Джорджетт Хейер - Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу (сборник)
Она бросилась вперед, но панель закрылась, и внутри воцарился мрак. Маргарет пронзительно вскрикнула и начала бешено колотить в панель, надеясь проломить ее. Но сломала лишь собственные ногти.
– Помогите! Помогите! Питер! Питер! Питер!
Где-то внизу послышались тихие шаги и шорох ткани, трущейся о стену. Маргарет как безумная вцепилась в панель.
– Питер, на помощь! Скорее!
Рука в перчатке зажала ей рот, другая рука обхватила ее, сжав словно в тисках. Она попыталась освободиться и повернуть голову, но руки ее были плотно притиснуты к телу, а жуткая перчатка кляпом заткнула рот.
Маргарет почувствовала, что теряет сознание, и сквозь гул в ушах услышала голос Питера, зовущий откуда-то издалека:
– Маргарет, что случилось? Где ты?
Над ее головой раздался тихий безжалостный смех, в котором звучало такое дьявольское злорадство, что ее охватил ужас. Затем Маргарет словно накрыло волной, и она погрузилась в небытие.
Глава 15
Вернувшись с половины, где жили слуги, Питер услышал крик сестры. Звук был приглушенный, но он четко уловил свое имя и в три прыжка пересек холл.
– Маргарет, что случилось? Ты где? Маргарет! Маргарет! – закричал Питер.
Комната была пуста, и ему никто не ответил. Оглядевшись, он подскочил к стеклянной двери, но она была чуть приоткрыта и зафиксирована изнутри, так что выйти через нее сестра никак не могла. Питер раздернул шторы и отшвырнул кожаную ширму. Маргарет нигде не было. Но ведь он только что слышал ее голос! Она не могла далеко уйти!
«Думай! Думай! – стучало у него в голове. – Не теряй головы! Соображай!»
Вернувшись на середину комнаты, Питер еще раз огляделся по сторонам в надежде найти ключ к разгадке исчезновения сестры и вдруг заметил скомканный носовой платок, лежавший у стены рядом с камином. Подбежав, он поднял тонкий крепдешиновый квадратик, который за сегодняшний вечер Маргарет роняла уже дважды.
Мысли с бешеной скоростью проносились у него в мозгу. Сестра весь вечер просидела с другой стороны камина. Если она уронила платок здесь, значит, после его ухода она по какой-то причине переместилась сюда. Зачем? За книгой? Нет, книжные полки находятся у противоположной стены. Ведерко для угля он унес с собой. Маргарет, видимо, очень близко подошла к стене, поскольку платок лежал у самой панели. В голове у Питера стало проясняться. Через стеклянную дверь она уйти не могла. Он услышал ее крик, когда вышел в холл, и незаметно выбежать из библиотеки тоже было невозможно. Оставалось одно: в комнате есть потайной ход, о котором они не подозревали.
Приблизившись к тому месту, где лежал платок, Питер стал простукивать панели со стороны камина. Поначалу он никак не мог определить разницу, но потом, сравнивая звук от двух соседних панелей, пришел к выводу, что одна из них звучит глуше. Вероятно, она была подбита чем-то изнутри. Питер стал быстро ощупывать капельный рельеф, чтобы найти замок. В его ушах все еще звучал отчаянный крик сестры, и он очень торопился. Наверное, она случайно обнаружила сдвижную панель – а что случилось потом? Его охватил мучительный страх, пальцы судорожно блуждали по резьбе, он даже попытался сдвинуть панель плечом. Но вскоре здравый смысл взял верх. Как Маргарет могла обнаружить эту панель? Уж точно не по внешнему виду. Ясно, что случайно. Но как добралась до механизма, который двигает панель?
Его взгляд упал на огонь, весело горевший в камине. Ну конечно! Она разжигала огонь! Какой же он дурак, что не догадался раньше! Подойдя к каминной решетке, Питер наклонился, чтобы получше рассмотреть ее, и тут вдруг вспомнил о розетке, открывавшей вход в «нору священника» на верхней площадке. Если в доме есть еще одна «нора», ясно, что открывается она таким же образом.
Опустившись на колени, Питер стал крутить все выступавшие части резьбы. Это была гирлянда из яблок, гранатов и листьев. Дюйм за дюймом он исследовал каждый фрукт и листок, и всякий раз, когда они оставались неподвижными, сердце у него болезненно сжималось. И только в последней грозди одно из деревянных яблок все же повернулось. Питер впился взглядом в подозрительную панель, и она действительно отодвинулась в сторону, открыв взору черную дыру, так напугавшую Маргарет.
Питер вскочил. Он думал только о сестре и вряд ли стал бы терять драгоценное время, чтобы подняться наверх и взять пистолет, лежавший в ящике туалетного столика, даже если бы такая мысль пришла ему в голову. Ни минуты не сомневаясь, Питер нырнул в черную дыру и, остановившись на верхней ступеньке, громко позвал:
– Маргарет! Где ты?
Услышав за спиной легкое движение, он быстро обернулся. На голову его обрушился страшный удар, и Питер покатился вниз по ступенькам. Через мгновение к проему скользнула фигура в капюшоне, панель встала на прежнее место, и в библиотеке вновь стало пусто и тихо.
Минут через пять туда вошел Бауэрс с ведерком, полным угля. Он с удивлением оглядел пустое помещение, решив, что брат с сестрой отправились прогуляться или перешли в другую комнату. Бауэрс приблизился к окнам, чтобы задернуть шторы. Отметил, что окна не зашторены, поскольку помнил, что закрывал шторы, когда молодежь еще сидела в столовой. Задергивая шторы, Бауэрс увидел, что створки стеклянной двери удерживаются изнутри запором, который не дает им полностью раскрыться. Значит, Питер с Маргарет не могли уйти через нее. Дворецкий предположил, что они вышли прогуляться и заодно встретить родных по дороге из гостей. Странные все-таки они люди. Сам Бауэрс ни за что на свете не стал бы бродить здесь в темноте.
Он начал прибираться в комнате, взбивая подушки и вытряхивая пепельницы. Ширма стояла явно не на месте. Бауэрс осторожно подвинул ее и поставил ровно стул. Было начало одиннадцатого, значит, пора подавать стаканы, графин с виски, сифон и лимонад. Бросив последний взгляд на комнату, он удалился в буфетную, чтобы принести оттуда поднос. Минут через десять дворецкий вновь появился в библиотеке. Питера с Маргарет по-прежнему не было, и он решил, что они все-таки пошли на прогулку. Помня о наставлениях Флиндэрса, он счел, что не следует оставлять стеклянную дверь открытой, и закрыл ее на шпингалет. После чего вернулся в кухню, где миссис Бауэрс складывала рукоделие, чтобы идти спать.
– Ты все запер? – спросила супруга.
– Все, кроме входной двери. Спрашивается, зачем я таскался в подвал за углем? Они все равно ушли.
– Как? – удивилась миссис Бауэрс. – Так поздно?
– В библиотеке никого нет.
– Что-то не похоже на мисс Маргарет зажечь камин и тут же умчаться в сад. Они, наверное, в кабинете.
– Зачем им туда идти, если они разожгли камин? – возразил он.
– А я откуда знаю? Но если это так, то мисс Маргарет застудится там до смерти. Это самая холодная комната во всем доме. Пойду посмотрю, что она там делает.
Не без труда подняв со стула свое пышное тело, миссис Бауэрс двинулась в кабинет выговаривать Маргарет за неразумное поведение.
Однако в кабинете царил мрак и подготовленная фраза «Мисс Маргарет, не дело вам сидеть в таком холоде» не была произнесена. Миссис Бауэрс отправилась в библиотеку, но там было пусто, как в гостиной и столовой.
Бауэрс следовал за женой по пятам, повторяя свою версию относительно прогулки.
– Но ведь мистер Питер ясно сказал, что мисс Маргарет замерзла и хочет разжечь камин. И после этого пойти на холод? Чепуха и вздор!
– Но если они не ушли, тогда где они? – возразил дворецкий. – Наверное, мистер Питер решил, что его сестрица согреется от ходьбы.
– Если он так решил, то ему придется кое-что выслушать от меня, когда явится домой, хоть он и считает себя взрослым, – заявила миссис Бауэрс, и в глазах ее промелькнуло выражение, хорошо знакомое всем Фортескью с раннего детства. – Дорогой, поднимись наверх и постучи к ним в спальни.
– Их там нет, они же не взяли свечи, – сказал Бауэрс, указывая на столик в холле.
– Ты все-таки сходи! – скомандовала жена.
Он со вздохом повиновался, но вскоре вернулся и с торжествующим видом сообщил, что их там нет.
– Они, наверное, пошли встречать остальных и разожгли камин, чтобы в комнате было тепло, когда все вернутся.
– Похоже на то, – согласилась миссис Бауэрс. – Тогда я подожду их. Знаю я мисс Маргарет! В детстве она вечно цепляла простуду. Когда вернется, мигом отправится в постель с горячей бутылкой к ногам, не будь я Эммой Бауэрс.
Она прошествовала в кухню и снова уселась у огня. Углубившись в рукоделие, она то и дело поглядывала на часы, и когда стрелки добрались до одиннадцати, рассердилась:
– Видимо, придется одолжить мистеру Питеру часть своих мозгов! Ты когда понес ведерко в библиотеку?
– Точно не помню. В начале одиннадцатого, – отозвался Бауэрс, не отрываясь от газеты с результатами скачек.
– Значит, они гуляют уже целый час! А ведь уже поздно! Там, кажется, какой-то шум у двери? Да брось ты наконец свое дурацкое чтение!
