Джейн Лителл - Отнять всё
– Что случилось?!
– Да этот гад обращался с девушкой как последняя сука, толкал. Ну я ему и врезал.
– У тебя рука…
Я пошла на кухню, отыскала в холодильнике пакет с заморозкой. Потом села на диван, прижала пакет к его разбитым пальцам. Он лишь поморщился – и снова запел. Меня раздирали противоречивые чувства. Я злилась, что он опять выпил и ввязался в драку, и одновременно гордилась – защитил женщину, которую оскорбили. Когда Эдди напивался, то становился агрессивен, но он придерживался старых понятий насчет мужской чести и женщину никогда бы и пальцем не тронул. И мужчин, унижающих женщин, презирал.
Зазвонил телефон. Я попыталась ответить нормальным голосом. Это была Хейя.
– Извини, что звоню на домашний. Могу я завтра взять выходной? И извини, что не предупредила заранее.
Объяснять причину она не стала – в этом вся Хейя. Мне продолжать разговор не хотелось, и я не стала расспрашивать.
– Можешь и домой звонить, ничего страшного. Ты свои материалы к пятнице закончишь?
– Да.
– Тогда бери выходной. Увидимся в пятницу.
Я положила трубку. В дверях стоял Маркус. Почему он смотрел так пристально? Проверял, закончилась ли моя истерика, чтобы войти на кухню? Он подошел к столу и поднял осколки кувшинчика – тот разбился на три части.
– Я могу склеить. Он ведь тебе очень нравится.
– Сможешь? – Я шмыгнула носом.
– Да, края ровные. Будет как новый.
– Спасибо.
Маркус аккуратно завернул осколки в бумажное полотенце.
– Нужно чего-нибудь поесть, – сказал он.
Тут заплакал Билли, и я поднялась.
– Пиццу будешь? Я очень устала.
Когда я вернулась на кухню, Маркус вынимал из морозилки куски рыбного филе.
– Нам нужно поесть как следует, – заявил он.
– Ладно, я приготовлю. Только Билли переодену и поставлю их в духовку. Иди, работай.
Когда мы познакомились, я сразу подумала, что Маркус сильный и уверенный в себе. Как он сокрушил оппонента на той конференции в Ньюкасле! И он очень прямой человек. С ним я наконец-то почувствовала себя как за каменной стеной. Маркус – порядочный, но притом практичный и не дает себя в обиду. Однако у его силы есть обратная сторона. Он неподатлив и самоутверждается, отгораживаясь от других. От меня он тоже начал отгораживаться. Я-то вижу: было в его жизни какое-то несчастье. И если бы он позволил мне прикоснуться к своему больному месту, мы опять бы сблизились, как тогда, в начале моей беременности.
* * *Я зашла с Билли на руках в ванную. Там у нас всегда холодно, потому что на стенах плитка, а пол паркетный – ковриков в ванной я не признаю. Захватив одежду и подстилку, я переодела его на кухне. Билли недавно обнаружил, что можно засовывать в рот палец ноги, и проделал это сейчас, рассмешив меня.
Духовка старая и разогревается целую вечность. Опять я опоздаю с ужином.
Я стала складывать в стиральную машину одежду, и тут зазвонил телефон: Фрэн, няня.
– Извини, Кэти, я завтра не смогу прийти. Весь день мне сегодня плохо, а к вечеру вообще стало паршиво. Подцепила какой-то вирус.
– О господи, вот бедняжка…
– Ты уж извини. У меня есть подруга, Лиза. Она иногда подрабатывает няней. Дать тебе ее номер? Может, она согласится.
Следующие два часа я пыталась дозвониться до Лизы, а в промежутках готовила рыбу и ужинала вместе с Маркусом. В половине одиннадцатого я сдалась.
– Придется завтра работать дома. Филип будет не в восторге, но куда деваться? Я пока еще ни дня не пропустила. Попрошу Аишу принести сюда почту.
* * *Утром пришло письмо от тети Дженни, и, читая, я не могла удержаться от улыбки. Она прислала черно-белую фотографию: мужчина и женщина в спортивном открытом автомобиле выпуска пятидесятых. Женщина, очень эффектная, с красивым шарфом на голове, похожая на кинозвезду тех же времен, с обожанием взирает на своего спутника. А тот, держа руль, сурово-сосредоточенно смотрит вперед.
На обратной стороне Дженни написала:
Я все думала о твоих словах по поводу замкнутости Маркуса. Давно установлено, что женщина в среднем произносит в день около семи тысяч слов, а мужчина только две тысячи. Не переживай. У тебя прекрасный муж и сын. Будь здорова и счастлива.
С любовью,
Дженни.Дженни славная, заботливая женщина: когда мои родители уехали в Лиссабон, она меня тут опекала. Приятно знать, что она помнит обо мне и поддерживает.
* * *Я с удовольствием провела целый день дома, с Билли, только трудно было сосредоточиться на корректуре. Мы сидели на кухне, смотрели картинки, я показывала Билли, как «говорят» разные звери, и ему очень нравилось. Потом почти на три часа пришла Аиша, и мы сделали кое-какие дела. Мы работаем вместе уже несколько лет, хотя моей помощницей она стала недавно. Вот уж на кого я всегда могу положиться в работе. Мы разобрали почту и счета. Я собралась готовить для правления презентацию и попросила Аишу найти сведения о том, какие места наши читатели посещают в Европе. Аиша с цифрами на «ты», а у меня это слабое место.
– Филип не возмущался, что меня нет?
– Он особо не высказывался, ты же его знаешь. Да все нормально. Только спрашивал, где Хейя.
– Ты ему сказала, что она взяла выходной?
– Да. Кажется, он к ней неравнодушен.
– Правда? Я думала, ему нравится Виктория.
– Он тот еще котяра. Вечно крутится вокруг Хейи. А у нее, кстати, есть приятель. Я его видела.
– И как он?
– Высокий брюнет, одевается хорошо, похож на врача или юриста. В прошлое воскресенье я их заметила в театре.
Когда Аиша ушла, мы с Билли завалились поспать на моей кровати. Я через час встала и решила приготовить жареную курицу с рататуем. Пока все жарилось и кухня наполнялась вкусными ароматами, я набрала ванну пеной. Потом принесла Билли, и мы залезли в воду. У него есть желтое ведерко с отверстием, и ему очень нравится смотреть, как из него течет вода. Мне пришлось снова и снова черпать воду, а Билли ловил струйку руками.
В прихожей раздались шаги: пришел Маркус.
– Да тут у вас веселье!
– А то!
Он опустился на колени и поцеловал Билли в мокрую макушку. Потом закатал рукава и заявил:
– Пожалуй, я вас помою, миссис Хартман.
Налив в ладонь геля для душа, он принялся водить им по моей шее и груди. Грудь у меня теперь большая – из-за молока, и мне это, пожалуй, нравится. Придерживая Билли коленками, я откинула голову на край ванны и закрыла глаза. Маркус продолжал меня ласкать. В груди у меня началось покалывание. Вдруг он засмеялся. Я открыла глаза.
– Из тебя молоко брызжет!
Он наклонился и провел вокруг соска языком.
Хейя
Июнь
Вчера ходила на консультацию к мистеру Банерджи в Кентиш-таун. Он занимается аюрведической медициной; мне его порекомендовали как выдающегося врача и целителя.
Доктор – маленький сморщенный человечек с большими добрыми глазами, чуть шепелявый. Никакого обследования он не проводил. Посмотрел мне в глаза, пощупал пульс, оглядел руки, велел высунуть язык. Расспросил о моем питании. Сказал, что Панчакарма должна мне помочь. Эта методика очищения организма веками применяется в Индии. Она включает паровые ванны, клизмы с растительными маслами и ингаляции. Он назначил мне строгий режим и велел приходить к нему раз в две недели.
Сегодня вечером, припарковав машину на какой-то фешенебельной улице в незнакомой мне части Лондона, я отправилась искать ресторан, в котором Роберт назначил мне встречу. Кормили там, по его словам, замечательно.
Вестибюль встречал сдержанной роскошью, на стенах висели панели черного дерева. Служащий в ливрее принял у меня жакет и передал гардеробщику, затем проводил в зал, где стояли низенькие полированные столики в окружении кожаных кресел. Роберт уже сидел здесь, изучая меню, в темно-сером костюме и белой сорочке. Для человека его возраста он одевается слишком строго. Наверное, хочет выглядеть солиднее, возможно, ради пациентов.
Вместо приветствия он нежно поцеловал меня в губы, чуть отступил и оценивающе оглядел.
– Прекрасное платье!
– Спасибо. Я успела зайти домой переодеться. А ты прямо с работы?
– Да, очередной сумасшедший день.
– Никак не могу понять – могу ли я расспрашивать тебя о работе?
– Я что – такой таинственный?
– Да нет, это все твоя профессиональная скрытность.
Роберт уже заказал красное вино. Официант поставил передо мной огромный бокал и, продемонстрировав Роберту бутылку, торжественно налил мне вина. Я качнула бокал, попробовала.
– Хорошее. Мы что-то отмечаем?
– Просто желаю тебе угодить. – Он поднял бокал. – У них замечательная кухня.
В меню перечислялись роскошные и дорогие угощения: мусс из омара, дикая утка с персиками в апельсиновом соусе, колбаски с трюфелями, жареная оленина. Никаких простых блюд вроде запеченной рыбы или овощей на пару, которые я предпочла бы.