Блеск и ярость северных алмазов - Александр Анатольевич Трапезников
– Объясни. Сегодня у меня голова совсем не варит.
– Понимаю. Такое нелегко пережить…
Сочувственно помолчав, главред продолжил свою мысль:
– Ельцин понял, а скорее, кто-то ему подсказал, потому что сам он додуматься до чего-то не мог просто по определению, от слова «совсем», что Новый год для россиян имеет сакральное значение. И воспользовался этим, заставив многих поверить в новогоднее чудо. Слова, произнесённые тогда утирающим слезу правителем, и сегодня заставляют многих содрогнуться. Даже меня. Хотя меня может содрогнуть лишь ядерный взрыв. И то, поскольку я его уже не почувствую, то, значит, и не содрогнусь. Ты сам вспомни, что он тогда нёс.
Трегубов стал загибать пальцы на руке.
– «Хочу попросить у вас прощения». «Многие наши с вами мечты не сбылись». «Все казалось просто, а оказалось мучительно тяжело». «В чём-то я оказался слишком наивным». «Хочу, чтобы вы знали: боль каждого из вас отзывалась болью во мне, в моем сердце». И, как конфетка на блюдечке: «Прощаясь, я хочу сказать каждому из вас: будьте счастливы. Вы заслужили счастья!» А потом он еще несколько минут сидел неподвижно, и по лицу его катилась слёза. Крокодиловая, скорее всего. Аллигатор плачет, когда жертве удается выскользнуть из его зубастой пасти.
– Из моей не выскользнет, – как-то мрачно произнес Ясенев.
Трегубов внимательно посмотрел на его осунувшееся лицо и кивнул:
– Ну да, верю. Ты ведь не кайман и не зубастый варан, ты медоед. Этим милым безбашенным разбойникам дорогу лучше не переходить. Я бы не хотел очутиться сейчас на месте какого-нибудь «Профессора Мориарти». Так, кажется, кличут вашего архангельского маньяка, бандита и садиста Жогина?
– Так. Еще Квазимодо. Это, конечно, не Ельцин, но по сути близко.
…Еще с начала декабря Ясенев понемногу стал передавать часть своих функций вице-губернатора полковнику Демидову. Ситуация в России становилась все тревожней и катастрофичней. Его присутствие требовалось в Москве. Генерал Грачев теперь вплотную занимался своим отделом политической контрразведки, а к Ясеневу возвращались его должностные обязанности в сфере УЭК. То есть в контрразведке экономической.
А дирижировать шансоном и караоке в «Архангельской алмазоносной провинции» и на якутских месторождениях вполне могли Демидов и Ряжский. Хотя и тут все было не так гладко. Об этом свидетельствовали хотя бы короткие выдержки из секретных докладных записок Ясенева – руководителю главка Кораблеву.
«…Потенциальным и наиболее серьезным источником роста безработицы на месторождениях среди предприятий добывающей промышленности следует считать “Севералмаз”, собственник “АЛРОСА”, контрольный пакет акций находится под управлением “Солэкс”. Экономическое положение этого предприятия крайне неблагополучно, фактически оно находится на грани банкротства, имеет крупные долги по зарплате, значительная часть персонала уже отправлена в вынужденные отпуска, массового увольнения можно ожидать в первом квартале следующего, 2000 года…».
«…В промышленном освоении месторождений реально потеряно уже почти десять лет. Теперь крайне важно, чтобы “Де Бирс” и “Согласие” продали свой пакет акций компании “АЛРОСА”. Остальные акционеры последуют за ними. Таким образом, в Новом году “АЛРОСА” аккумулирует в своих руках более 90 % акций ОАО “Севералмаза” для начала промышленной разработки Ломоносовского и Верхотинского месторождений алмазов…».
«…В ход событий активно вмешиваются Усманов и Алекперов, возглавляющие холдинговые компании. Руководство “Де Бирс”, в лице Раймонда Кларка, считает, что наступил “решающий момент”. Последующий ход событий позволит им четко определиться, насколько реальны возможности реализации их проектов на Северо-западе России, прежде чем “Де Бирс” возьмет на себя дальнейшие финансовые обязательства. Или уйдет с Севера России…».
«…Новый президент “АЛРОСА” Лыткин и гендиректор “Севералмаза” Свиридов подписали секретный договор. Он означает доверительное управление “АЛРОСА” всеми акциями “Севералмаза”. Это почти победа».
Дуэт смерти: красавица и чудовище
В тот же предновогодний день, 31 декабря, когда Ельцин делал свое сенсационное заявление по телевидению, в Архангельске, именно в это же время, около 12 часов, автомобиль «ауди» мчался в сторону аэропорта Талаги. На большом расстоянии от нее двигался «мерседес», в котором сидели чекисты-перевертыши Аверин и Болдырев. Они постоянно держали связь с Жогиным по рации. Один из фрагментов разговора звучал так:
– Ясенев едет впереди нас на сто метров. Проезжаем населенный пункт с ТЭЦ. До Талаги еще полчаса.
– Ждем.
– Есть проблема.
– Говори.
– Он не один. В машину села его жена. И еще двое.
– И что?
– Все-таки женщина. И посторонние.
– Тебе не все равно? Они все там чекисты. Всех до кучи и валить будем. Сами виноваты, раз никак с Ясенем не расстанутся.
После смерти Иды он совсем потерял голову, с нервами уже не справлялся, готов был убивать и резать налево и направо. Это был уже не «профессор Мориарти», а какой-то обезумевший Квазимодо.
Через два километра от ТЭЦ дорогу «ауди» перегородил фургон. Машина взвизгнула тормозами. Водитель выругался.
– Едва не врезались, – сказал он. – Что за идиот там сидит?
Идиотом был Жогин, выскочивший из кузова. Он начал стрелять из автомата очередями сразу, пока не кончились пули в рожке. Вставил второй и продолжил, бормоча при этом:
– Думали, снова промахнусь? Вот вам, вот… вот…
Изрешетив пулями всех в машине, он отшвырнул автомат в сторону, сел вместе с шофером угнанного фургона в «БМВ» и поехал назад в Архангельск. При этом еще и распевал с чувством выполненного долга какой-то шансон-блатняк.
– Жми сразу в «Севералмаз», к Свириду, – приказал он. – Порадуем слизняка, дело сделано.
…31-го утром Елизавета прилетела к Александру в Архангельск. Он встретил её в аэропорту, отвез в ведомственную гостиницу ФСБ. Потом вернулся в свою штаб-квартиру в Доме приемов губернатора. Материалы в желтой папке Тарланова они вшестером, включая Демидова, Ряжского, Лоскутова, Пискарева и Чернобурову, еще накануне изучили досконально. Сейчас заканчивали оперативное совещание.
В папке лежали все записи переговоров высших правительственных чиновников с коррумпированной элитой Архангельска, с отечественными и иностранными бизнесменами. Мелькали хорошо знакомые лица, не раз выступавшие в прессе и по телевидению с громкими демагогическими лозунгами. Мало кто не был бы замешан в распродаже России, в частности «Архангельской алмазоносной провинции».
Ясеневым уже было принято решение. Но он не успел его высказать, в кабинет заглянула Елизавета.
– Здравствуй, Валентин, привет, Володя, добрый день, Аня, Андрей, Толя.
Всем протянула руку.
– Александр, я свою сумочку забыла в машине. Дай ключи.
– Бери. Только не угоняй. Она мне еще понадобится.
Лиза ушла, а он закончил свою мысль:
– Папку с материалами Тарланова надо срочно доставить в Москву, Кораблеву, а копии – Трегубову. Полетите вы оба, Валентин и Аня. А с ними я созвонюсь. Не теряйте времени, отправляйтесь немедленно.
– Моя машина на ремонте, – произнес Демидов.
