Проклятие злого Леопольда - Дарья Александровна Калинина
– Но Георгий родился в городе Луге, а Анастасия Эдуардовна появилась на свет в Ленинграде в знаменитой «Снегиревке».
– Значит, версию, что произошло нечто в момент их рождения, отбросим, – решила Сашенька. – А то ведь встречалось в практике уголовного розыска, когда младенцев с корыстными целями меняли местами. Допустим, нужен отцу мальчик, уже пять дочек у него, грозится, если снова жена родит девчонку, то все, он их бросает. Или нужен наследник – сын, а иначе многомиллионное состояние уплывет в другие руки. Вот бедная женщина и идет на преступление, крадет чужого мальчишку и выдает за своего. Соответственно, она воспитывает чужого сына, а какая-то женщина, по ее милости, воспитывает чужую дочь. Но в нашем случае, я думаю, эта версия мимо. Мотаться от Луги до Питера с младенцами туда-сюда замучаешься. Да и не обязательно в таком случае подыскивать малыша, чтобы родился день в день. Можно взять и с недельной разницей или даже больше. Вряд ли папаша сумеет отличить новорожденного от месячного грудничка. Не говоря уж о том, что ваша мама родилась еще в СССР, а там у людей наследовать особенно было нечего. И все же такое совпадение не может быть случайным.
И подумав немного, Сашенька сказала, что все-таки посоветуется с кем-нибудь из своих знакомых, которые опытней ее в такого рода расследованиях.
– А вы пока разузнайте как можно больше про этого Петрушку, чья фотография так сильно напугала вашу маму.
– Скорей не его фотография, а кого-то, кто мог быть похож на Петрушку.
– Вот и разузнайте, кем мог быть этот человек.
В принципе Сил и сам собирался заняться этим делом. От тети Тони он узнал адрес некоей Леночки, которая была ближайшей подругой его мамы.
– Если кто и знает всю правду про твоего отца, то именно она. И что-то за всем этим кроется. Неспроста Настюша с Леночкой прекратила всякое общение. А ведь какие были подруги! Все-все друг дружке поверяли. Если мама хотела скрыть от тебя какую-то правду про твоего отца и его семью, то в первую очередь надо было избавиться от своей бывшей наперсницы. Только она может пролить свет на то, что у них там случилось. Потому что я тебе ничем в этом вопросе помочь не смогу. Сюда, к твоей бабушке, Настенька привезла тебя уже после смерти твоего папы. И никогда не говорила, что именно послужило причиной его столь ранней смерти. И в ту квартиру, в которой ты сейчас живешь, Настенька возвращаться категорически отказывалась.
– Так трехкомнатная принадлежала папе?
– Да, это была их квартира. И Настенька боялась туда возвращаться. Хотя тут только две комнатки, и те маленькие. А там три, и большие. Но ту квартиру все то время, пока ты рос, они сдавали.
Это Сил знал и сам. Но если раньше у него была уверенность, что квартиру сдают, чтобы иметь дополнительный источник дохода, то теперь он уже как-то сомневался, только ли эта причина была главной. В том состоянии, в котором квартира досталась им с Ариной, она вряд ли могла приносить хороший доход. И все же почему-то мама упорно много лет подряд сдавала квартиру папы, не позволяя им с Ариной там поселиться.
И тетя Тоня, сама того не ведая, подлила масла в огонь, спросив:
– А ты бы сам по соседям в вашем доме походил. Небось кто-то да и вспомнит твоего отца и его семью. Все-таки они в том доме жили много лет.
– В том-то и дело, что я пытался!
– И что? Никто не помнит?
– Все, кто помнил, уже умерли. Последний старожил скончался за пару месяцев до того, как мы с Ариной туда переехали.
Сил помнил, как долго мать отказывалась пускать их в квартиру, мотивируя это тем, что там нету должного ремонта.
– Откуда ты деньги возьмешь, чтобы там все в порядок привести? Там и ремонт нужен после жильцов, и мебель поменять, и технику обновить. Это же огромные деньги. А ты молодой специалист. И Арина у тебя тоже деньги лопатой отнюдь не гребет.
– А что мы с ней уже который год то на съемных квартирах мыкаемся, то тут у тебя друг у друга на головах сидим, тебя не смущает?
Но мама неизменно отказывалась. И лишь в последний раз, съездив, как обычно, к жильцам, она вернулась в каком-то особом настроении и объявила, что дети могут переселяться в трешку. Тогда Сил подумал, что мама наконец-то образумилась, и просто этому обрадовался. Но когда он обходил соседей с целью познакомиться, то случайно узнал, что к тому старичку, который продержался дольше других старожилов дома и скончался последним, регулярно наведывалась его мама. И так уж совпало, что именно после известия о его кончине она дала отмашку сыну и невестке на заселение. И еще тогда у Сила мелькнула мысль: уж не специально ли дожидалась мама смерти последнего соседа – свидетеля, который мог бы разболтать Силу многие тайны семьи его отца?
Так что на Леночку, как на хранительницу семейных тайн рода Казюлиных, у Сила были большие надежды.
Адрес этой Леночки тетя Тоня знала лишь приблизительно.
– Один раз мы ее до дома подвозили, было это где-то на улице Мориса Тореза, дом стоял впритык к гостинице «Спутник». В цокольном этаже располагалась детская библиотека.
Сил не сомневался, что дом по таким приметам он найдет легко и просто. Оставалось определиться с квартирой.
– Дом большой, номер квартиры я не помню. А вот подъезд был самым первым, как завернуть от гостиницы.
– Точно первый? Не второй? Столько лет прошло, как вы помните?
– Так и помню, потому что сама квартира у них была угловой. Ленка еще хвасталась, что у них такой длинный балкон, что на нем стометровку бегать можно. Ну балкон и впрямь длинный, я таких длинных и не встречала никогда. Улучшенная планировка, чтоб ее! Но не сто метров, конечно. И чтобы бегом на нем заниматься – это тоже вряд ли, потому что балкон не прямо идет, а под углом изгибается. Всю квартиру огибает и еще часть внутридомового пространства захватывает. Оно на балкон глухой стеной выходит, окон там нету, выглядят эти балконы причудливо.
Снабженному такими указаниями Силу оставалось только двинуться на поиски Леночки – задушевной маминой подруги. Единственное, что его смущало, что тетя Тоня не помнила этаж.
– Поднимались мы на лифте, вот в памяти и не отложилось.
К сожалению, много чего еще не отложилось в памяти у тети Тони. Не могла она назвать ни фамилии Леночки, ни каких-нибудь особых ее примет. Фотографий Леночки тоже не сохранилось. Это Сил мог подтвердить лично. Еще мальчишкой в поисках каких-нибудь фотографий своего отца и других родственников по отцовской линии он облазал всю их квартиру. Но кроме фотографий его самого, мамы и очень немногочисленных родственников с маминой стороны, никого не нашел.
Но тетя Тоня считала, что она вообще-то молодец, что хоть какие-то факты умудрилась запомнить.
– Потому что твоя мама с этой Леночкой очень непродолжительное время дружила. Когда замуж за твоего папу вышла, тогда и Леночка появилась. А как папа твой умер, Настасья к матери своей назад вернулась. И про прежнюю свою жизнь ни гу-гу. А к Леночке этой я ездила, потому что они сервант отдавали. В итоге мне он не достался – пока ехала, дорожку мне уже кто-то перебежал. Теперь понимаю, что и хорошо, что не достался. Сама бы сейчас бегала, не знала, кому предложить, чтобы на мусорку вынесли. Но в то время я здорово расстроилась. И Леночка – добрая душа, просто так подарила мне зеркало для ванной комнаты. И то зеркало до сих пор висит.
– А чего они так шиковали? Серванты и зеркала направо-налево раздавали?
– Так ремонт и перестановку затеяли. В то время уже многие хорошие деньги заколачивать умудрялись. Особенно те, кто пооборотистей да понахальней был. Тем новая жизнь очень даже по вкусу пришлась. А у Леночки муж какой-то бизнес еще в середине девяностых начал, и тот у него пошел. Что за бизнес – не спрашивай.
