Ли Чайлд - Джек Ричер, или Личный интерес

Ручку, в стиле георгианской архитектуры, увеличили до тридцати дюймов в высоту. Рычаг, который я повернул, был размером с предплечье обычного человека. Внутри я обнаружил прихожую с черно-белым мраморным полом и канделябр размером с яблоню.

И никаких следов Котта.

И это было хорошо. У меня появилась возможность полностью распахнуть дверь, чтобы получить неограниченную зону обстрела. За прихожей просматривался длинный участок коридора с лестницей в дальнем конце, из чего следовало, что коридор с разбитым окном находился слева, под углом девяносто градусов.

Я вошел.

Никаких следов Котта.

Получалось, что если он повелся на двойной блеф против моего тройного, то сейчас смотрит на разбитое стекло или обыскивает ближайшие комнаты, одну за другой, проходит через надоедливые ниши, библиотеки и гостиные.

Он находился слева от меня, под углом девяносто градусов.

Я пересек прихожую и оказался в коридоре. Как и любой другой коридор, этот имел прямоугольное сечение, где высота заметно превосходила ширину; здесь же стояла обычная для подобных помещений мебель, а по левую и правую стороны шли двери в комнаты, которых всегда много в больших домах. Мне и раньше доводилось бывать в больших домах, но этот, построенный по чертежам Джоуи, совсем на них не походил. Я помнил двери, расположенные слишком далеко друг от друга, из чего следовало, что за ними находились огромные комнаты. Оказалось, что они даже больше, чем я предполагал, главным образом из-за непривычной высоты потолков, словно комната говорила: «Ты знаешь, что я велика, потому что мои стены уходят в бесконечность». Иными словами, все дело в пропорциях.

Джоуи жил в самом обычном доме, только с увеличенными в одинаковое число раз размерами. Комнаты были огромными, но не казались таковыми из-за того, что двери находились на правильном расстоянии; вот только их высота составляла более девяти футов, даже больше десяти вместе с рамой, так что правильность размеров являлась оптической иллюзией.

Мраморные квадраты пола имели бы сторону в два фута в любом дизайнерском журнале, но в доме Джоуи их длина составляла три фута. Целый ярд. В модном викторианском доме плинтусы были бы равны двенадцати дюймам в высоту, у Джоуи – полтора фута. Обычная дверная ручка находилась на уровне моего бедра, а в доме Джоуи – на уровне ребер. И так далее. В результате я чувствовал себя очень маленьким. Словно меня уменьшил безумный ученый. Может быть, дальше эстафету подхватят люди, создавшие алюминиевое стекло…

И я чувствовал себя медлительным. Естественно, любое перемещение требовало на пятьдесят процентов больше времени. Три шага от точки А до точки Б превращались в четыре с половиной. Я словно двигался через черную патоку. Спешил, но никуда не успевал. Словно шагал вверх по спускающемуся вниз эскалатору. Все это приводило к потере ориентировки, будто я попал в другое измерение.

Я остановился примерно в шести футах от того места, где коридор сворачивал. Однако это расстояние вполне могло равняться девяти футам. Так или иначе, но я затаил дыхание и стал слушать. И ничего не услышал. Ни хруста битого стекла под ногами, ни шороха открывающейся или закрывающейся двери. Я стал очень медленно приближаться к углу, держа «браунинг» в левой руке, а «глок» – в правой, один патрон в стволе и двенадцать в обойме. Всего я сделал пять выстрелов – четыре в радиатор «Ягуара» у дома Чарли и один в землю боулинг-клуба через тело Джоуи.

Я решил, что Котт ждет появления головы из-за угла на нормальной высоте, просто в соответствии с инстинктом. Но что считать нормальной высотой? Уровень глаз на высоте пять футов и шесть дюймов над полом составляет пятьдесят пять процентов высоты обычной комнаты. А в доме у Джоуи такая высота равняется примерно восьми футам и трем дюймам. Из чего следовало, что Котт должен был смотреть над моей головой. Тем не менее я решил подстраховаться и, опустившись на колени, заглянул за угол на уровне плинтуса, что в данном случае было вполне комфортно.

Я представил себе, как появляются мой лоб и глаза, которые выглядят совсем крошечными на фоне огромных размеров дома.

Никаких следов Котта.

Осколки разбитого окна на мраморе и очередные закрытые двери, ведущие в гостиные, библиотеки и кабинеты. Однако я нигде не видел Котта. Возможно, он спрятался за закрытой дверью? Может быть, временно? Или он вообще не менял позиции. Может быть, он все еще наверху, в комнате для гостей, где терпеливо, как и положено снайперу, ждет со своей винтовкой «барретт» калибра.50 на столе, направленной в сторону двери?

Я подумал о чертежах архитектора, которые мы видели. Гостевая часть находилась в задней левой четверти дома, над кухонным крылом. Нужно подняться по лестнице и свернуть направо. Я встал, проверил все четыре направления, выдохнул и вдохнул.

И начал подниматься по лестнице.

Глава 55

Один пролет лестницы шел влево и наверх, другой разворачивался на сто восемьдесят градусов и уходил вправо до самого верха. И, как и все остальное в доме, они были самыми обычными – только увеличенными в полтора раза; мне приходилось делать непривычно большие шаги, и моя мышечная память сопротивлялась. К тому же я чувствовал, что верхняя часть моей головы видна из коридора второго этажа, через перила лестницы. Там мог лежать Котт, направив дуло вдоль перил, и выстрелить мне в спину как раз перед тем, как я сверну на лестничную площадку перед вторым пролетом. Я шагнул на площадку. На дистанцию примерно в двенадцать футов. Или четыре ярда. И я не был сделан из алюминиевого оксинитрида.

Так что я прижался к стене и пошел спиной вперед, пока сам не начал видеть коридор второго этажа. Он был пустым. Никаких следов Котта. Я поспешно преодолел последний пролет лестницы и оказался в коридоре, таком же, как на первом этаже, только пол здесь был не мраморным, а деревянным и застелен ковром, широким, как свежескошенная прерия. Я увидел серию закрытых дверей, каждая высотой в девять футов, две слева, две справа и одна прямо, в конце коридора, в торцевой стене. Очевидно, там находились комнаты для гостей, и мне придется подойти к ним по прямой.

Впрочем, одно преимущество у меня имелось: широкий коридор гигантского дома позволял двигаться зигзагами. В обычном доме коридор второго этажа предоставлял узкое поле обстрела. Однако дополнительные пятьдесят процентов ширины давали мне шанс оставаться вне центральной линии огня. Возможно, Котт заготовил какую-то ловушку. Его винтовка заранее нацелена и готова стрелять сквозь дерево. Возможно, он использовал инфракрасный луч. Или очки с рентгеновским излучением.

Я благополучно добрался до торцевой стены, прижался к ней рядом с дверью, вытянул руку с «браунингом» и постучал рукояткой в дверь.

– Котт, ты здесь? – сказал я.

Молчание.

Я постучал снова, громче.

– Котт? Открой дверь.

Я решил, что он вполне может так поступить. С точки зрения баллистики дверь была открыта. Любой из нас мог выстрелить сквозь дерево. В его случае пуля пробьет все, что угодно. При желании он прицелится и выстрелит на звук. Для него двери и даже стены не препятствие. Он живет в прозрачном доме.

Но он захочет все видеть. Обязательно. Человек, который вешает на стену фотографию, чтобы та стала последним, на что он посмотрит перед сном, и первым, что возникает перед ним утром, постарается, чтобы пуля вошла в мое тело у него на глазах. Наверное, он думал об этом, когда занимался йогой. Мысленно представьте себе свой успех. Он ждал шестнадцать лет. Он вполне мог открыть дверь.

– Котт, сначала нам нужно поговорить, – сказал я.

Молчание.

– Нет ущерба, нет вины, – продолжал я. – Ты забудешь обо мне, а я – о тебе. Нет нужды делать из мухи слона. Я многих парней отправил в тюрьму, но ни один из них не принял это так близко к сердцу.

Я услышал шорох, и на секунду мне показалось, что это дверь, однако он доносился со стороны лестницы. Краем глаза я заметил, что мимо пробежал ребенок. Он пересек коридор и исчез из виду. «Маленький мальчик», – подумал я. Как Беннетт мог не сказать мне о нем? Где его мать? Проклятье, что здесь происходит?

Я ослабил палец на спусковом крючке «глока».

Но тут задняя часть мозга сообщила мне, что я видел не ребенка. Он не был толстеньким, худым или гибким. Он двигался напряженно и неуклюже, как взрослый. Маленький мужчина, ростом примерно в пять футов и семь дюймов, бегущий мимо перил в пять футов, перед плинтусом высотой в полтора фута, под пятнадцатифутовым потолком.

Не маленький мальчик.

Джон Котт.

Я попытался вспомнить чертежи дома. Мне хотелось увидеть детали. Коридор второго этажа шел от начала дома до конца, от верхней площадки лестницы до окна над входной дверью и гостевых покоев, где находился я, и в другую сторону, к огромной главной спальне. Котт удалялся от меня, и я решил, что он не станет останавливаться возле окна. Зачем ему так поступать? Значит, он сейчас в спальне Джоуи.