Керен Певзнер - Налог на недвижимость
– Прошу, – он сделал жест рукой по направлению к гостинице.
Мы пошли обратно. По дороге он спросил:
– Вас зовут Валери? Очень красивое имя. Вы француженка?
– Нет, я из Алжира, – эх, пропадать, так с музыкой. – А как зовут вас?
– Георгий.
– Мне не выговорить, – засмеялась я, – у вас, русских, такие трудные имена.
– Можно просто Гарри.
– Где вы работаете, Гарри?
– Сейчас я прикреплен к российской делегации из фирмы «Интеллект-сервис», а вообще – программист в «Офаким».
– Это около Беэр-Шевы? – я сделала удивленное лицо, хотя знала ответ.
– Нет, – ответил он с досадой. Видно, этот вопрос ему задавали не раз. – «Офаким» – название компьютерной фирмы в Тель-Авиве.
Мы вошли в холл. В дальнем углу за небольшим столом в полукруглых креслах сидели двое. Обоим было лет по пятидесяти. Один, выглядевший чуть помоложе, был абсолютно лыс и с крючковатым хищным носом. В руке он держал мобильный телефон, и его пальцы нервно щупали кнопки. Второй, с совершенно невыразительным лицом, похожий на пожилого разбитного тракториста из старых советских фильмов, увидев нас, энергично раздавил окурок в пепельнице и поднялся навстречу.
– А, вот и вы. Жорик, представь нас, пожалуйста, даме.
– Шалом, – поздоровалась я.
– Познакомьтесь, это Валери, израильская журналистка. Она родом из Алжира, – сказал Гарри.
Второй тоже встал и, церемонно поклонившись, поцеловал мне руку. Его ладони были сухими и холодными.
– Аркадий Дмитриевич Кротов, – представился «тракторист», – можно просто Аркадий для такой дамы.
– Василий Малявин, – коротко сказал лысый.
Имена совершенно им не подходили. Это простецкого парня надо было назвать Василием, а лысого «Воланда» – Аркадием. Хотя внешность частенько бывает обманчива.
– Что будем пить, Лерунчик? Чай, кофе? Жаль, здесь не подают ничего более существенного. Жора, переведи, – приказал Аркадий.
В другой ситуации я бы взвилась от такого амикошонства, но сейчас игра велась не на моем поле.
– Чай, пожалуйста, – я улыбнулась как можно шире, закинула ногу на ногу и, обратившись к Гарри, спросила: – Что такое Лерунчик?
– Это они так уменьшили ваше имя.
– Скажите, Валери, – обратился ко мне Василий, – вы хотели что-то написать о нашей фирме?
– О, да, – ответила я, выслушав перевод Гарри. – Вы известная фирма, заключили контракт века, как писала местная пресса. А тут такое загадочное убийство русской красавицы. Здесь есть где развернуться и написать очень большую статью.
– Ох, хороша девка, – глядя мне прямо в глаза, сказал Аркадий. Ногастая, уволочь что ли сегодня ночью.
Я вопросительно посмотрела на Гарри. Он смутился и пробормотал:
– Аркадий восхищен вашей красотой.
Василий цыкнул на соседа:
– Брось губы-то разевать, кобеляра. Не за этим ее сюда звали. А ну-ка спроси, – он обернулся к Гарри, – чего она там рыскала в номере?
Гарри перевел.
Мне ужасно обидно стало за молодого человека, которым помыкали эти два приезжих ублюдка. В конце концов, Гарри – гражданин другой страны, он оказывает им сервисные услуги. Разве это повод так с ним обращаться? Он что, боится, что его выгонят из фирмы? Неужели и мой Денис терпел их хамство? Не верю! Денис тут более десяти лет, служил в элитных частях, не думаю, что он спускал этим такое. Он мягкий в обращении, но в нем чувствуется внутренний стержень. А Гарри наверняка недавно в стране. Может еще и не выдавил в себе раба? Кто знает.
Вытащив большую тетрадь, в которую записывала лекции, я обратилась к Василию, интуитивно почувствовав в нем главного и улыбнувшись как можно обаятельнее:
– Какие конкретные предложения привезла ваша фирма?
Во взгляде господина Малявина промелькнула досада.
– «Интеллект-сервис» обслуживает около пяти процентов российских банков. Это немного. Но благодаря разработкам израильской фирмы «Офаким», мы уверены, что заинтересуем своими программами до трети банков и финансовых корпораций.
Странно, но Гарри переводил на вполне приличном уровне. Видимо, уже набил руку на стандартных ответах.
– На какую сумму заключены контракты?
– Это было во всех ваших газетах, – несколько раздраженно ответил Малявин. – Два контракта на общую сумму двести пятьдесят миллионов.
– Ни с одной российской фирмой не был заключен такой крупный контракт! – похвастался толстый Аркадий.
– Эта информация действительно была во всех газетах, – согласилась я. А мне бы хотелось написать нечто более частное, интересное. Например, что такого придумали наши светлые еврейские головы, что вы там, в России, собираетесь так сразу выложить четверть миллиарда?
– Как вам сказать, Валери… Это новая система защиты банковских операций.
Гарри перевел более подробно:
– Это система защиты банковских операций от вмешательства международных хакеров через мировую банковскую сеть в третьем тысячелетии.
– Что ты ей рассказываешь? – требовательным тоном спросил Василий Малявин. – Говори!
– Я просто ответил на вопрос вместо вас, – объяснил по-русски Гарри.
– Надоело мне это интервью, – вдруг произнес толстяк, – такая баба, а о высоких материях рассуждает. Вроде Таньки нашей, успокой Господи ее душу. Ей бы с Кругловым поговорить – нашли бы общий язык.
– Заткнись, – прошипел лысый, не поворачивая головы, – башка пустоголовая.
Мне пришло в голову, что, может быть, стоит перевести разговор на другую тему. А то наскучит им эта болтовня, и я ничего не выясню о Денисе.
– Может быть, сходим в ресторан? – нисколько не обидевшись на коллегу, спросил Аркадий.
– Расскажите, пожалуйста, о вашей сотруднице. Кажется, ее звали Татьяной? – Я честным взглядом посмотрела ему в глаза, не обращая внимания на вопрос. – Наверное, здесь какая-нибудь жутко романтическая история?
– Конечно, – оживился Аркадий, – Татьяна, покойница, была замужем за бизнесменом. А ее охмурил один ваш, – он кивнул в сторону Гарри, – такой же, как он, переводчик. До Жорика был к нам приставлен. А тот тоже не дурак был, она девка видная, красивая, вот и попользовался. Говорят, жениться обещал. Да знаю я, как у вас, у евреев, делается: как трахаться, так русскую берете, а как жениться, так свою, болезную.
Гарри не успевал. Его словарного запаса не хватало, чтобы одновременно и переводить, и смягчать откровенно вульгарные высказывания своего клиента. Чтобы не выдать себя, я стала усердно записывать.
– Ты потише, придурок, – вновь осадил товарища крючконосый Василий, не видишь – она все пишет?
– Пусть пишет, – огрызнулся тот, – дай расслабиться. В кои-то веки в этом задрипанном городишке удалось подцепить классную телку, не все же возиться с этими прошмандовками из массажных кабинетов! А ты мешаешь.
Я переводила взгляд с одного на другого, вежливо улыбаясь. Гарри совсем сник. Он молчал и даже не пытался что-либо переводить.
– А куда делся этот переводчик? – спросила я. – Он израильский гражданин?
Василий окинул меня взглядом, видимо размышляя: говорить или нет.
– Он ее и убил, – сказал он хмуро. – Она влюбилась в него, как кошка, мужу факсы посылала, чтобы развод разрешил. А этот на нее деньги тратил, которые ему фирма выдала. Когда Татьяна наша поняла, что переводчик на ней и не собирается жениться, то пригрозила, что все расскажет его начальникам. Вот он ее и грохнул. А сам сбежал.
Я еле сдерживалась, чтобы не вцепиться в мерзкую рожу этого толстяка. Ведь все врет. Что я, не знаю Дениса?
– А где он сейчас?
– Черт его знает, – пожал плечами Малявин. – Может, уже не здесь, а в Америку сбежал.
– Ну что ж, мне пора, – сказала я, поднимаясь. – Большое спасибо за интервью. Думаю, получится отличный материал.
– А в какой газете он появится? – спросил Малявин.
– Я работаю на радио «Коль Исраэль».
На лицах моих новых знакомых появилось разочарование. Газета, даже на незнакомом языке, – это реальная вещь, можно домой привезти, похвастаться. А радио что? Сплошной «ночной эфир струит зефир», или наоборот. Зря только время тратили.
– Валерочка, как насчет ресторана? – снова подъехал ко мне Аркадий. Может оставите телефончик?
Написав на газете номер своего сотового телефона, я протянула его Гарри со словами «если будут какие-нибудь новости – звоните» и обернулась навстречу нам шли два габаритных парня. Я сразу узнала пару качков, поджидавших моего бывшего мужа около джипа «лендровер».
– А вот и ребята! – обрадовался Аркадий. – Сейчас соберемся, и по коням.
– Принесли? – хмуро спросил Василий.
Один из качков кивнул и протянул ему большой зеленый конверт. В таких конвертах государственные учреждения Израиля рассылают почту. Судя по толщине, конверт был туго набит бумагами. Василий не глядя сунул его в свой кейс и поднялся.
