Каюта номер 6 - Давид Кон
– Интересно, во сколько ему обошлись эти бутылки? – спросила Рахель.
Илан пожал плечами и уставился на кока. Живко ответил не сразу. Он вздохнул, кашлянул, словно желал подчеркнуть значимость ответа.
– По словам господина Орлова, каждая бутылка обошлась ему в пять тысяч долларов. – Живко уважительно покосился на бутылку и добавил в оправдание действий Миши: – Но возраст этого виски около пятидесяти лет.
– Пятьдесят лет, пять тысяч долларов. – Илан откинулся на спинку кресла. – Получается сто долларов за каждый год. Это немного. Как только мы закончим партию, прошу вас, Живко, налить мне двойную порцию этой старушки.
– Конечно, сэр. – Кок улыбнулся и коротко кивнул.
– Но где же все-таки наши партнеры? – Илан обернулся к Рахель. Та только собралась ответить, но не успела произнести ни слова. Дверь открылась, и в кают-компанию вошел Тамир Вальд. Не произнося ни слова, он сел за стол.
– А где Миша?
– До сих пор не вернулся, – ответил Илан. – Ты знаешь, сколько стоили бутылки с виски, которые Миша купил в ночном клубе в Иерапетре?[13]
– Сколько? – Тамир оторвался от карт.
– По пять тысяч долларов за бутылку.
Тамир равнодушно пожал плечами, сложил карты и положил их на стол.
– Шеф может себе это позволить.
– Тем более когда рядом твой будущий родственник – князь Джованни Колонна, которому надо пустить пыль в глаза, – презрительно скривилась Рахель.
Тамир покосился на женщину неприязненным взглядом.
– Что-то босс долго берет свою трубку, – сказал он.
– У него молодая невеста, – улыбнулся Илан.
– Ты полагаешь, что они… – Рахель соединила указательные пальцы правой и левой руки и бросила горячий взгляд на супруга. – Тогда нам придется ждать долго.
Но Илан не поддержал озорной настрой жены.
– Я не об этом. Просто она могла его задержать. О чем-то спросила. Или попросила. Согласись, им есть что обсудить.
Рахель пожала плечами. Илан достал мобильный телефон и набрал номер. В трубке загудело, затем щелкнуло, и раздался женский голос:
– Слушаю.
– Лукреция, – сказал Илан. – Миша уже взял свою трубку?
Лукреция ответила не сразу.
– Это вы, Илан?
– Я. Так Миша взял свою трубку?
– Взял, – ответила Лукреция, и в ее голосе зазвучали тревожные нотки. – Уже давно. – Она помедлила еще мгновение и добавила: – Он что, еще не вернулся в библиотеку?
– Не вернулся, – ответил Илан. – Мы все здесь его ждем.
– А где же он? – выдохнула Лукреция.
Илан бросил беспокойный взгляд на жену и ничего не ответил.
– Илан!
В голосе Лукреции, который был слышен всем, явно звучали истерические нотки. Илан поспешил успокоить ее:
– Что вы, Лукреция, что вы?! Не стоит так переживать. Мало ли что могло задержать Мишу? Он мог встретить капитана. Или кого-то из пассажиров. Разговорились. Появились какие-то вопросы.
Илан покачал головой, вероятно услышав в своем голосе явную фальшь. Конечно, эту фальшь услышала и Лукреция.
– Да, конечно, – сказала она и отключила телефон.
Илан медленно перевел взгляд с жены на Тамира.
– Где же он?
Рахель пожала плечами.
– Ты же сам сказал, он мог встретить капитана…
– Какого капитана? – огрызнулся Илан. – Миша знает, что мы его ждем.
– Может быть, возникли какие-нибудь срочные, неотложные вопросы, – нерешительно проговорила Рахель.
Илан пожал плечами, поднялся из-за стола, подошел к двери и распахнул ее резким движением. Никого.
– Его нет, – констатировал он.
Тамир тоже подошел к двери и выглянул на палубу.
– Он придет! – выпалила Рахель, но в ее голосе вместо уверенности зазвучал тревожный набат.
В воздухе библиотеки повисло напряжение. Илан взглянул на кока. Тот отставил в сторону бокалы, которые протирал, и тоже уставился на Илана.
– Может быть, сообщить капитану? – осторожно сказал Живко.
Илан мгновение помедлил, потом переглянулся с женой и вышел на палубу. Вслед за ним вышел и Тамир Вальд. Двое мужчин не сводили взгляда с трапа, ведущего на среднюю палубу.
– Что будем делать? – спросил Илан.
– Надо предупредить капитана, – решительно сказал Тамир.
Илан согласно мотнул головой.
– Пошли!
Но Илан не тронулся с места.
– А если Миша сейчас придет?
– Если Миша придет, мы извинимся перед капитаном за то, что подняли ложную тревогу, – четко проговаривая каждое слово, сказал Илан. – Пошли!
Покачиваясь от качки, Илан первым пошел к металлическому трапу, ведущему на верхнюю палубу. У самого трапа он остановился и обернулся к Тамиру.
– Ты идешь со мной или будешь ждать здесь?
– Я иду. Иду. – Тамир еще раз оглянулся по сторонам и, убедившись, что палуба пуста, пошел к трапу.
6
– Вы уже закончили политическую дискуссию?
Вера Шварц с улыбкой смотрела на мужа, остановившегося у шезлонгов после очередного круга по палубе.
– Закончили, – ответил Генрих и бросил взгляд на Леонида Славина, склонившегося над Машей.
– И что вы будете делать дальше?
– Сыграем партию в шахматы. У Леонида, между прочим, первый разряд. Мне интересно, как быстро он меня обыграет.
– Если обыграю, – засомневался Славин. – Я не играл тысячу лет. Уже забыл, как ходит конь.
– Отлично, – Генрих Шварц потер ладони. – Значит, у меня есть шанс. Сейчас принесу шахматы.
Он сделал шаг в сторону и остановился.
– Мои шахматы в чемодане? – спросил он.
– Нет, – ответила Вера. – Я положила их в ящик письменного стола.
– Хорошо. – Генрих пошел по палубе в сторону кормы.
– Я жду тебя здесь, – крикнул Славин и сел на свободный шезлонг рядом с женой.
Генрих быстро шел по палубе, остановился у дверей своей каюты и достал ключ. Открыл дверь, переступил порог и вошел в каюту. Повернулся, чтобы закрыть дверь, и вдруг что-то темное мелькнуло в воздухе и плюхнулось в море. Раздался легкий всплеск. «Кто-то что-то выбросил, – подумал Генрих. – Вероятно, огрызок яблока. Или косточку от персика. Вот она, наша интеллигенция. Зачем же в море? Есть ведь мусорный ящик. Некрасиво». Он закрыл дверь, подошел к столу и достал из ящика шахматную доску.
7
Капитан яхты «Мария» Колдер Рид склонился над магнитным компасом, установленным в ходовой рубке яхты рядом со штурвалом. Несколько секунд он рассматривал стрелку, затем выпрямился во весь свой шестифутовый рост[14] и кивнул стоящему перед ним мотористу.
– Спасибо вам, Логан. Вы просто молодец!
Он еще раз пригляделся к стрелке компаса.
– Отклонение на север почти три с половиной градуса. Хороши были бы мы через четыре с половиной часа, когда вместо Ашдода увидели бы на горизонте Хайфу, а может быть, и Южный Ливан. –
