Кристофер Смит - Пятая авеню
Вчера утром на похоронах ее сестры на тихом и ухоженном кладбище в Коннектикуте он стоял рядом с нею и ее родителями, изображая печаль по женщине, которую не знал и которую легко мог спасти.
Вчера днем, когда Лиана пыталась расслабиться и отдохнуть, позвонил Луис и снова угрожал ему, вспоминая Сантьяго. С горестным молчанием Майкл слушал отца, не подозревавшего о том, что его сын знает правду об этом мифическом Сантьяго и уже не верит, что Джордж убил его мать. Встретившись с этим человеком и присмотревшись к его лицу во время разговора о матери, Майкл изменил свое мнение о нем. Сейчас Майклу хотелось уличить отца во лжи, однако пока он повел собственную игру и стал уверять Луиса, что ему тоже не терпится убить Редмана, а встреча с этим человеком только укрепила его решимость.
Сказанные им при этом слова все еще не изгладились из памяти.
– Я спросил его, отец, как погибла мать, и тебе надо было видеть, как изменилось его лицо. Мой вопрос подействовал на него так, будто я обвинил его в убийстве.
– И ты этому удивляешься? – спросил Луис.
– Было бы ложью это отрицать, – ответил Майкл. – Я тебе не верю. И никогда не верил, а после этих событий уже и никогда не поверю. Но сейчас поговорим о том, что касается только меня. Когда я увидел, как изменилось лицо Редмана, мне сразу стало ясно, что это он спустил курок, и я хочу чтобы он поплатился за это жизнью. Но я хочу, чтобы и ты кое-что понял: как только все это закончится, я никогда снова не захочу тебя видеть. Ты заплатишь за меня Сантьяго – ведь ты это обещал – и дашь мне денег, чтобы начать жизнь с нуля. Много денег. Это мои условия. Или ты принимаешь их, или я выхожу из игры. А теперь говори, что я должен делать, и я это сделаю.
Наступило молчание. Луис, похоже, ждал от сына совсем не этого – может быть, готовился к очередному разочарованию, но уж точно не к такому ответу.
– Ну хорошо, – сказал Райан после паузы. – Я позвоню тебе завтра. Тогда мы подробно обсудим все дела.
Почувствовав мгновенное облегчение, Майкл положил трубку, понимая, что если его план по защите Лианы и ее семьи сработает, то он должен будет исполнять эту роль пожизненно и заставить отца поверить, что его решение непоколебимо.
Лиана, повернувшись к Майклу, блеснула в полумраке спальни теплым и нежным взглядом. Какая она красивая, подумал он. Даже ценой своей жизни он не допустит, чтобы кто-то причинил страдания и боль ей или ее семье. Он проследит за тем, чтобы его отец прекратил то, что задумал. Если Майкл ошибся и именно Джордж Редман был убийцей его матери, то он должен предстать перед судом и понести должное наказание, но самовольной расправы он не допустит.
Он отвел прядь волос со лба Лианы.
– Ну как ты, готова?
Лиана пожала плечами.
– Нет. Но, я надеюсь, они и не ждут от меня много сегодня вечером, – ответила она. – Я еще не отошла от вчерашнего.
Это был момент, которого он с нетерпеньем ждал.
Прошлой ночью, когда они отдыхали в постели, Майклу внезапно подумал, что если его отец убил Селину, то он почти наверняка замыслил то же самое и в отношении его жены. Луису совершенно не нужна была Лиана в качестве управляющей его отелем. Он дал ей эту работу только для того, чтобы публично унизить ее отца. Майкл знал, что прежде, чем убить самого Редмана, его отец решил убить на глазах у того всю его семью – таким образом Джордж сполна прочувствует ту боль, которая уже столько лет не дает покоя самому Луису.
Музыка, звучавшая из вмонтированного в часы приемника, закончилась – началась краткая сводка утренних новостей. Прошлым вечером они настроили радио на максимальную громкость из-за боязни проспать. Обычно он, просыпаясь, сразу же выключал радио, но их спальня была нашпигована жучками, а сейчас, когда радио звучало достаточно громко, Спокатти не мог расслышать того, что он намеревался сказать.
– Так и не делай этого, – негромко произнес он. – Не ходи туда.
Лиана посмотрела на него удивленными глазами.
– Да о чем ты говоришь? – изумилась она. – Я должна там быть.
– Нет, ты не должна. Позвони Райану и откажись от этой работы. Ведь ты сама говорила мне вчера вечером, что ты не хочешь там работать. Мы к концу дня снова сможем быть в Европе.
– Я не могу так поступить с Луисом, Майкл. Он столько для меня сделал. Это будет просто неприлично.
– Райан попросту использует тебя. Ты же сама мне это говорила. Разве не ты убеждала меня в том, что согласилась на эту работу только для того, чтобы досадить отцу?
– Ну, это только одна из причин.
– Возможно и так, но с прошлого вечера все переменилось. Он заботится о тебе. Он и сюда пришел лишь потому, что сам хотел рассказать тебе про Гарольда. Вчера на похоронах Селины я видел, как он тянулся к твоей руке. Прошлым вечером он зашел, чтобы посмотреть, как у нас дела. Это же не пустяки, Лиана. У тебя наконец-то появился шанс наладить нормальные отношения с отцом. Неужели тебе это совсем неважно? Я отдал бы все на свете за то, чтобы оказаться на твоем месте и иметь отца, который проявлял бы ко мне такую заботу, какую Джордж начал проявлять к тебе. Не заставляй его ждать другого шанса.
– Я и не собираюсь этого делать. Но мне надо провести сегодняшний прием по случаю открытия отеля. А это, Майкл, уже никоим образом не касается моего отца. Это касается только меня, вернее, моих способностей. Вечером там соберется весь Нью-Йорк. Будут и те, кто пришел лишь для того, чтобы посмотреть на меня. Я очень долго ждала такого момента. Если я уйду с этой работы и начну работать у отца – думаю, что он возьмет меня на работу, – излишне говорить, сколько времени мне придется ждать, пока в моей жизни настанет момент, подобный этому.
Она посмотрела на него с таким раздражением, что Майкл едва не отшатнулся.
– Неужели ты не понимаешь? – продолжала Лиана. – С самого детства я только и видела что сияющие лица моей сестры и отца. И тогда я была уверена в том, что могу делать все, что делают они, но мне не дали ни единого шанса.
После этих слов она вскочила с кровати и направилась в ванную комнату.
– Я не хочу говорить об этом, – обернувшись, произнесла Лиана. – Я открываю отель сегодня вечером и надеюсь, что ты тоже придешь туда, чтобы меня поддержать…
Она внезапно остановилась и повернулась к приемнику, глаза ее расширились, когда диктор объявил о том, что «УэстТекс», судоходная компания, находящаяся не в лучшем финансовом положении, за которую Джордж Редман заплатил, как сообщают, десять миллиардов долларов, сегодня утром вошла в состав компании «Редман Интернэйшнл».
– Следите за курсом акций «Редман Интернэйшнл», когда Нью-Йоркская фондовая биржа откроется сегодня утром, – заявил комментатор. – Последствия этой сделки могут решить судьбу Джорджа Редмана. Если падение его акций продолжится, то, по мнению некоторых биржевых аналитиков, сам Редман станет первым кандидатом на поглощение всей его структуры какой-нибудь крупной финансово-промышленной структурой. Среди связанных с этим событием новостей можно упомянуть о том, что положение Анастассиоса Фондараса, крупнейшего греческого судовладельца, наоборот, упрочилось – он дождался момента, когда появилась возможность стать новым главным экспортером иранской нефти.
Глава 50
Уверенный в себе, величественный, преисполненный гордости, Луис Райан – таким он не чувствовал себя уже очень много лет – вышел из своего офиса и степенной походкой направился по людному коридору в зал заседаний, где лицом к лицу встретился со своими директорами. Большинство из них спешно явились в город лишь вчера вечером, бросив все планы, отпуска и любовниц в других странах.
Рассевшись группками по три-четыре человека, они потягивали из дымящихся чашек кофе или чай, не замечая, что он уже здесь. Когда Луис остановился в дверях, слыша лишь монотонное бормотание директоров, он окинул быстрым взглядом зал, ища Питера Хорригана, уолл-стритовского юриста, нанятого для того, чтобы давать советы директорам в вопросах, касающихся их прав и обязанностей. Юриста в зале не оказалось, и это вызвало у Луиса улыбку. Будь он здесь и знай эти мужчины и женщины, какое предложение они сейчас услышат, в этом зале началось бы настоящее столпотворение – на этот счет Луис не испытывал ни малейшего сомнения.
Войдя в зал, он закрыл за собой дверь. Разговоры разом смолкли. Собравшиеся члены совета смотрели на него, и на их лицах можно было видеть все, от легкой досады до искренней заинтересованности. Зачем ему понадобилось собирать их здесь? К чему такая спешность и почему нельзя было отложить это заседание до августа, то есть до очередной плановой встречи?
Как старый друг каждого из директоров, Луис прошелся по залу, раздаривая теплые улыбки и крепкие рукопожатия – в подобных случаях это считалось почти обязательным. Он расспрашивал присутствующих об их женах, об их мужьях, об их семьях, смягчая первоначальную напряженность хорошо подобранными шутками и глубоким утробным смехом. Райан понимал, что встревожил их этим внезапно назначенным заседанием, и коли он рассчитывал на их поддержку, то обязательным условием было создать для них атмосферу покоя и комфорта.
