Заложник любви - Наталия Николаевна Антонова
Аграфена Тихоновна внимательно выслушала ее, поблагодарила, не задав ни одного вопроса, и попрощалась. Лутковская, в отличие от Сазоновой, не сомневалась в благоразумности рекомендаций Эвелины, будучи уверенной в том, что, прежде чем рекомендовать кого-то, она узнала об этом человеке все, что только можно, поэтому номер телефона детективного агентства «Мирослава» она набрала со спокойной душой.
Когда трубку на том конце провода сняли, раздался, к ее небольшому удивлению, приятный мужской голос:
– Детективное агентство «Мирослава» слушает.
– Здравствуйте, – несколько хрипло проговорила Лутковская, но тут же прокашлявшись, быстро добавила: – Мне нужна ваша помощь.
– Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста.
– Я Аграфена Тихоновна Лутковская.
– Кто вам порекомендовал наше агентство?
Набравшись терпения, Аграфена Тихоновна прочла по бумажке фамилию и отчество какого-то декана.
– Чем мы можем вам помочь? – все так же спокойно спросил голос.
– Убили Леонтия Андреевича Свиридова. Полиция утверждает, что Леонтий сам себя убил, и не хочет расследовать его убийство.
– А что случилось со Свиридовым?
– Леонтия утопили в проруби.
– Понятно. Кем вы ему приходитесь?
У Лутковской оборвалось в груди, она еле-еле сумела заставить себя произнести:
– Я работаю долгие годы домработницей в их семье.
И, сделав судорожный вздох, добавила поспешно:
– Он рос у меня на глазах! Я почти что заменила ему мать.
Все это время она думала о том, что если ей откажут, то ее сердце не выдержит этого и разорвется от горя. Но вежливый мужской голос все так же спокойно спросил:
– Когда вам удобнее подъехать к нам?
– Да хоть прямо сейчас! – вырвалось у Аграфены Тихоновны.
Голос продиктовал адрес и спросил, сможет ли она подъехать к четырем часам вечера.
– Да! Конечно! – горячо заверила его Лутковская.
– Вы поедете на автомобиле? – спросил он.
– Да.
Он подробно объяснил ей, как добраться до их коттеджного поселка.
Отключить связь первой она не решилась, подождала, когда он попрощается и положит трубку. После чего бросилась собираться в дорогу, хотя часы показывали всего лишь одиннадцатый час.
Лие Аграфена Тихоновна решила пока ничего не говорить. И вообще, посвящать кого бы то ни было в свои планы было преждевременно.
Лия Артемьевна никогда не спрашивала домработницу, зачем и куда она отлучается из дома, происходило это, по-видимому, из-за того, что сам Леонтий относился к Лутковской не как к прислуге, а как к члену семьи, притом старшему.
Вот и на этот раз, когда Аграфена Тихоновна сообщила молодой женщине, что ей нужно уехать, та не спросила, куда и зачем, только кивнула, давая понять, что приняла ее информацию к сведению.
Лутковская скоро сообразила, что ехать в агентство еще рано. Она не сомневалась в том, что коттеджный поселок под охраной. Это значит, что ей нужно будет сообщить, к кому она приехала. Охранник позвонит детективам. И выяснится, что ей назначено на четыре вечера, а она заявилась сейчас. «Нет, – подумала Аграфена Тихоновна, – лучше зайду в какое-нибудь маленькое кафе и там пережду, заодно и пообедаю.
Ровно так она и поступила. Но к коттеджному поселку она все-таки подъехала раньше на сорок минут. Взглянув на часы, она попятилась от ворот и остановила машину. Через пять минут к ее машине подошел бдительный охранник и постучал по стеклу. Лутковская опустила его и объяснила:
– Я приехала в детективное агентство «Мирослава», но мне назначено на четыре…
– Я сейчас им позвоню, – перебил ее охранник, – как ваша фамилия?
– Лутковская.
Он набрал номер и проговорил:
– Морис, тут к вам гражданка Лутковская. Ага, понял. – И, обернувшись к Аграфене Тихоновне, сказал ей: – Проезжайте, возле их ворот подождете.
Аграфена Тихоновна покорно въехала на территорию поселка и, медленно продвигаясь, стала высматривать нужную ей улицу, а потом номер дома.
Ждать у ворот ей не пришлось. Не успела она затормозить, как они открылись и красивый парень в накинутой на плечи меховой куртке сделал ей приглашающий жест рукой.
Автомобиль Лутковской въехал на подъездную дорожку и остановился. Выбравшись из салона, женщина первым делом извинилась:
– Простите, я приехала немного раньше.
– Ничего страшного, – ответил парень и представился: – Я Морис Миндаугас, помощник детектива Мирославы Волгиной.
– А я Аграфена Тихоновна Лутковская.
– В таком случае пройдемте в дом. Мирослава Волгина уже ждет вас.
Введя клиентку в кабинет Мирославы, Миндаугас перешел в приемную, оставив женщин наедине. Для того чтобы быть в курсе происходящего в кабинете Волгиной, ему вовсе не обязательно было находиться там. Нажав кнопку под крышкой своего стола, Морис благодаря встроенному устройству слышал все, о чем там говорилось.
Мирослава приподнялась навстречу вошедшей клиентке, представилась и попросила ее присесть.
– Мне неудобно называть вас Мирославой, – смутилась Аграфена Тихоновна.
– Вы можете называть меня Мирославой Игоревной, если вам так удобнее, но вообще-то все называют меня Мирославой.
Лутковская тяжело вздохнула, а потом спросила:
– Вы ведь поможете мне?
– Прежде чем дать вам ответ, – мягко проговорила детектив, – я должна выслушать вашу историю.
– Да, конечно, простите меня, что-то я совсем бестолковая стала, – еще больше смутилась Аграфена Тихоновна.
– Я думаю, что вы наговариваете на себя, – все так же мягко проговорила Мирослава и добавила с ободряющей улыбкой: – Почти все мы смущаемся, попадая в непривычную обстановку.
«Хорошая девушка», – подумала про себя Лутковская и спросила:
– Так я начну?
– Да, конечно. Я внимательно слушаю вас.
– Я работала домработницей в доме отца Леонтия Свиридова, вырастила его и стала работать у него… Но кто-то убил его, утопив в проруби, а следователь твердит, что Леонтий утопился сам. Но это неправда!
– Вы не могли бы рассказать мне все с самого начала? – спросила Мирослава.
И Аграфена Тихоновна начала с той минуты, как она постучала в дверь Свиридовых и ей открыла хозяйка дома Ольга Никифоровна, и о том, как ее вскоре не стало. И Андрей Борисович Свиридов, хозяин дома, остался один с маленьким ребенком на руках. Андрей Борисович больше не женился, и как-то так само собой получилось, что она заменила Леонтию мать. Она старалась воспитывать его хорошим, добрым мальчиком. И да! Доброты у Леонтия Свиридова не отнять. Но вот трудолюбия она ему привить не сумела. Леонтий с детства жил в сытости, тепле и довольстве, не зная никаких забот и особых ограничений. Дед Леонтия по материнской линии и отчасти отец строили свой бизнес в жестокое время конца прошлого века, вокруг полно было бандитов, у самих бизнесменов у многих руки по локоть в крови. Поэтому все старались оградить мальчика от злого мира. Самого Леонтия это вполне устраивало. Учиться мальчик не любил, повзрослев, он невзлюбил любую работу, которую предлагал ему отец. И если при жизни отца Леонтий был вынужден хоть где-то протирать
