Дело одинокой канарейки - Дельвиг Полина Александровна

– Нет, нет, мадам, должен вас огорчить, у вас статья уже есть. Нанесение тяжких телесных повреждений, – он показал на физика. – Вы поддерживаете меня, господин Никишин?

– Разумеется, – сухо ответил физик.

Лелька скривилась.

– Вот здорово на суде-то будет! Такого бугая баба отмолотила. Присяжные заседатели подохнут со смеху... Глядишь, и в газетах пропечатают...

– Да пошла ты! – зло огрызнулся Леонид.

– В самом деле, гражданка Полянская, не давите на потерпевшего. Требовать наказания за совершенное против его личности деяние – святое право каждого российского гражданина. А вы за свои угрозы можете быть привлечены по дополнительной статье. Хотите этого?

Лелькино лицо исказила судорога:

– Попробуй, дятел... – грязно выругавшись, она замолчала.

Даша, увидев, что Полетаев достал телефон, занервничала:

– Палыч, что собираешься делать?

– Вызвать машину и отвезти всех к нам. Мне надоели ваши фокусы.

– Подожди, подожди, у меня к тебе есть деловое предложение.

– Угу, – хмыкнул подполковник. – Внимательно слушаю.

– Я расскажу тебе, как все было, ио за это ты оставляешь нас в покое.

– Хорошо, – спокойно ответил Полетаев и убрал телефон во внутренний карман.

Даша удивленно подняла брови.

– И все?

– А что тебе еще надо?

– Ну... какие-нибудь гарантии...

– В виде чего эти гарантии должны быть?

Даша потерла кончик носа.

– Не знаю... Пока еще не придумала.

– Тогда я пошел. – Полетаев сделал вид, что встает.

– Подожди! – Даша протянула к нему руки, словно пытаясь удержать. – Хорошо, я все расскажу, как было. Извини, Элеонора, я не хотела. Надеялась, что обойдется.

Пилюгина побледнела, и ее прекрасное лицо исказила гримаса ненависти.

– Рыжая, только попробуй...

– А я и пробовать не буду – от меня это все равно не зависит. Как ты думаешь, за кем он сюда пришел? – Даша кивнула на мгновенно позеленевшего подполковника. – За тобой, да за Анькой. А дело было так. – И вдруг замолчала.

Полетаев с каким-то сдавленным шипением выпустил из себя воздух.

– Что еще?

– А вам в каком порядке рассказывать: в хронологическом или в логическом?

Присутствующие удивленно посмотрели друг на друга. Аня потрясла головой:

– Рыжая, ты чего еще выдумываешь? Вся история двух оплеух не стоит, а ты опять начинаешь размазывать...

– Для меня это очень важно, – заявила Даша и вздернула нос. – Я же должна знать, с чего начинать.

– Боже праведный, – пробормотала Аня. – Близится конец света.

– Близится конец нашим отношениям, – вскипела Даша, – я тебя от смерти спасла, а ты...

– Хватит! – рявкнул Полетаев так, что с потолка посыпалась штукатурка. Все пригнули головы. – Повторите, в каком порядке вы хотели рассказать вашу последнюю, я очень на это надеюсь, историю?

– В логическом или хронологическом, – с достоинством ответила Даша.

Глаза подполковника, превратившись в две узкие щелочки, сверлили молодую женщину недобрым взглядом.

– Насколько я вас знаю, эта фраза означает, что в хронологическом изложении не будет никакой логики вообще? Так?

Даша возмущенно молчала. Полетаев снял ногу с колена и сухо добавил:

– Тогда вот что: черт с ней, с хронологией, главное, чтобы в этом был хоть какой-нибудь смысл. Говорите и быстро.

Собравшиеся радостно закивали головами, ибо тоже уже потеряли надежду узнать суть совершенного преступления.

– Хорошо, – спокойно согласилась Даша. – Тогда эта история начинается не с Пилюгиной, а с Аньки.

Подполковник тут же повернулся к хозяйке квартиры, выставил указательный палец вперед, а большой поднял вверх, изображая дуло пистолета. Анна все поняла и для надежности прикрыла рот рукой. Даша без помех могла продолжать.

– Два основных момента: первое – Валера мне рассказал, что Петрова специализировалась на взломе государственных серверов...

Программист посерел под дружелюбными взглядами комитетчиков и Петровой, но Даша ничего не заметила и продолжила:

– ...Второе: Лелька искала себе заграничного жениха.

– Ну и что здесь особенного? – как всегда не смог удержаться от вопроса физик. – Сотни, если не тысячи дам в нашей стране занимаются тем же самым...

– Возможно. Но они не столь избирательны. Лельку интересовали только наши эмигранты.

Подполковник прикрыл глаза и довольно грубо выругался.

– Действительно, – поспешила согласиться Даша, – другого слова и не подберешь.

– Я ничего не понимаю, – развел руками Эдик. – Видимо, мой мозг не настолько криминальный.

– Тебе просто этого не надо, – негромко заметила Аня.

– Чего этого?

– Смены гражданства, – пояснила Даша. – Но именно благодаря тебе я в конце концов обо всем и догадалась. Меня на эту идею натолкнул разговор с одной... заботливой тетушкой. Идея весьма незамысловата: одалживаешь паспорт у более или менее подходящего иностранца, гримируешься под него и преспокойненько выезжаешь из страны...

– Так, стоп. Не знаю, как кто, но я ничего не понимаю! – перебил ее физик. – Мне трудно решить, что ты называешь логикой, поэтому давай лучше по порядку. Хронологическому.

Даша растерянно посмотрела на Полетаева, но тот махнул рукой, показывая, что предоставляет ей полную свободу действия.

– Пожалуйста, – кивнула рассказчица. – Тогда снова возвращаемся к Пилюгиной.

Валера фыркнул. Даша с осуждением покосилась на него.

– Мне, как многим другим, не давали покоя две мысли: почему Элеонора так дружна с Бобом и почему она никогда не ездит за границу? Но сегодня, когда Элька предложила обменять украденную кассету на загранпаспорт, я поняла – ее просто не выпускают. Но почему?

– Госпожа Быстрова, я бы на вашем месте проявил сдержанность, – негромко заметил Полетаев.

– Сергей Павлович, у нас в стране пока демократия, – парировала рассказчица.

Комитетчики переглянулись и заулыбались.

Заметив их довольные лица, Даша помрачнела, но тем не менее продолжила:

– Вообще, все это дело можно было бы назвать комедией ошибок. Каждый из нас подозревал другого в преступлении, которого тот не совершал. Не избежал этой участи и наш многоуважаемый подполковник.

На этот раз Полетаев даже не счел нужным снизойти до комментария.

– Я все поняла, когда Петрова стерла информацию со своего компьютера. Сергей Павлович даже не вздрогнул. Вместо пальбы в воздух и криков: «Всем лежать, не двигаться!» он просто ее слегка пожурил. Значит, вся информация была уже давным-давно заархивирована и задокументирована, и ему нужно было что-то другое. Но что? Неужели вы и в самом деле подумали, что его волнуют проблемы моей безопасности?

Полетаев покачал головой:

– Я сейчас расплачусь...

– Плачьте, плачьте, Сергей Палыч. Конечно, вы умней меня, да и информации у вас было побольше. Вы-то давно знали, что к этому делу причастен не один человек из нашей компании и оно достигло своей критической точки. Развязка должна была наступить с минуты на минуту. Раз Петрова глава тайной организации, то все рано или поздно придут именно сюда. Так кого же вы ждали? Ответ напрашивался сам собой – Элеонору. Вы заинтересовались ею сразу – как только увидели у Манежа. Вопрос: почему? Как известно, с женщинами вас объединяет только одно: служебный долг – это я по себе знаю. У меня был свекор, а что могло быть у Элеоноры? – Даша демонстративно задумалась.

Пилюгина и Полетаев смотрели на рассказчицу с такой ненавистью, что, казалось, могли испепелить ее.

– Сергей Павлович, – не выдержал один из федералов, – может, нам того... – И выразительно повел головой.

Тот горько усмехнулся:

– А кто ей помешает рассказать эту басню завтра еще большему количеству народа? Ну не убивать же ее в самом деле... Пусть уж выговорится. Раз у нас демократия – каждый может нести все, что ему вздумается...

Даша, сидя в своем углу, мрачно раздумывала, продолжить ей свой рассказ или проявить благоразумие. Жажда справедливости все же взяла верх.