Дарья Донцова - Безумная кепка Мономаха
Алиса прервала рассказ, допила ставший совсем холодным кофе и тихо сказала:
— Понимаешь, они пропали!
— Ничего удивительного, — бодро отозвалась я. — Вполне вероятно, что тетки, раз деревенька захирела, переехали в город.
— Может, и так, но… — протянула Алиса. — Видишь ли, я так и не сумела их найти, они словно в воду канули. В аптеку к нам приходит один постоянный клиент, он крупный адвокат, и я его попросила помочь родственниц Алешиных отыскать. Рассказала, что помнила, о Вере и Полине Кононовых. Он пообещал и не обманул. Знаешь, что выяснилось?
— Нет.
— Вера и Полина Кононовы никогда не жили в Волкине. Там просто не имелось женщин с подобными данными!
Я насторожилась.
— Думаешь, он точные сведения раздобыл?
— Стопроцентно — да. Очень ответственный человек, с огромными связями, не болтун.
— Чудеса, да и только.
— Угу, — кивнула Алиса. — И это еще не все неприятности. После кончины Алеши они на меня дождем посыпались! Сначала вандалы разгромили кладбище, где похоронены мои родители.
Уж не знаю, по какой точно причине именно там, в Подмосковье, нужно было папу хоронить. Когда к нам агент пришла, мама прямо разум потеряла, твердила безостановочно: «Муж хотел в Ларюхине упокоиться. Много раз об этом говорил. И меня после смерти туда положите».
…Полузаброшенный погост никем не охранялся. Впрочем, опасаться мертвецам было нечего — богатых надгробий не имелось, памятников из раритетного розового мрамора не стояло, античных скульптур не маячило. В Ларюхине под железными крестами и фанерными пирамидками мирно ждали Страшного суда жители окрестных деревень. Ни о каких вандалах тут никто не слыхивал, здесь даже не крали с могил бумажные веночки и не уносили нехитрый инвентарь, хранившийся в сараюшке у входа на территорию.
И вдруг случилась беда: хулиганы поломали оградки, везде, где смогли, нарисовали краской свастику и написали лозунг: «Россия — русским».
Оставалось лишь удивляться, отчего националисты набросились на Ларюхинское кладбище, почему таблички с фамилиями «Кузин», «Петрова», «Никитин» вызвали гнев новых фашистов. Больше всего досталось той части кладбища, где были похоронены Павел и Кира Палкины. Их могилу просто разрыли! Столь же жестоко поступили и с соседями Палкиных: справа был похоронен Иван Нефедов, слева Анна Калинина, и оба захоронения тоже раскопали.
Не успела Алиса привести в порядок последний приют родителей и слегка прийти в себя от шока, как произошла новая напасть — в аптеку влезли грабители.
Самым непостижимым образом они выбрали для своей акции наиболее подходящий день — когда на ночь осталась дежурить глуховатая Леокадия Михайловна.
Алиса не раз предупреждала и ее, и других работниц, что спать на ночном дежурстве нельзя, на то у них и круглосуточная аптека, чтобы люди могли получить необходимые лекарства в любое время. Все сотрудницы неукоснительно выполняли правило: читали газеты, книги, а заслышав звонок, спешили открыть окошко в двери, сделанное специально, чтобы не впускать посетителей ночью в зал. (Охранника в аптеке не было. Вернее, ставка-то имелась, и на нее был оформлен сын Леокадии, на самом деле служивший водителем в богатой семье, а его зарплату не слишком высокооплачиваемый персонал аптеки делил между собой, и все были довольны. Впрочем, в обязанности секьюрити все равно не входило бы топтаться в аптеке по ночам.) Алиса сама позаботилась о безопасности: окошко в двери было зарешечено, створка обита железом, а под рукой дежурной находилась тревожная кнопка для вызова, в случае чего, милиции.
Как-то Алисе пожаловались жильцы квартиры, расположенной над аптекой.
— Что у вас там творится? — возмущались они. — Регулярно, раз в неделю, просто шабаш! Крики, шум, музыка…
Заведующая произвела расследование и узнала, что глуховатая Леокадия включает на всю мощь телевизор, стоящий в комнате отдыха.
— Боюсь заснуть, — честно призналась старушка, — вот и гляжу программы. Такой срам показывают! А что делать, смотрю, ведь прямо и тащит в сон!
— Ладно, — кивнула Алиса, — глядите, если вас передачи бодрят, но тихо! А то вы соседям мешаете, да и звонок в дверь не услышите.
Леокадия закивала, и инцидент был исчерпан.
Алиса решила, что старушка ее послушалась, и успокоилась, а зря. Спустя примерно месяц после той воспитательной беседы заведующая пришла утром на работу, отпустила зевающую Леокадию домой, открыла свои кабинет и ахнула.
В помещении побывали воры, скорей всего наркоманы. Они ухитрились открыть замок, на который были заперты раздвижные решетки, и влезть в окно Более того, грабители обнаружили место, куда Алиса клала ключ от сейфа. Кононова не была особо изобретательна и запихивала его в коробочку, доверху наполненную скрепками.
По счастью, в сейфе не хранилось ни наркотиков, ни других «списочных» лекарств, их держали совсем в ином месте. Но, не найдя необходимого, наркоманы озверели и буквально разнесли кабинет на молекулы: разбили, сломали, разорвали, искромсали все, что попалось под руку. Из шкафа вытащили справочники и книги, которые читали сотрудницы на ночном дежурстве, переплеты оторвали, страницы превратили в обрывки, дверцы шкафа разрубили, полки искрошили. Так же поступили и с письменным столом, у рабочего кресла и двух стульев изрезали бритвой обивку, вытряхнули наружу весь наполнитель, ковер скатали, паркет расковыряли…
Алиса чуть не умерла до приезда милиции, глядя на все это. И лишь удивлялась, почему Леокадия не слышала шума и отчего молчали соседи.
Очень скоро был получен ответ на все ее недоуменные вопросы. Соседи находились на отдыхе, их квартира стояла пустой, а Леокадия… Оказывается, глуховатая старушка сначала подчинилась заведующей и убавила звук телевизора до минимума, но какой интерес смотреть телик и не понимать, о чем идет речь? Леокадия пригорюнилась, но потом нашла выход: купила наушники и вновь могла слышать речь актеров. И волки были сыты, и овцы целы: соседи получили возможность спать, Леокадия — наслаждаться фильмами.
Наркоманов не нашли. Алиса уволила старуху и сделала в кабинете ремонт. Едва она втащила в него новый рабочий стол, как пришла еще одна беда. Кононова взяла на ставку уборщицы симпатичную девочку Люсю — смешливую, рыжую, всю обсыпанную конопушками. Люсенька пришлась ко двору, ее мгновенно полюбили в коллективе за веселый нрав и работоспособность. Алиса старательно пестовала новенькую и даже начала обучать ее премудростям провизорского дела, а когда девочка внезапно заболела, поехала к ней домой с нехитрыми подарками.
Адрес Люси Алиса взяла из личного дела. И вот заведующая, не думая ни о чем плохом, позвонила в дверь и сказала открывшей ей девушке, тоже рыжей и веснушчатой:
— Вы, наверное, сестра Люси?
Девица настороженно бормотнула:
— И чего надо?
— Не бойтесь, я заведующая аптекой, где работает Люсенька, звать меня Алисой Павловной, — решила навести контакт Кононова. — Вот, хотела девочке яблок передать, пусть выздоравливает, мы ее любим и ждем.
— Па! — закричала вдруг девица. — Выйди сюда!
В коридор выглянул высокий мужчина.
— Что случилось, Ника? — спросил он.
— Вот, — сбивчиво затараторила та, — тут пришли… Люську ищут…
Хозяин дома мрачно глянул на Алису и пошел на нее тараном:
— Людмила здесь более не живет, нечего сюда таскаться!
И не успела Алиса охнуть, как оказалась за дверью, на лестничной клетке. В полном недоумении заведующая спустилась вниз и села во дворе на скамеечку. В голове толпились всякие мысли: значит, Люся прописана в одном месте, а живет в другом, в принципе обычное дело…
— Вы и правда из аптеки? — тихо спросил чей-то голос.
Алиса кивнула и подняла голову. Около лавки стояла Ника.
— И Люська к вам на работу напросилась?
— Да, — подтвердила Алиса.
Ника повела глазами по сторонам и нервно зашептала:
— Люська наркоманка, поэтому родители ее из дома выперли. Она сейчас живет на Павелецкой.
Только, думаю, зря съездите, небось снова на иглу села.
Алиса поехала по указанному адресу и обнаружила там дикую коммуналку — соседей двадцать, не меньше. В конце длинного коридора нашлась комнатенка, явно служившая некогда чуланчиком при кухне. Там и лежала Люсенька. Заведующая сразу поняла, что девочке очень плохо. Но Люся была не в наркотическом опьянении — ее, похоже, мучило воспаление легких.
Алиса развила бурную деятельность: устроила больную в больницу, а потом каждый день ходила ее навещать. Через месяц девушка выздоровела, вернулась в аптеку и сказала Алисе:
— С наркотиками покончено. Теперь я учусь в училище и хочу работать.
— Все будет хорошо, — успокоила ее Алиса, — родители тебя простят. Хочешь, поговорю с ними?
Внезапно Люся заплакала и обняла заведующую, из груди девочки вырвались слова:
— Я плохая.., ужасная…
