Антология - Пустой дом Шерлока Холмса (сборник)

Холмс всегда спокойно принимал то, что его имя не попадало на страницы газет, и, разрешая труднейшие дела для Скотленд-Ярда, он никогда не ставил это себе в заслугу. Общественность считала, что все те дела были раскрыты Гаретом и его коллегами, раз уж их имена стояли под новостными заголовками. Однако после выхода книги Уотсона, несмотря на то что с момента описанных в ней событий прошло какое-то время, в обществе поднялась волна возмущения. Люди обвиняли полицию в том, что она присвоила себе результаты работы непрофессионального сыщика. Мол, деньги налогоплательщиков тратились напрасно, поскольку на самом деле порядок наводил рядовой гражданин. Сначала были протесты, затем расследование, а потом Гарету пришлось за все расплатиться. Он не был единственным полицейским, принимавшим помощь Холмса, но именно его сделали козлом отпущения. Это очень устраивало старшего суперинтенданта, учитывая его отношения с женой Гарета.

После отстранения Лестрейда вызвали на дисциплинарное слушание и предложили остаться в Скотленд-Ярде, если он согласится на понижение в звании, но было уже поздно. Репутация Гарета была безнадежно испорчена, и он, собрав оставшиеся крохи самоуважения, подал в отставку. Вскоре за этой переменой в его жизни последовал уход жены и дорогостоящий развод.

– Я просмотрел ваши записи, – продолжал Холмс. – Вы упомянули, что Милвертон стоял за организацией политического сайта www.ileaks.com. Очень интересная информация, сплошные обвинения Белого дома в коррупции. Именно это мне и было нужно. Видите ли, мой друг, хоть в нашей стране деятельность Милвертона не считается противоправной, в Америке смотрят на подобное несколько иначе. Мне просто нужно было найти в действиях этого мерзавца то, что было бы нарушением американских законов и не вызвало бы конфликтов с нашими. У США есть право затребовать выдачи иностранного гражданина по Акту о экстрадиции 2003 года. То есть они могут потребовать экстрадиции гражданина Великобритании за действия, нарушающие закон США либо представляющие угрозу их обороне, даже если эти действия произведены не на их территории. Для этого достаточно одних подозрений. Интерпол весьма заинтересовался тем, что я разыскал касательно ileaks.com. Милвертон использовал информацию, получаемую им от осведомителя в Белом доме, а публикуя ее в открытом доступе, вызвал гнев нашего соседа США. Полиция конфисковала все его компьютеры и документы, даже его телефон. К счастью, благодаря имевшимся у меня связям, я сумел спасти часть хранившейся у Милвертона информации, касающуюся… – И он поднял зажатый в пальцах небольшой выносной накопитель данных.

Лицо Уотсона вытянулось.

– Это запись из лифта с Деллой?

– Я не могу гарантировать того, что эта запись не была скопирована, но отныне ни один редактор не рискнет воспользоваться информацией из такого ненадежного источника.

Прошло несколько недель, прежде чем Уотсон снова сумел ускользнуть от семейного блаженства и навестить друга. Усевшись в свое любимое кресло, он стал требовать продолжения рассказа о Делле и о том будущем, которое ее теперь ожидало. Если этой истории было суждено превратиться в рассказ, то она нуждалась в более конкретном завершении.

– С вашей помощью она освободилась от нависшей над ней угрозы, но ведь она по-прежнему связана с тем ужасным человеком, – заметил Уотсон.

– Отнюдь. Вскоре у нее появится возможность расстаться с ним, и при этом общественное мнение будет целиком и полностью на ее стороне. В тот вечер не одна она попалась на «глаза» видеокамере.

– Так Картер тоже с кем-то встречался? Откуда вы знаете?

– Мне удалось найти источник этой записи. Обращение в Министерство внутренних дел помогло мне выяснить, что камера установлена в отеле нелегально. Высказанная вслух мысль о возможной депортации убедила человека, который это организовал, в необходимости мне помочь, и он просмотрел записи камеры на этаже, где проживал Картер. Картер вернулся не один и решил не откладывать «услады» до тех пор, пока они окажутся в номере. Теперь эти фотографии находятся в распоряжении каждого таблоида в качестве небольшого подарка от меня. Ваша «Санди» обещает быть очень интересной.

– Великолепно! Однако признаюсь, что я удивлен тем, сколько усилий вы приложили для того, чтобы помочь Делле. Вас же интересуют трудные ситуации, а не люди, попавшие в них. Вы ведь уже остановили Милвертона, зачем вам еще лишние хлопоты?

– Чтобы помочь хорошему человеку быть с той, кого он выбрал, наверное. У меня было такое чувство, что я ему обязан, да и заняться мне уже было нечем.

– Вы говорите о мужчине, который был с Деллой в лифте? Так вы смотрели ту запись? Кто он? Наверное, тоже какая-то знаменитость.

– Смотрите сами.

Холмс вставил накопитель в свой ноутбук и открыл файл. Уотсон не сводил глаз с монитора. Вот Делла входит в лифт, за ней следует отставной офицер, ее защитник. Как только двери закрываются, она нажимает на кнопку, и лифт останавливается. Она кладет руку на плечо Лестрейда, притягивает его к себе, и он ее целует.

– Святые угодники! – воскликнул Уотсон. – Вы об этом знали?

– Разумеется, я знал.

– Это он вам рассказал?

– Нет.

– Тогда как?..

– Все дело в носках. Они оба были в одинаковых носках, когда пришли ко мне, и это явно были мужские носки. Поп-звезды редко делятся носками со своими охранниками. У них были часы одной марки, ее сумка была того же производителя, что и его брючный ремень. Одни и те же носки, одни торговые марки, – даже вы догадались бы, Уотсон. К тому же, если Картер действительно так за ней следил, то ее любовником мог быть только кто-то из ее ближнего круга, с кем она виделась каждый день и кого он просто не считал нужным подозревать. А немолодой охранник вполне подходит под все эти критерии, вам не кажется?

– Итак, хорошему человеку достается женщина, которую он выбрал, – улыбнулся Уотсон. – И друзья немного ему в этом помогли.

Люк Бенджамен Канс

Дело о голубом флаконе

На дворе был апрель 1886 года. Вечер выдался ненастным, и Шерлок сидел возле камина, покуривая трубку и читая письма и заметки. Уотсон устроился прямо перед разгоревшимся пламенем и закрыл глаза, покачивая в стакане оставшееся на донышке бренди. После десяти улицы пустели, темнота и холодный ветер разгоняли людей по домам.

Послышался стук в дверь, и за ним сразу раздался звук шагов миссис Хадсон, отправившейся открывать. Вскоре она показалась в дверях гостиной, ведя за собой молодого полисмена.

– Мистер Холмс? – обратился он к сгорбившемуся над своими бумагами детективу.

– Да, – ответил тот, приподнимаясь в кресле.

– Инспектор Лестрейд отправил меня за вами. Произошло убийство.

– Где?

– На Кенсингтон-Хай-стрит, сэр. Молодая девушка по имени Дезире Андервуд.

– Причина смерти?

– Мы не знаем, поэтому и обратились к вам за помощью, сэр.

Холмс повернулся к Уотсону, который уже стоял, внимательно глядя на них.

– Не желаете составить мне компанию? – спросил сыщик.

– С удовольствием, – ответил Уотсон, и все трое направились к выходу.

Дом, в котором обнаружили мертвую девушку, был окружен полицией и зеваками. Холмса и Уотсона проводили в ее комнату. Там все находилось на своих местах и не было никаких следов борьбы.

– Холмс, спасибо, что пришли! – приветствовал сыщика Лестрейд.

– Что вам известно?

– Ее зовут Дезире Андервуд, двадцать семь лет, служила гувернанткой в одной семье. Ее отец Эверет и брат Джеймс живут на Хили-стрит в Камдене. А еще она помолвлена вот с этим человеком. – Лестрейд взмахнул рукой, давая знак кого-то привести.

– Была помолвлена, – поправил Холмс.

В комнату в сопровождении полицейского вошел мужчина. Он был высок, около шести футов одного дюйма, хорошо сложен, с темными волосами и живыми карими глазами. Лицо этого человека наполовину скрывала борода, а переносицу венчали небольшие очки.

– Сэмюель Мортимер, жених девушки. Это он нашел тело и вызвал нас, – представил вошедшего Лестрейд.

– Когда вы ее нашли? – спросил мужчину Холмс.

– Около двух часов назад, – ответил Мортимер. Голос его дрожал.

– У вас были планы на этот вечер? – снова спросил сыщик.

– Да, но как вы узнали?

– Едва ли кто-то станет гулять в костюме, сверкающих туфлях и таких дорогих серебряных запонках с часами, если он не собирается никуда идти, – ответил Холмс.

– Вот как. Да, мы должны были встретиться с ней сегодня, чтобы вместе поужинать. Мы договорились, и она собиралась подойти к ресторану в семь. Я ждал больше часа, и уже тогда понял, что что-то неладно. Дезире никогда не опаздывала. Вот я и пошел прямо к ней. Я стучал и стучал в дверь, но мне никто не отвечал, хотя я видел, что свет включен. Тогда я вышел на улицу и попытался добраться по стене до ее окна, чтобы посмотреть, что там происходит. Вот тогда я и увидел, что она лежит на полу. Я бросился на лестницу, выломал дверь, но было уже поздно. Она была мертва. – Глаза Мортимера увлажнились.