Дарья Донцова - Привидение в кроссовках
– Что случилось? – испугалась я.
– Это Надька вам велела надо мной поиздеваться!
– Господи, да что я сделала?
– Пирожные эти, – ткнула некрасивым пальцем Дина в сторону коробочек. – Сказала небось, пусть почувствует себя униженной.
– Какой вздор! – вскипела я. – Просто мне показалось, что вам понравилась выпечка, вот я и решила купить эклеры. Себе тоже закажу.
– Вы не представляете, – всхлипывала девушка, – как отвратительно быть нищей, считать копейки, одеваться в секонд-хэнде и постоянно экономить на всем.
– Отчего же! Очень хорошо это знаю. Долгие годы я существовала на крохотную зарплату!
– Нет, не понимаете, – размазывала по лицу сопли Дина, – меня никто не уважает! Вот Надька деньги дала, да не сама привезла, а вас отправила.
– Надя…
– Ой, не верю я в ее болезни! – взвизгнула «подруга». – Просто ей богатство в голову ударило! От денег у многих башку сносит. Знаете, откуда у нее все?
– Нет.
– Так сейчас расскажу, – оживилась она.
Я вздохнула. Все-таки люди крайне неблагодарные животные. Очень многие норовят сделать гадость тому, кто подал им руку помощи, а все зависть!
Однажды моя бабушка Афанасия со вздохом сказала:
– Дашенька, не зови к нам Катю Ковалеву.
Я очень удивилась. Афанасия всегда приветливо встречала моих подруг, кормила обедом и доставала из буфета остродефицитные тогда шоколадные конфеты.
– Тебе не нравится, что у нее папа алкоголик? – с детским простодушием поинтересовалась я.
– Нет, – покачала головой бабушка, – Катерина плохая подруга.
– Неправда, – с жаром воскликнула я, – Катька хорошая! Она так меня жалела, когда десятиклассники портфель на шкаф запихнули.
Афанасия вздохнула:
– Маленькая ты еще, глупая. Не тот друг, что в несчастье пожалеет, а тот, что твоей радости порадуется.
– Не понимаю.
– Когда ты на катке руку сломала, как поступила Катя?
– Ну, – призадумалась я, – сочувствовала, а потом сказала, что мне даже повезло, целую четверть писать не придется.
– Ладно, – улыбнулась бабушка, – а когда вчера ты показала ей новое платье?
Я поморщилась.
– Сначала промолчала, а потом посоветовала не носить плиссированные юбки, они меня полнят! Может, и правда не надо, а, бабуль?
Афанасия погладила меня по голове.
– Детка, больше всего ты похожа на весеннюю кильку. Просто твоя подружка завистлива, а между настоящими друзьями нет места для этого чувства.
Вот и Дина с трудом пыталась справиться с завистью, но та упорно поднимала голову, нашептывая ей:
– У Надьки-то все лучше, книжки ярче, игрушек больше.
Надюша и впрямь жила в более благополучной, чем Дина, семье. У Диночки имелась только мама, учительница начальных классов, папа исчез, когда дочери исполнился год, и с тех пор бедная мать выбивалась из сил, чтобы одеть, обуть и прокормить детей. К тому же, как истинный советский педагог, она считала игрушки глупой забавой, и у Дины на полочке сидели пластмассовый пупс и потрепанный мишка. Книжки мама одобряла, но не все. Пушкин, Чехов, Тургенев – это да. Дюма считался отвратительным. И к одежде у нее были свои требования.
– Главное, чистота, – внушала она Дине, просившей джинсы, – светленькая кофточка, черненькая юбочка, и ты одета лучше всех.
Белый верх, темный низ в глазах мамы-педагога – это была лучшая униформа на все времена. Сами понимаете, что всяческая косметика запрещалась, а в ванной, на бортике лежал кусок детского мыла.
– Шампуни портят волосы, – вдалбливала Анна Евгеньевна в голову дочери.
Потом, впрочем, иногда со вздохом добавляла:
– Да и дорогие очень.
Дина молчала, она давно поняла, что с матерью бесполезно спорить, это как против ветра плевать, тебе же в лицо и отлетит. Но, забегая в гости к Наде, Дина частенько мыла голову, выдавливая на ладонь из пластмассового флакона приятно пахнущую массу. Волосы после становились блестящими, пушистыми, легко укладывались. А попользовавшись мылом, Диночка плакала. Шевелюра сбивалась в ком, пряди не желали распутываться, и на них лежал какой-то серый налет.
Но у Надюши был не только хороший шампунь. Она часто притаскивала в класс диковинные вещи: жвачки, шариковые ручки, чипсы… Это все привозил ее папа-летчик, регулярно гонявший свой самолет по маршруту Москва—Берлин—Москва. Потом вдруг благосостояние подруги лопнуло. Папа-летчик умер от сердечного приступа, следом за ним отправилась и мама. Надюша только-только перешла в десятый класс. Правда, у нее еще был старший брат, двадцатилетний Алешка, который героически принялся заботиться о сестре, но получалось у него плохо, денег в их доме хронически не хватало.
Сначала брат с сестрой, не приученные к экономии, быстренько растратили «подкожный запас», оставшийся от родителей, потом продали кучу вещей, а когда опомнились и поняли, что нужно считать не только рубли, но и копейки, то беречь было уже нечего. Теперь Наденька бегала к Дине и, особо не чванясь, ела суп из перловки да гречневую кашу с жаренным на подсолнечном масле луком. В прежние года Надюша всегда отказывалась от подобного угощения, вежливо говоря:
– Большое спасибо, я уже кушала.
Но сейчас мигом проглатывала содержимое тарелки и выжидательно поглядывала на суповую кастрюлю. Дина наливала добавку и говорила:
– Ешь сколько влезет.
На ее лице была откровенная жалость, но в душе… О, Диночка предпочитала не заглядывать так глубоко, потому что там жила радость. Вот как оно в жизни случается: из князи да в грязи. Теперь было все наоборот: Дина обеспеченная, а Надя голодранка! Школу девочки закончили в 90-м году. И здесь их дороги разошлись. Надюша хотела пойти в парикмахерское училище, но брат воспротивился:
– Придумала дурь! Всю жизнь вокруг чужой грязной головы пропрыгать! Нет уж, ты должна получить высшее образование.
– Сильно тебе МАДИ помог? – попыталась сопротивляться Надя. – На пятый курс перешел, и что? Какие перспективы?
Но Лешка упорно стоял на своем, и пришлось покориться. Единственное, в чем ей уступил брат, это в выборе профессии. Алексей предлагал идти в медицинский, но Надя уперлась:
– Нет! Только на искусствоведческий.
Брат согласился, втайне надеясь, что сестрица не попадет в модный вуз и успеет перетащить документы в стоматологический. Но Надя неожиданно сдала все экзамены на «отлично».
В начале 90-х годов Колпаковы бедствовали отчаянно. Лешка крутился, как черт в колесе. В 94-м он начал коробейничать. Ездил по городам и весям, предлагая людям всякую ерунду. Но денег все равно хватало лишь на хлеб.
У Дины же ситуация складывалась по-иному. Она тоже поступила в институт, и во время новогоднего бала на симпатичную первокурсницу обратил внимание местный принц, дипломник Олег Рогов – друг Алексея. Весной сыграли свадьбу, осенью родилась девочка, через год сразу двойня. О какой учебе могла идти речь? Тем более что Олег начал отлично зарабатывать, основал фирму, торгующую бытовой техникой. В 95-м году у него было все: отличная квартира, великолепная машина, хорошо налаженный бизнес. Иногда, из чистой жалости, он давал Алексею соковыжималки и мясорубки на реализацию.
Колпаковы тоже пытались встать на ноги, но получалось у них плохо. Надюша оказалась без работы, а Лешка начал прикладываться к бутылке. Правда, алкоголиком он стать не успел, потому что в 98-м году произошли события, мигом поменявшие местами Дину и Надю.
В августе, как всем известно, приключился дефолт. Бизнес Рогова лопнул. Мужик предпринял героические попытки, стараясь удержаться на плаву: продал квартиру, машину, но даже эти финансовые вливания не помогли. Олег стал одним из армии разорившихся предпринимателей. Перенести такой удар не каждому по плечу. Впрочем, кое-кто, получив от судьбы пинок, стискивает зубы и, ломая ногти, вновь лезет к вершине.
Олег оказался слаб духом. Лучшим другом для него стала бутылка. И в отличие от Лешки, выпивавшего каждый день, но понемногу, он начал нажираться до поросячьего визга. К концу ноября Олег стал походить на бомжа или наркомана, которого ничто, кроме дозы, в жизни не интересует. Но самым неприятным для Дины оказалось не это. В том же самом ноябре, когда Диночка окончательно поняла, что финансовое благополучие безвозвратно лопнуло, в этом дождливом, отвратительном месяце к Наде пришло сказочное богатство, просто упало в руки, как переспевшая груша. Какая-то дальняя родственница, Дина не поняла кто, оставила Колпаковым наследство. Шикарный дом в местечке Калиново, совсем недалеко от Москвы, кучу денег, драгоценности, одним словом, все нажитое за долгую жизнь.
Лешка с Надькой отремонтировали свои хоромы. Лешка начал торговать автомобилями и весьма преуспел. А у Нади открылся талант оценщика антиквариата. Одного взгляда, мельком брошенного на вещь, хватало Колпаковой для того, чтобы сделать вывод о ее стоимости. Она никогда не ошибалась, поэтому столичные коллекционеры принялись наперебой зазывать Надю к себе. В карман потекли денежки, их стало столько, что и не потратить. Лешка с Надькой оделись, обулись, как короли, приобрели автомобили и по нескольку раз в год ездили за границу. Жизнь поднимала их вверх, а Дина, наоборот, падала вниз. Что у нее было? Трое хныкающих, постоянно вырастающих из одежек детей, потерявший человеческий облик алкоголик-муж, утаскивающий трясущимися руками из дома все, что можно обменять на бутылку, отсутствие специального образования и работы…
