Наталья Александрова - Дорогая, я женюсь на львице
Прибежал кокер и принес в зубах телефонную трубку. Ирина набрала номер и долго ждала. Наконец ответил старческий голос и подтвердил, что он принадлежит Забейде Насреддиновне Нурмуралиевой.
– Это из таможенного управления аэропорта говорят, – начала Ирина официальной скороговоркой, – вы позавчера прилетели из Марселя…
– Детка, – раздалась усмешка на том конце, – мне восемьдесят шесть лет. И летаю я только во сне. А в остальное время даже не хожу, ноги уже отказали. Марсель… какое волнующее название. Но это уже не для меня.
– Простите, – повинилась Ирина, – должно быть, компьютер напутал, – и поскорее повесила трубку.
У Забейды Ивановны телефон не отвечал.
– Едем сейчас туда, на месте определимся, – решительно сказала Ирина. – Что-то мне подсказывает, что это – именно та Забейда Нурмуралиева, которая нам нужна.
– А чай пить не будем?
– Не будем, – рассердилась Ирина, – и обедать не будем. И кофе по дороге пить тоже не станем!
– Жестокая ты, Ирка, – вздохнула Катя, но собралась быстро, и даже не стала настаивать на блузке в крупных тюльпанах, вытащила из чемодана скромную, серо-зеленую.
Ирина отвлеклась на Яшу, он снова был недоволен, что его оставляют дома одного, а когда разглядела подругу, было уже поздно. Блузка оказалась совершенно прозрачной, и через нее нахально просвечивали Катькины телеса. И черный бюстгальтер.
– Ужас какой! – Ирина всплеснула руками. – Это же неприлично!
– А кто не хочет – пусть не смотрит! – рассердилась Катька. – Мы будем дело делать или мои наряды обсуждать?
Ирина сдалась и махнула рукой.
Подруги поднялись на четвертый этаж и оказались перед железной дверью, на которой красовались два звонка – в квартиру номер шестьдесят три и в шестьдесят четыре. Ирина решительно надавила на кнопку шестьдесят четвертой квартиры. Где-то далеко прозвенело, но никто на этот звонок не вышел.
– Нет ее! – прошипела Катерина. – Только зря поднимались! Ну и что теперь прикажешь делать?
Ирина не успела ничего ответить. За спиной у нее раздались тяжелые шаркающие шаги, и на лестничной площадке появилась крупная тетка с выкрашенными в немыслимый оранжевый цвет волосами и отчетливо проступающими черными усиками. Оглядев подруг подозрительным взглядом, тетка спросила:
– Вы к кому?
Хорошо, что на лестнице было полутемно и не видно Катиной прозрачной блузки, иначе тетка сразу же погнала бы их вон.
– Нурмуралиева Забейда Ивановна здесь проживает? – официальным тоном осведомилась Ирина, для виду заглянув в блокнот.
Тетка поджала губы и проговорила с прежней настороженностью:
– Допустим. А какое у вас до нее дело?
– Она прилетела позавчера из Марселя рейсом семьдесят пять – сорок, – зачастила Ирина, – и на таможенном терминале находится ее груз. Груз следует забрать, на нем отмечено, что он скоропортящийся, а она не появляется и не звонит… Мы ей сами звонили, а телефон не отвечает…
– Прилетела? – тетка ахнула. – Да не может такого быть!
Она огляделась по сторонам, открыла железную дверь своим ключом и втащила подруг внутрь. Внутри, за дверью, оказался аккуратный тамбур на две квартиры, вроде общей прихожей. Под ногами лежала недорогая ковровая дорожка, висела на стене аляповатая картина и искусственный цветок. Как видно, соседи в меру способностей пытались украсить прихожую.
Оранжевая тетка неприязненно взглянула на дверь шестьдесят четвертой квартиры, открыла соседнюю и поманила за собой Катю с Ириной. Едва она вошла в прихожую собственной квартиры, к ней подошел огромный дымчато-серый кот, принялся тереться об ноги и громко, выразительно мурлыкать. Закрыв за собой дверь, хозяйка мимоходом почесала кота, плюхнула на пол сумку и зашептала:
– Такого не может быть, чтобы Забейда прилетела! Леонид тогда непременно Машку бы выселил! Уж на что он совесть потерял, но все ж таки не посмел бы ее оставить! Нет, такого не может быть, чтобы она прилетела!
– Ничего не понимаю, – Ирина потрясла головой. – Какой Леонид? Какая Машка? Нам нужна Забейда Нурмуралиева, пассажирка рейса семьдесят пять – сорок… у нас груз скоропортящийся…
– Так я же вам про нее как раз и говорю! – Соседка повысила голос. – Не может такого быть, чтобы она прилетела! Не настолько все же Леонид ума лишился… Пойдемте, женщины, я вам все сейчас разъясню, только сейчас этого террориста покормлю…
Кот тем временем уже залез мордой и передними лапами в сумку и что-то там с громким урчанием ел. Хозяйка слегка шлепнула его, вытащила из сумки и пошла на кухню. Кот с обиженным видом потрусил следом. Там хозяйка выдала ему средних размеров рыбину, вымыла руки и повернулась к подругам:
– Может, чайку со мной выпьете?
– Нам еще три адреса обойти нужно… – начала Ирина, но Катя перебила ее:
– Конечно… – и добавила, перехватив неодобрительный взгляд подруги: – Разве только полчашечки…
– Полчашечки, полчашечки! – подхватила тетка, нажала кнопку на электрическом чайнике и выставила на стол три огромных бокала, расписанных красными петухами, каждый не меньше, чем на литр. Рядом с бокалами тут же появился такой же огромный расписной заварочный чайник и корзинка с плюшками.
Ирина тяжело вздохнула, а Катя громко сглотнула слюну. Хозяйка уселась за стол и проговорила:
– Нет, это никак не может быть, чтобы Забейда от своих горилл прилетела!
– От каких горилл? – растерянно переспросила Ирина.
– Ну, обезьяны такие, большущие, – пояснила тетка, взглянув на Ирину, как на ребенка. – В Африке живут. А Забейда их там изучает. Я раз на фотографии видела – тьфу! Смотреть противно! Обезьянища такая огромная, кулак, как моя голова, а она рядом с ней стоит и хоть бы что! И ведь третий год там безвылазно сидит, а мужа здесь оставила! Я ей сколько раз говорила: «Зина, нельзя мужика без присмотра оставлять, непременно тут же какая-нибудь мадам объявится!» А она не верит, рукой машет: да что вы, Анна Семеновна, как вы о нем плохо думаете! Я говорит, своему супругу доверяю! Тем более что ему уже шестой десяток…
Тетка обернулась на закипевший чайник и налила в три расписных бокала, как и обещала, примерно до половины. Пододвинув Кате корзиночку с плюшками, она продолжила:
– Ну, вот и доигралась! Только она в свою Африку отправилась, Леонид к себе и привел молодую! Машку эту! Потому что все мужики – козлы, и ни одного нельзя без присмотра оставлять! Тем более что квартира имеется. Понятное дело, найдутся желающие…
– Вы говорите – ему шестой десяток? – спросила Ирина, внимательно слушавшая рассказ Анны Семеновны. – А Забейда Ивановна моложе?
– Почему моложе? – почему-то обиделась тетка. – Одного они года с Леонидом. Она-то мне и говорит: я ему доверяю, мы тридцать лет душа в душу прожили, и никогда ничего… вот тебе и тридцать лет! Главное дело, поселил эту Машку у себя! Нет бы где на стороне встречались, а она тут расхаживает как хозяйка! Прямо в халате на лестницу выпирается! И совершенно соседей не стесняется! И ведь неизвестно, где он ее откопал, может, она какую инфекцию разносит… – Анна Семеновна озабоченно покосилась на кота, увлеченно подъедавшего остатки рыбы.
– Я бы Зинке непременно глаза открыла, да только адреса ее не знаю, да там, может, и почты-то нет, где она со своими гориллами проживает… – тетка скорбно вздохнула и закончила: – Так что зря вы говорите, что Забейда прилетела, уж Леонид бы об этом обязательно знал и выселил бы свою мадам, а они вчера как ни в чем не бывало вместе притащились…
– Так, может быть, она, Забейда, нарочно мужа не предупредила, – предположила Ирина, – чтобы проверить, что он здесь без нее делает?
– Ой, милая! – Анна Семеновна махнула рукой. – Ты ее не знаешь! Простая она больно! Не умеет ничего по-хитрому сделать! И потом, если бы уж она позавчера прилетела, так уж давно бы здесь была, Машке бы волосы выдирала, а тут – тишь да гладь, полный покой, как на кладбище!
Катя смотрела перед собой остановившимся взглядом и даже не прикоснулась к плюшкам. Ирина посчитала это дурным знаком. Она поднялась из-за стола, поблагодарила хозяйку и пошла к выходу, волоча за собой безвольно переступающую подругу. Оказавшись на лестнице, она встряхнула ее и произнесла:
– Катька, да что с тобой? Возьми себя в руки!
– Ты слышала? – трагическим голосом отозвалась Катерина. – Он изменил мне со старухой! Этой Забейде шестьдесят лет!
– Дронова, ты точно рехнулась! – прервала ее Ирина. – Сама подумай, какую чушь ты несешь! У твоего Валека никак не может быть романа с этой престарелой горилловедкой! У них наверняка какие-то общие дела! Тем более что она вообще не прилетела, ты ведь слышала! Поставь себя на ее место – неужели она не появилась бы дома, вернувшись после двухлетнего отсутствия?
– Поставить себя на ее место? – выкрикнула Катя. – Я и так на ее месте! Мне тоже изменяет муж! Я ему верила, ждала его, как последняя дура, а он нашел себе в Африке какую-то старую гориллу! Ну да, они, наверное, сблизились с этой Забейдой на почве общих интересов!
