Шарль Эксбрайа - Не сердитесь, Иможен! Возвращение Иможен
— Вы сказали, любыми средствами, сэр?
— Да, мисс, любыми.
Вне себя от унижения и ярости, Иможен возвращалась домой, мечтая только об одном, остаться с голубоглазым наедине в запертой комнате. Уж она вытянула бы из него все жилы, но выяснила, куда этот мерзавец спрятал документы! Однако пока шотландке было не на кого рассчитывать, и чувствовала она себя совершенно беспомощной. Вдруг Иможен вспомнила о своих попутчиках, и ее охватила великая надежда. Один из этих славных ребят любит ее и уж наверняка не откажется помочь! Вместе они рискнут жизнью для спасения Короны и чести самой Иможен. Вот поистине обручение, достойное праправнучки Боб Роя!
Поскольку сон к ней никак не шел, мисс Мак–Картри решила написать письмо Нэнси и хотя бы полунамеками рассказать обо всех своих горестях и надеждах. Накинув халат и подвязав рыжие волосы зеленой ленточкой, Иможен села за стол и принялась за работу.
«Дорогая моя Нэнси,
Представьте себе, я обесчещена. Другой бы я в этом не призналась, но Вы — моя подруга, поэтому я уверена, что Вы разделите мой стыд и пожалеете меня. У меня украли нечто такое, о чем я не могла Вам сказать. Должна также признаться, что кое–кто в меня влюблен и даже написал любовное письмо. Не сомневаюсь, что у него серьезные намерения. Так что не удивляйтесь, дорогая Нэнси, если при следующей встрече Вы увидите меня замужней дамой… Правда, я пока не знаю имени своего воздыхателя, а следовательно, не могу Вам его сообщить. Но захочет ли он жениться на опозоренной женщине? Меня до смерти пугает такая огромная ответственность… Хоть королева и англичанка, я не могу ее предать, даже невольно. Кто знает, какие беды обрушатся на Соединенное Королевство только из–за того, что я не сумела принять достаточных мер предосторожности? Нэнси, я глубоко несчастна и хотела бы умереть, удерживает только мысль о человеке, который меня тайно любит. Как мне Вас не хватает! До свидания, дорогая Нэнси, помолитесь за свою подругу и попросите Небо вернуть ей честь, позволив разыскать то, что она потеряла. Обнимаю Вас.
Иможен Мак–Картри».
В Лондоне перепуганная этим письмом Нэнси Нэнкетт под строжайшим секретом дала его почитать мисс Левис, а та обо всем рассказала Анорину Арчтафту. Тот заявил, что его предсказания сбываются: мисс Мак–Картри вполне созрела для психбольницы. И, надеясь склонить к замужеству саму Дженис, начальник бюро подчеркнул, что, возможно, к столь печальному результату Иможен привело слишком затянувшееся девичество.
ГЛАВА IV
Иможен отличалась крепким здоровьем и к тому же привыкла подчиняться военной дисциплине, а потому, несмотря на все огорчения, прекрасно проспала ночь и видела в основном приятные сны. Пробудившись, она не торопилась вставать, а еще некоторое время пролежала в приятном забытье, уже, вероятно, в сотый раз задавая себе один и тот же вопрос: кто умирает от любви к ней, не решаясь признаться открыто? И услужливая память против воли Иможен показывала ей улыбающееся лицо Аллана Каннингэма. Спасаясь от бесплодного наваждения, мисс Мак–Картри поспешила в ванную, и ледяной душ живо привел ее в чувство. Покончив с гимнастикой, она уселась завтракать и заодно разрабатывать план контратаки. Сэр Генри говорил, что не может обратиться в полицию и что ее нельзя вмешивать в дела секретных служб? Пусть так, но что мешает самой Иможен придумать, будто у нее украли какую–нибудь драгоценность, и сказать, что она догадывается, чья это работа? Отличный способ разыскать голубоглазого. Правда, когда его приведут в участок, она рискует поплатиться за ложное обвинение… Что ж, зато уж больше его не упустит и примет необходимые меры! Иможен так хорошо представила себе дальнейший ход событий, что все мышцы у нее напряглись, а костлявые пальцы скрючились, словно уже сжимали горло жертвы. Обрадованная тем, что придумала такую замечательную военную хитрость, мисс Мак–Картри надела туфли без каблука и улыбнулась фотографии отца, клянясь непременно смыть пятно, замаравшее честь их семьи. Иможен чувствовала, что сэр Вальтер Скотт вполне одобряет ее решение, а Роберт Брюс глядит на нее с дружеским участием. Собрав таким образом все свои войска, шотландка вышла навстречу едва народившемуся утру и полной грудью вдохнула целебный воздух Горной Страны, а потом твердой поступью двинулась к полицейскому участку.
Сержант Арчибальд Мак–Клостоу еще не был знаком с мисс Мак–Картри. Получив назначение в Каллендер по собственной просьбе всего несколько месяцев назад, он наконец–то обрел спокойное местечко, где мог без треволнений прожить последние перед отставкой годы. Ничего не делая, но получая за это зарплату, Мак–Клостоу спокойно дожидался того дня, когда снимет форму и уедет наслаждаться заслуженным отдыхом в родную деревушку Хоббкирк, которую считал самым красивым уголком Приграничной области, и тогда–то уж сможет с утра до ночи предаваться всепоглощающей страсти к шахматам. С констеблем Сэмюелем Тайлером Арчи прекрасно ладил, поскольку тот так же мало напоминал полицейского, как и он сам, и, радуясь мирному нраву жителей Каллендера и его окрестностей, с удовольствием проводил чуть ли не все дни напролет на рыбалке. Ни тот, ни другой не сочли нужным обзавестись женами. И нисколько об этом не жалели.
Каждое утро, войдя в участок, сержант с тревогой оглядывал рабочий стол, но тут же с облегчением переводил дух, не обнаружив ни единой бумажки, которая могла бы нарушить его размеренное существование. Потом он спокойно доставал шахматную доску, расставлял черные и белые фигуры и погружался в изучение задач, еженедельно публикуемых «Таймс». Не отличаясь блестящими умственными способностями, Мак–Клостоу обычно корпел над каждой как раз неделю, беря скорее трудом, чем сообразительностью. Арчи твердо стоял на земле и не доверял интуиции. Впрочем, он всегда прекрасно обходился и без нее.
Сэмюеля Тайлера на месте не было, и мисс Мак–Картри сразу вошла в кабинет сержанта. Арчибальд и не подумал отвлечься от шахматной доски — его слишком занимала десятая попытка белых коней в три хода покончить с «черными». Однако, помимо прочих достоинств, Иможен обладала большим упорством. Немного подождав и убедившись, что полицейский не желает обратить на нее внимание, она с такой силой стукнула кулаком по столу, что шахматные фигурки разлетелись в разные стороны.
— Ну? — рявкнула мисс Мак–Картри.
Арчи не сомневался, что на сей раз почти разрешил задачу, поэтому взглянул на Иможен очень сердито.
— Что «ну»?
— А то, что меня очень интересует, соблаговолите вы когда–нибудь заметить, что я здесь, или нет! И, прежде всего, кто вы такой?
— А вы?
— Я Иможен Мак–Картри!
— Вы что, издеваетесь надо мной?
— Я? С чего вы взяли?
— Да просто ни одна порядочная женщина не стала бы носить такое имя!
На мгновение мисс Мак–Картри лишилась дара речи, но тут же последовал яростный взрыв:
— Вы хоть соображаете, что оскорбили моего папу?
— А вы — что отнимаете у меня время?
— Так вы вообразили, будто правительство платит вам за игру в шахматы?
— Мое воображение вас не касается, а если вы сию секунду не уберетесь отсюда, я арестую вас за оскорбление полицейского при исполнении им служебных обязанностей!
Иможен мстительно рассмеялась и ткнула пальцем в шахматную доску.
— Это и есть «исполнение обязанностей»?
— Уйдите или я позову констебля!
— Да ведь вы и сами констебль!
— Что? Ах да, верно… Но в конце–то концов, скажите, Христа ради, что я вам сделал!
— Мне? Ничего!
— Тогда какого черта вы явились сюда морочить мне голову?
— Потому что меня обокрали.
— Это неправда!
— Неправда?
— Да, потому что ни в Каллендере, ни в округе отродясь не было воров со времен этого мерзавца Боб Роя!
Иможен подскочила, словно ее огрели хлыстом.
— Что вы посмели сказать, грязный легавый?
Услыхав такое оскорбление, теперь уже Мак–Клостоу задохнулся от бешенства.
— Ну вы, осторожнее! Полегче на поворотах, мисс! Красные волосы еще не дают вам права…
— Волосы у меня красные потому только, что у моего отца были точно такие же, и я не позволю какому–то паршивому ублюдку…
— Вы назвали меня ублюдком, мисс?
К счастью, в участок после утреннего обхода вернулся Сэмюель Тайлер. Не догадываясь о драме, нарушившей покой его шефа, он вежливо козырнул дочери капитана, с которым в юности ему не раз случалось субботним вечером метать стрелки в «Гордом горце».
— Как поживаете, мисс Иможен? — любезно осведомился он.
— Хорошо, но будет еще лучше, когда управление полицейским участком попадет в более достойные руки!
Сэмюель мигом сообразил, что между его шефом и мисс Мак–Картри отнюдь не царит согласие. Тайлер сделал вид, что не слышит, но тут за него принялся Арчи.
