Большая Суета - Ислам Иманалиевич Ханипаев
– А кушать что тогда? Воздух, что ли? – рассмеялся Мухуч.
После некоторых усилий Натали нашла современную кафешку, в которой, к своему удивлению, наткнулась на какую-то хипстерскую молодежь. Взяла вполне приличный кофе, съела салат с креветками и вышла на прогулку. Но не лишь бы куда, а именно туда, где находился объект ее интереса. Городская достопримечательность – самый большой и, вероятно, самый старый бук Европы. От местных она узнала, что дерево называют Большой Суетой. Увидела его сразу, как только оказалась в парке: в центре там была площадка, а в центре площадки – он.
Вживую дерево было еще больше, чем на фотографиях, а вблизи так вообще казалось ненастоящим, каким-то сказочным, будто из мира гигантов.
Рядом разгорался спор. У Натали, как у истинной блогерши, был нюх на такие вещи, она мгновенно достала телефон и начала съемку.
– Юсуп КУ-РА-МА-ГО-МЕ-ДОВ, теперь записал? – спрашивал какой-то эпатажный мужчина у полицейского.
– Да.
– И что, совсем меня не узнаешь, товарищ полицейский?
– Нет, не обессудь. Лицо знакомое, а так нет, не помню. И кто ты будешь?
– Будь ты культурным человеком, знал бы! Тьфу! – Мужчина разочарованно махнул рукой в сторону полицейского. Второй патрульный что-то шепнул первому, и тот продолжил:
– В общем, уважаемый, брат, имейте в виду, что распитие алкоголя в общественных местах нехорошо. Закон такой есть.
– Что? Да как вы могли обо мне такое подумать? Еще сотрудники правопорядка называются. Я не собирался… – возмущался высокий, размахивая своим немалых размеров носом во все стороны.
– Вы пытались открыть крышку бутылки, которая у вас в пакете. Мне так показалось. И бутылка у вас какая-то очень похожая на алкоголь.
– Вот именно! Вам так показалось. А даже если открою? Что с того? В парке запрещено открывать крышки бутылок?
– Нет.
– Прекрасно! Мы закончили?
– Возможно. А возможно, и нет.
– Передаю вам свой привет, – парировал обиженно мужчина, зафиксировал носом направление и ушел, чеканя шаг.
– Какие тут все колоритные… – пробормотала Натали, провожая эпатажного взглядом, и остановила съемку.
Следующие несколько часов она гуляла по центральной части Махачкалы, обдумывая свой план, а потом запиликал телефон, оповестив, что наступил момент, когда пора было выходить в эфир. К этому делу она относилась серьезно. Подписчики были ее сокровищем, которое она жадно копила и оберегала.
– Привет всем, с вами Натали Саншайн! Угадайте, где я нахожусь! – Показала подписчикам Большую Суету на заднем фоне. – Да-да! Это тот самый бук. Самый большой бук в Европе, который местные почему-то называют Большой Суетой и который в ночь на первое января будет срублен какими-то подонками, заплатившими, видимо, огромную, как это дерево, взятку, чтобы заполучить это место. Смотрите, это площадь в парке. – Она крутанулась вокруг своей оси, показывая окрестности. – Вокруг парк, и в центре наш бедный бук! Да, они собираются его срубить! Или выдернуть, или сжечь! Я не знаю! Вообще не понимаю, как они могут на такое пойти. Власть прогнила, вот что я вам скажу, мои котики. Власть прогнила! Ну ничего, я не оставлю это дело так. Не волнуйтесь, котята, у меня есть план. Сейчас я пообедаю, затем все обмозгую! Ой, нет, дорогая! Нет, эту шапку я заказала из Италии месяц назад. Правда, классная? Нет, это шиншилла. Да, грызун такой красивый, лапочка. Да-а-а, да-а-а. В Африке, наверное, не знаю. Спасибо шиншиллам за такие шапочки! Ну ладно, будем бороться за самый большой бук и не позволим его уничтожить! Котята, не забывайте подписываться и ставить…
Какой-то парень со страшной черной бородой схватил ее за предплечье и оттянул назад. Через мгновение перед ней пролетела машина.
– Лучше на дорогу смотрите, – буркнул парень.
– Ой! – воскликнула она.
– Дорога, – добавил угрюмый парень еще раз.
Натали поглядела ошеломленно на него, потом на машину, через мгновение скрывшуюся за поворотом, а потом на тысячу триста семьдесят два подписчика, смотревших эфир.
Парень ушел. А она отключила эфир.
Вечером Натали вернулась в свой номер. Раздевшись, упала на кровать и уснула, а ночью снова пошла в парк. Большая Суета виднелась вдалеке.
Людей в парке почти не было, но какая-то темная невысокая фигура быстро ковыляла в ее сторону. Натали напряглась, однако, когда угроза оказалась под светом фонаря, выяснилось, что это бабуля, испуганно оглядывавшаяся на дерево. Натали подождала немного, но никакой активности на площадке больше не было, и тогда она медленно направилась к Большой Суете.
Она понимала, что настал ее звездный час – во всех смыслах этого слова. Больше такой возможности может и не представиться. Сделав тяжелый взволнованный вдох, она подошла к лестнице и насторожилась, увидев под ногами сломанный замок и металлическую цепь, а потом выдохнула и начала взбираться наверх.
Глава 8
29 декабря тренера Муртуза
Муртуз не спал всю ночь. Он думал. Вообще Муртуз думал, что часто думать полезно для мозга, и поэтому в последнее время он думал как-то даже усиленнее, чем обычно. Вот и эту ночь он провел так – глядя в потолок и размышляя о том, что завтра сотворит нечто историческое. Он уже неделю готовился к захвату Большой Суеты. Изначально ему хотелось сделать это прямо на Новый год, чтобы было символичней (хотя в чем заключался символизм, это еще вопрос), но он понимал, что чем ближе Новый год, тем больше внимания будет приковано к дереву. Патрулирующих парк по сравнению с прошлой неделей стало вдвое больше, так что дальше откладывать было нельзя.
Твердо уверенный в успехе операции, тренер Муртуз вскочил с кровати в 9:30 утра и принялся за финальное планирование. В это время Иса Исаевич вместе с представителями «Голден Сити» поднимался на лифте в здании администрации Махачкалы; Шамиль, измерив шагами парк, остановился у Большой Суеты, размышляя, узнает ли о нем весь мир, и услышал происходивший за деревом спор полицейских с обладателем какого-то уж очень запоминающегося голоса. Валерия Занозьева в этот момент уже покинула железную дорогу и направлялась в центр города, Юсуп Курамагомедов ругался с полицейскими у Большой Суеты, а Натали с живым интересом за этим наблюдала и даже снимала на телефон.
Как любой уважающий себя сторонник здорового образа жизни и активных занятий спортом (несмотря на живот немалых размеров), Муртуз плотно позавтракал. Приготовил он себе кашу из кукурузной крупы, посыпав ее кунжутом и щепоткой молотого чеснока (ничего не мог с собой поделать, чеснок – это святое), а на закуску – нарезанный по-корейски кабачок золотистой обжарки с соевым соусом.
Некоторое время он смотрел на стену, украшенную спортивными наградами его учеников: кубками, медалями, поясами, дипломами. Хорошая карьера. Мощная, как сказал бы он сам. С семнадцати и до сорока с лишним он тренировал ребят. Воспитал парочку чемпионов района по борьбе, один даже занял второе место на чемпионате Дагестана.
– Да… было, – сказал он вслух.
Было у него много чего. Еще полгода назад его жизнь была совсем другой. А теперь имеем то, что имеем: ничего. Хотя пустота – это тоже что-то. Как минимум чувство, которое он испытывал последние месяцы. Испытывал до того момента, пока не узнал о судьбе Большой Суеты. А затем все сошлось воедино. Звезды сошлись (да, в это утро не только у него было такое чувство, но ведь, когда подобное с нами происходит, мы уверены в собственной избранности. Вот и он так думал).
Для начала он решил провести разведку. Жил Муртуз недалеко от парка, поэтому пешком прошелся до Большой Суеты. Зимой туристов в Махачкале не так много (да и на что им в Махачкале смотреть в принципе?), но предновогодняя атмосфера (хоть и без снега) все равно заставляла людей тянуться в парк. Полицейских было побольше обычного. Сегодня прибавили еще двоих.
На самом деле Муртуз – человек опытный. За эту неделю он изучил план расстановки полицейских. Насчитал семнадцать человек,
