Кэрол Дуглас - Черная часовня
Мои мысли вернулись к кровавой церемонии, свидетелями которой мы невольно оказались. Если Нелл похищена кем-то из участников мерзкого обряда… Боже, трудно даже вообразить, какие ужасы ее ожидают!
Ирен продолжала мерить шагами комнату, как величественная львица в клетке зверинца. Мне всегда было тяжело смотреть на гордых животных в заключении, в бесконечном движении от одной стенки к другой, а в глазах – ярость, боль и еще кое-что, совершенно чуждое этим созданиям: первый отблеск ужаса в душе существа, которое прежде не ведало страха.
Я могла только наблюдать за примадонной. Меня угнетали ощущение собственной беспомощности, отсутствие новостей о Нелл и наше с Ирен вынужденное бездействие вдалеке от основных событий.
– Понятно, почему они хотели избавиться от нас, – сказала она после долгой паузы, делая очередной резкий поворот, чтобы в который раз ринуться в противоположный угол комнаты. – Они не верят, что им удастся найти ее. Почему? Где она может быть? Зачем она понадобилась тем безумцам, которые сбежали из пещеры?
– Может, в качестве заложника? Но, Ирен, мы же не знаем наверняка, что ее похитили дикари. Вдруг она просто заблудилась на выходе из пещеры или ударилась головой, и кто-нибудь отнес ее в безопасное место, чтобы оказать помощь. Наверняка завтра они обойдут все больницы. – Я посмотрела в окно, на предрассветный город, укрытый лилово-серым туманом, словно полутраурным покрывалом. – То есть сегодня.
Я предложила снять прогулочные костюмы и переодеться, и Ирен исчезла в своей спальне. Я вызвалась было помочь ей, как это всегда делала Нелл, но не успела я договорить фразу до конца, как лицо примадонны застыло, превратившись в маску, и она отказалась.
Оставшись в одиночестве в гостиной, я забеспокоилась, можно ли доверять Ирен. В нынешнем настроении с нее станется сбежать из отеля через окно.
Но из-за двери до меня донеслось обнадеживающее шуршание юбок, так что я проскользнула в свой альков, чтобы переодеться самой. Когда я поспешно выскочила обратно в гостиную, дверь спальни Ирен была распахнута настежь.
Сама она, к моему облегчению, стояла на пороге, блистательная, как византийская императрица, в своем халате из зеленой тафты, застыв в позе трагической героини оперы. Взгляд ее был прикован к квадратику бумаги, который она держала в руке.
– Ирен?..
Она не шелохнулась и не ответила. Я подошла к ней с такой осторожностью, будто приближалась к клубку змей. Только когда я прикоснулась к плечу примадонны, она протянула мне конверт:
– Он лежал у меня на подушке.
Конверт был не запечатан, и я открыла его, ожидая увидеть письмо или записку, возможно, с требованием выкупа за Нелл, хоть мне и не верилось, что ее исчезновение было спланировано заранее.
Конверт был пуст. Я снова заглянула внутрь и на этот раз в одном из углов заметила прядь темных, почти черных волос.
– Но у Нелл волосы не такого…
– Это прядь Годфри.
Голос примадонны звучал на удивление невыразительно. Я заглянула ей в глаза и вот тогда и увидела в них ту глубокую, лишенную всего человеческого пустоту, которая встречается лишь у обитателей сумасшедшего дома.
Мне не удастся описать ее, хоть я уже не раз пыталась. Как если бы все жизненные силы человека в один миг вытекли из него прямо в землю, на которой он стоит. И осталась одна пустая физическая оболочка. Видеть, как подобное произошло с Ирен Адлер Нортон, было невыносимо и страшно.
Она позволила мне подвести себя к круглому столику и усадить на один из стульев. И вместе с нами присел призрак – призрак Нелл. Я никогда не встречала Годфри Нортона, поэтому его образ не мог меня преследовать, но я видела его присутствие в тусклом взгляде Ирен, сфокусированном на какой-то далекой точке, которую лишь она могла видеть.
Не знаю, сколько мы так сидели.
У меня в голове одна мысль хаотично сменяла другую: сегодня ночью в одно мгновение исчезла ее подруга и компаньонка. А теперь кто-то оставил на подушке зловещее послание: прядь волос ее мужа, который находится бог весть где.
Некто в наше отсутствие пробрался в гостиничный номер, чтобы передать Ирен немой сигнал о неизвестной и непонятной опасности. Является ли случившееся с Нелл и Годфри чудовищным совпадением, или же эти события связаны? Откуда мне знать? Только Ирен могла распутать этот зловещий клубок, но она пребывала в прострации.
Свет утра пробрался в темную ночь наших душ, постепенно прорисовывая привычные предметы мебели гостиничного номера. И каждая вещь, возвращаясь к свету из ночного небытия, несла в себе память о Нелл, о ее прикосновении. Казалось, стоит лишь протянуть руку, и воспоминания обретут форму, Нелл снова будет с нами.
Но за столом сидела одна лишь Ирен, уронив безвольные руки поверх конверта.
Услышав стук в дверь, я вздрогнула от неожиданности, но примадонна осталась безучастной.
Я поднялась, не зная, что делать, однако Ирен даже не шелохнулась.
Поэтому я просто открыла дверь, за которой оказался Шерлок Холмс.
На нем был деловой костюм: полосатые брюки, сюртук и цилиндр. Так как в последний раз я видела его несколько часов назад в грубой одежде чернорабочего, в нынешнем наряде он напомнил мне директора похоронной конторы.
Лицо сыщика выглядело изможденным, а взгляд сразу же впился в сидящую у столика Ирен.
– Есть какие-нибудь новости? – спросила я.
Он лишь слегка покачал головой и зашел в номер.
Примадонна медленно подняла на него глаза, и этот взгляд заставил его остановиться.
Потянувшись пальцами к кармашку жилетки, он вытащил оттуда какую-то блестящую вещицу. Не дождавшись от Ирен никакой реакции, детектив подошел к столику и положил предмет на скатерть рядом с ее рукой:
– Мы нашли часы мисс Хаксли в здании панорамы, недалеко от входа. Полковник Коди убежден в том, что она выронила их во время борьбы с кем-то. Я же полагаю, что она сама отстегнула часики от лацкана и бросила на пол специально, чтобы оставить для нас след. Корпус часов немного погнут, и это может служить подтверждением обеих теорий.
Ирен по-прежнему безмолвствовала.
Холмс перевел дыхание, как если бы ему предстояло сообщить нечто ужасное.
– Красный Томагавк, – снова начал он с обычной неловкостью англичанина, вынужденного произнести столь нелепое имя, – очень умелый следопыт. Нам удалось обнаружить следы трех человек рядом с отпечатками ног мисс Хаксли. Покинули панорамное здание лишь три пары ног, но рядом с ними мы увидели след… волочения. Мы также обнаружили остатки хлороформа на бархатном занавесе у входа на экспозицию. Мы полагаем, что ее усыпили и только потом похитили, и это позволяет надеяться, что она до сих пор жива. Красный… мм, Томагавк уверен, что сможет снова узнать след лошади, запряженной в повозку, на которой увезли Нелл, но поиски наемного экипажа займут много времени. К тому же он вполне мог быть частным. Признаю, что я теряюсь в догадках, зачем кому-то вообще понадобилось похищать мисс Хаксли.
Когда Ирен вновь не ответила ему и даже не подняла взгляда, детектив положил шляпу и трость на стол:
– Сегодня утром, несмотря на ранний час, я нанес визит известной вам королевской особе. Он принял меня в халате. Он осведомлен о ваших неоценимых усилиях в расследовании недавних убийств и о том, что… нам удалось сохранить в тайне его невольное участие в указанном деле, которое могло бы привести королевство к не имеющему аналогов скандалу. Он заинтересован в том, чтобы мисс Хаксли была найдена, и задействует все возможные ресурсы как с французской, так и с британской стороны. К сожалению, события прошлой ночи требуют моего возвращения в Лондон. В свете последней информации дело Джека-потрошителя приобрело новый оттенок, и мне необходимо снова пересмотреть все улики с точки зрения того, что нам удалось узнать вчера. Заверяю вас в готовности оказать любую помощь в поисках мисс Хаксли. Будь у меня хоть какой-то намек на то, с какой целью она была похищена…
Ирен казалась статуей, высеченной из камня.
Шерлок Холмс замялся и посмотрел на меня, совершенно обескураженный.
Я кивнула на лежащий на столе конверт.
Он нахмурился, рассматривая чистую лицевую часть, помеченную лишь инициалами «И. А.».
Вдруг в его глазах вспыхнул интерес, а то и подозрение. Он осторожно взялся за уголок конверта, наблюдая за Ирен, будто она была змеей, готовой вот-вот наброситься на него.
Убедившись, что она не двигается, сыщик аккуратно вытащил конверт из-под ее руки и поднес к глазам.
– Бумага немецкая, – заявил он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Сделана вручную. Очень дорогая. Дюссельдорф. Его несли в кармане или футляре с подкладкой из бархата. Красного бархата. На бумаге остались крошечные волокна. Чернила… сложно сказать без анализа. И… – Он открыл конверт и заглянул внутрь. Его лицо посуровело, и он снова посмотрел на меня. – И кажется, мы имеем дело со смелым, но весьма неосторожным противником. Сильный враг, но не всемогущий. Не бывает всемогущих врагов. Мои собственные расспросы показали, что мистер Нортон покинул Вену. Мой брат обладает кое-каким влиянием в Министерстве иностранных дел. Точнее, во многих отношениях он и есть Министерство иностранных дел. Я телеграфирую ему немедленно. И я бы посоветовал вам сейчас же известить семью Ротшильдов о… еще одной загадочной истории. Их агентурная сеть покрывает все столицы Европы и не имеет себе равных.
