Движущая сила - Фрэнсис Дик
Глава 13
Когда я вернулся на ферму, Изабель все еще находилась в конторе, хотя было уже почти пять часов.
Роза уже ушла домой.
Льюис звонил, сообщила Изабель. Только что. Они с Ниной уже проехали туннель через Монблан и остановились перекусить и дозаправиться. За рулем сидела Нина. Жеребей всю дорогу простоял, высунув голову в окно, но не буйствовал. Ночью фургон поведет Льюис, но им придется где-то остановиться, чтобы набрать в канистры французской воды для жеребца.
– Понятно, – сказал я.
Французская вода, чистая и сладкая, прямо из родников, пользовалась успехом у лошадей. Да и остановка на такое короткое время не имела значения.
– Азиз попросил на завтра выходной, – сказала Изабель. – Не хочет завтра садиться за руль. Что-то там связанное с его религией.
– Его религией?
– Так он сказал.
– Вот бродяга. Где он сейчас?
– Возвращается с ярмарки в Донкастере, он возил туда лошадей.
Я вздохнул. С религией не поспоришь, но все равно он бродяга, если не хуже.
– Это все?
– Мистер Ашер интересовался, забрали ли мы жеребца. Я сказала ему, что он будет в Пиксхилле завтра в шесть часов вечера, если на переправе не случится задержки.
– Спасибо.
– Подержись за дерево, – посоветовала Изабель.
– Гм.
– Похоже, ты здорово не в себе.
– Да это все из-за Джоггера.
Она понимающе кивнула. Полиция, сказала она, была недовольна тем, что столько водителей в разъезде.
– Они никак не хотят понять, что мы должны продолжать работать, – заметила она. – Им кажется, что мы можем сидеть сложа руки. Я им сказала, что они ошибаются.
– Еще раз спасибо.
– Пойди поспи, – посоветовала она неожиданно. Хоть и молода, но далеко не дурочка.
– Гм.
Я постарался последовать ее совету. Сотрясение мозга больше не помогало. Я лежал и думал о Льюисе, который останавливается где-то, чтобы набрать французской воды. Я изо всех сил надеялся, что Нина не будет поднимать головы и что ее глаза, хотя бы частично, будут закрыты.
В среду утром я проводил грузовики, направляющиеся в Донкастер, где на следующий день открывался сезон гладких скачек. Мартовские ярмарка и бега в Донкастере были началом самого тяжелого времени для моей фирмы, начинались шесть месяцев бесконечной работы, работы и работы, а также поисков выхода из самых затруднительных положений. Я очень любил это время. Приходилось маневрировать фургонами, водителями, но зато удавалось хорошо зарабатывать. Обычно в это время я испытывал подъем, но сегодня с трудом мог заставить себя сосредоточиться.
– Завтра все фургоны будут в разъезде, – весело сказала Изабель.
Меня же интересовало только, как Льюис сегодня доберется до дома.
В девять, когда телефон зазвонил в ...надцатый раз, Изабель, хмурясь, сняла трубку.
– Азиз? – переспросила она– Одну минуту. – Она прикрыла трубку рукой. – Как будет “одну минуту” по-французски?
– Ne quittez pas, – подсказал я.
– Ne quittez pas, – повторила она в трубку и встала. – Какой-то француз. Спрашивает Азиза.
– Его нет сегодня, – сказал я.
– Он в столовой, – ответила она, уже поднявшись и направляясь к двери.
Азиз поспешно вошел в комнату и взял трубку.
– От... avz... Oui. – Он некоторое время слушал, потом что-то быстро проговорил по-французски, одновременно протягивая руку за бумагой и карандашом. – Oui. Oui. Merci, monsieur. Mersi.
Азиз старательно что-то записал, поблагодарил своего собеседника и положил трубку.
– Послание из Франции, – пояснил он вполне очевидное. Он подтолкнул бумагу поближе ко мне. – Похоже, Нина попросила его позвонить, дала ему деньги и номер. Вот записка.
Я взял бумагу и прочел написанные на ней несколько слов. “Ecurie Bonne Chance, pres de Belley”.
– Конюшня “Бон шанс”, – перевел Азиз. – Около Белли.
Он одарил меня своей лучезарной улыбкой и удалился.
– Я думал, Азиз взял выходной, – обратился я к Изабель.
Она пожала плечами.
– Он сказал, что не хочет садиться за руль. И он уже был в столовой, когда я пришла на работу. Читал и пил чай. Сказал мне: “Доброе утро, душечка”.
Изабель слегка зарделась.
Я посмотрел на французский адрес и набрал номер жокейского клуба. Казалось, Питер Винейблз ждал моего звонка.
– Нина через одного француза передала адрес, – сказал я ему. – Ecurie Bonne Chance, около Белли. Не могли бы вы там у себя узнать что-нибудь об этом?
– Продиктуй по буквам. Я продиктовал.
– Азиз говорил по-французски, – пояснил я.
– Ладно. – Голос звучал решительно. – Я порасспрашиваю коллег во Франции и перезвоню тебе.
Я просидел несколько минут, таращась на повешенную трубку, затем встал, нашел Азиза в столовой и пригласил подышать свежим воздухом.
– Ты к какой церкви принадлежишь? – спросил я, когда мы вышли во двор – Ну... – Он искоса взглянул на меня, сверкнув глазами, и продолжал безмятежно улыбаться.
– Ты работаешь на жокейский клуб? – спросил я прямо.
Улыбка стала еще шире.
Я отвернулся от него. Патрик Винейблз, подумал я с горечью, да и Нина тоже, как же мало они мне доверяли, что даже послали еще человека, чтобы убедиться, что я сам не тот преступник, которого якобы разыскиваю. Ведь Азиз появился на другой день после смерти Джоггера. Наверное, мне не стоило принимать это так близко к сердцу, но я иначе не мог.
– Фредди, – Азиз сделал шаг и взял меня за рукав, – послушай. – Улыбки как не бывало. – Патрик хотел, чтобы Нину кто-нибудь подстраховал. Наверное, надо было тебе сказать, но...
– Побудь здесь, – коротко сказал я и вернулся в контору.
Патрик Винейблз позвонил через час.
– Прежде всего я должен перед тобой извиниться, – сказал он. – Но мне любопытно, как это ты вычислил Азиза? Он позвонил и сказал, что ты его раскусил.
– Всякие мелочи, – пояснил я. – Слишком уж он умен для такой работы. Потом, я уверен, что он никогда не возил скаковых лошадей. Звонивший из Франции спросил именно Азиза, а это значит, что Нина знала, что он будет на месте. Да и вы не спросили, кто такой Азиз, когда я его назвал.
– Надо же.
– Именно так.
– Ecurie Bonne Chance – небольшая конюшня, управляемая малоизвестным французским тренером. Владелец – Бенджамин Ашер.
