.
– Это какой же, Василий Оттович? – с надеждой спросил владелец «Швейцарии».
– Как же, нам с Александром Петровичем нужно найти пропавшую бутылку, – резонно заметил доктор. – Она ведь теперь является частью наследства, оставленного Валентином Карповичем. Сомневаюсь, что Лукьянова обрадуется, но ей придется принять вино и отказаться от своих требований. Пусть дальше сама думает, куда его девать. Может хоть очередной аукцион устроить.
– Если вы его отыщете, – неуверенно добавил Козлов.
– Когда мы его отыщем, – поправил его Сидоров. – Кстати, для этого потребуется ваша помощь.
Рассказав о теории Фалька, что бутылка осталась где-то в «Швейцарии», Александр Петрович мобилизовал весь персонал для тщательного обыска во всех общих помещениях, где мог побывать убийца. Доктор также принял участие, невольно вспомнив далекое лютеранское детство с охотой за пасхальными яйцами.
– А что-нибудь интересное, кроме финансовых притязаний, Ольга Константиновна озвучила? – спросил он у урядника между делом.
– Боюсь, ничего, что могло бы нам помочь, – ответил Сидоров. – За перемещениями гостей она не следила. Сама стол не покидала. Насчет Гречихиной не уверена.
– Елена Михайловна сказала мне то же самое, практически слово в слово. С одним важным уточнением.
– Это каким же?
– Она считает, что Лукьянова убила его жена. То есть, теперь уже вдова, – поправился Фальк.
– Ха, тоже мне, удивили! – усмехнулся урядник. – Ольга Константиновна точно также заявила, что, если кто и имел мотив, так это Гречихина.
– Неужели? – вскинул брови Василий Оттович. – И чем же она обосновала это предположение?
– Глубокой женской обидой. Якобы, Валентин Карпович несколько раз порывался уйти к любовнице, но не так давно заявил жене… То есть, теперь уже вдове… В общем, заявил Ольге Константиновне, что принял окончательное решение разорвать отношения с Гречихиной. Вот она и точила зуб на бедного Лукьянова.
– Хм, – задумался Фальк. – Конечно, Елена Михайловна высказывала мысли, которые можно было бы счесть косвенным подтверждением этой теории, но ее версия мне кажется более убедительной.
– Это какая же?
– Что Ольга Константиновна разделалась с мужем. Причем, не только из-за обиды, но и ради того, чтобы получить в свое распоряжение все их общие средства, так как они отписаны ей по завещанию. Qui prodest, так сказать.
– Опять вы бравируете латынью, Василий Оттович, – пробурчал Сидоров. – А можно по-нашему, по-простому?
– «Кому выгодно», – смущенно ответил Фальк.
– Вот, так бы сразу и сказали! Согласен, у жены куда больше оснований для смертоубийства. Вот же ж черт! – ругнулся урядник. – В этом ресторане вообще был кто-нибудь, у кого не было повода прикончить Лукьянова?
– Могу ручаться за себя, Лидию Николаевну и Неверова, – быстро ответил доктор.
– О, насчет вашей дамы сердца я бы не был настолько уверен… – с хитрым видом сказал урядник.
– Это что же вы имеете в виду? – подозрительно осведомился Фальк.
– Спросите у нее сами, – порекомендовал Сидоров. Василий Оттович так оскорбился, что предпочел не задавать дополнительных вопросов.
Меж тем, с каждой минутой обыска оптимизм доктора и урядника таял, словно снег в начале апреля. Они по нескольку раз осмотрели оба кабинета, зал ресторана, лестницу, подвал, побывали на кухне и даже вылезли из окна на кровлю, обойдя крышу первого этажа. Несмотря на тщательность поисков, найти бутылку так и не удалось. Спустя час упорной работы, Фальк обессилено плюхнулся упал в плетеное кресло на террасе и печально уставился в пространство.
– Не расстраивайтесь, доктор, мысль была здравая, – попытался утешить его Сидоров.
– Именно, что была… – грустно констатировал Василий Оттович. – Выходит, что убийца-таки скрылся с бутылкой.
– Выходит, что так, – согласился урядник. – Жаль, что обнадежили Козлова раньше времени.
Их разговор оказался прерван уже знакомым громким тарахтением. Из-за деревьев медленно выкатился автомобиль Кулыгина и остановился у мостика через пруд. Молодой
