Агата Кристи - Знаменитые расследования Мисс Марпл в одном томе
– Не знаю, – покачала головой мисс Хинчклифф. – Не помню… Да и как я могу припомнить? По-моему… ну да, точно, она сказала: «Там ее не было». Но вообще-то не знаю. А что, это важно?
– Да, – задумчиво промолвила мисс Марпл. – Я думаю, да. Конечно, это неявное указание, но все-таки указание. Пожалуй, порядок слов в данном случае имеет значение. И немаловажное!
Глава 20
Мисс Марпл исчезла
К своему неудовольствию, почтальон в тот день получил указание отнести почту в Чиппинг-Клеорн не только утром, но и в конце рабочего дня. Без десяти пять он принес в «Литтл– Пэддокс» целых три конверта. Один, адресованный Филиппе Хаймес, был надписан детским почерком, два других предназначались для мисс Блэклок. Она распечатала их, когда они с Филиппой пили чай. Из-за проливного дождя Филиппа окончила работу раньше обычного: оранжерею пришлось закрыть, а других дел для нее в «Дайас-Холле» не нашлось.
Мисс Блэклок вскрыла первый конверт. В нем оказался счет за починку котла на кухне. Она сердито хмыкнула:
– Цены у Даймонда запредельные… просто фантастика! Хотя у всех остальных, наверное, не ниже.
Затем она взялась за другое письмо, написанное незнакомым почерком:
«Дорогая тетя Летти!
Вы не возражаете, если я приеду во вторник? Пару дней назад я написала Патрику, но он мне не ответил. Из чего я сделала вывод, что все нормально. В следующем месяце мама поедет в Англию и надеется с Вами повидаться. Мой поезд приходит в Чиппинг-Клеорн в 18.15. Надеюсь, это не причинит Вам неудобств?
Искренне Ваша Джулия Симмонс».
В первый раз мисс Блэклок прочла письмо с неподдельным и простодушным удивлением, но, когда начала читать во второй, лицо ее помрачнело. Она подняла глаза на Филиппу, которая улыбалась, читая каракули сынишки.
– Ты не в курсе, Джулия и Патрик уже вернулись домой?
Филиппа оторвалась от письма:
– Да, они пришли сразу же вслед за мной и пошли наверх переодеться. Бедняги промокли до нитки.
– Не будешь ли ты так добра пригласить их сюда?
– Да, конечно. Сейчас позову.
– Погоди минутку. Вот, прочти.
Мисс Блэклок протянула Филиппе странное послание. Филиппа нахмурилась:
– Ничего не понимаю!
– Я тоже. А пора бы понять. Позови Патрика и Джулию.
Филиппа крикнула, стоя внизу лестницы:
– Патрик! Джулия! Мисс Блэклок хочет с вами поговорить.
Патрик сбежал вниз и вошел в комнату.
– Не уходи, Филиппа, – попросила мисс Блэклок.
– Привет, тетя Летти! – весело улыбнулся Патрик. – Вы меня звали?
– Да. Ты объяснишь мне, что это все означает?
Патрик прочел письмо, и на лице его появилось почти комическое смятение.
– О черт, я же хотел послать ей телеграмму! Ну и осел!
– Насколько я понимаю, письмо прислала твоя сестра Джулия?
– Д-да…
– Тогда позволь поинтересоваться, – мрачно промолвила мисс Блэклок, – кто та юная особа, которую ты привез сюда, выдав за свою сестру и мою родственницу Джулию Симмонс?
– М-м… Понимаете, тетя Летти… дело в том, что… я вам сейчас все объясню! Конечно, зря мы это затеяли… но мы просто хотели пошутить. Если позволите, я вам сейчас все объясню!
– Да-да, изволь. Итак, кто эта юная особа?
– Вскоре после демобилизации я познакомился с ней на вечеринке. Мы разговорились. Я сказал, что собираюсь к вам, и мы… Ну, в общем, мы подумали, что будет здорово, если я возьму ее с собой… Понимаете, Джулия, настоящая Джулия, бредила театром, а мама даже слышать не желала о том, что ее дочь станет актрисой. С ней семь припадков из-за этого случилось. Ну вот, а тут Джулии как раз подвернулась возможность поступить в хорошую труппу, точно не помню где, кажется в Перте, и она решила попытать счастья… Но ей не хотелось волновать маму. Она считала, что пусть мама лучше думает, что ее Джулия живет у вас и, как примерная девочка, учится на фармацевта.
– И все-таки мне хотелось выяснить имя твоей подруги.
В этот момент в комнату с холодным, отчужденным видом вошла Джулия. Патрик с облегчением посмотрел на нее:
– Нас вывели на чистую воду!
Джулия подняла брови. Потом невозмутимо уселась в кресло.
– Ладно, вывели так вывели. Значит, так суждено. Вы очень на меня сердитесь? – Джулия всматривалась в лицо мисс Блэклок с каким-то холодным, даже ледяным любопытством. – Я бы на вашем месте рвала и метала.
– Кто вы такая?
Джулия вздохнула:
– Пожалуй, настал момент внести ясность. Я половинка от Пипа и Эммы. Точнее, имя, данное мне при крещении, – Эмма Джоселин Стэмфордис. Однако мой отец вскоре переменил фамилию. Если не ошибаюсь, он стал Де Курси… Они с мамой разошлись через три года после нашего рождения. Каждый из них зажил своей жизнью. Нас они разделили. Я досталась отцу. Родителем он был никудышным, хотя человеком – весьма обаятельным. Мне пришлось провести несколько затворнических лет в школе при монастыре, когда отец сидел без денег или готовил очередную аферу. Обычно он, не скупясь, платил за мое обучение в первом семестре, а потом пропадал на год или даже на два, оставив меня на попечение монахинь. В перерывах между этим мы с ним чудесно проводили время, вращаясь в разношерстном обществе. Война разлучила нас окончательно. Я понятия не имею, где он сейчас и что с ним. Во время войны у меня было довольно много приключений. Какое-то время я даже участвовала во французском Сопротивлении. Это было потрясающе! Ну, а в конце концов я поселилась в Лондоне и задумалась о своем будущем. Я знала, что брат моей матери, с которым она вдрызг разругалась, умер, оставив большое наследство. Я прочла завещание, надеясь, что и мне кое-что перепало. Но в завещании об этом не говорилось. Вернее, прямо не говорилось. Я разузнала что могла о дядиной вдове. Судя по всему, ей недолго осталось жить, она держалась только на лекарствах и медленно угасала. Честно говоря, вы показались мне самым подходящим вариантом. Вы должны были получить по наследству огромное состояние, а тратить его, насколько мне удалось выяснить, было особо не на кого. Буду искренней до конца. Я решила попробовать подружиться с вами, войти в доверие. Ведь после смерти дяди Рэнделла столько воды утекло… Во время бури, пронесшейся над Европой, мы с отцом потеряли наши сбережения. Вот я и подумала, что, может, вы пожалеете сиротку, которая осталась одна-одинешенька на белом свете, и назначите ей скромный пенсион.
– Вы на это надеялись? – мрачно усмехнулась мисс Блэклок.
– Да. Я же вас ни разу в жизни не видела… Я рассчитывала приехать и поплакаться вам в жилетку… А потом вдруг чудом встретила Патрика, он оказался вашим родственником. Я в него влюбилась, он отвечал мне взаимностью. Настоящая Джулия спала и видела себя на сцене, и мне не составило труда убедить ее, что из любви к искусству она должна поселиться в задрипанном гостиничном номере в Перте и попытаться стать новой Сарой Бернар. Пожалуйста, не ругайте Патрика. Он меня пожалел, ведь я была совсем одна… Патрик подумал, что будет здорово, если я приеду сюда под видом его сестры и добьюсь, чего хочу.
– А когда вы морочили голову полиции, он тоже одобрял ваше поведение?
– Не судите меня слишком строго, тетя Летти! Когда случился этот дурацкий налет, а главное – после него, я поняла, что угодила в ловушку. Судите сами: теоретически у меня было достаточно оснований желать вашей смерти. На самом деле я не покушалась на вашу жизнь, но вы можете мне поверить только на слово. Даже у Патрика порой возникали подозрения. А уж если он допускал такие мысли, то что говорить о полиции! Инспектор настроен весьма скептически. Поэтому у меня не оставалось другого выхода: я должна была по-прежнему играть роль Джулии, а после окончания семестра тихо исчезнуть. Откуда мне было знать, что эта идиотка, настоящая Джулия, поцапается с продюсером и в порыве гнева уйдет из труппы? Она спросила Патрика в письме, можно ли ей приехать сюда, а он, вместо того чтобы ответить: «Не суйся!» – преспокойно про все позабыл.
Джулия метнула на Патрика разъяренный взгляд.
– Болван! Если б вы только знали, как я маялась, уезжая в Милчестер. Ни в какой больнице я, конечно, не работала. Но куда-то мне надо было деваться на это время! Приходилось часами просиживать в кино, смотря по сто раз одни и те же пошлые фильмы.
– Пип и Эмма, – пробормотала мисс Блэклок. – Честно говоря, мне до конца не верилось в их существование, хотя инспектор уверял меня… – Она испытующе посмотрела на Джулию: – Ну, хорошо, значит, ты – Эмма. А где Пип?
Взгляд Джулии был чист и невинен.
– Не знаю, – сказала она, – понятия не имею.
– А по-моему, ты опять лжешь, Джулия. Когда ты его видела в последний раз?
Джулия как будто бы немного замешкалась с ответом… Но ее ответ прозвучал внятно и решительно:
– Когда нам обоим было три года, мама забрала его с собой. С тех пор я ни с ним, ни с мамой не встречалась и, где они теперь, не знаю.
– Это все, что ты можешь мне сказать?
