Татьяна Воронцова - Время черной звезды
Стараясь двигаться неторопливо и плавно, как танцор или мастер айкидо, Деметриос вышел на крыльцо, запер входную дверь, спустился по ступеням на гравийную дорожку. Лицо обдало жаром. Прежде чем двинуться по дорожке к навесу, под которым стоял черный «Судзуки», он коротко, с прищуром глянул на восходящее солнце, достал из нагрудного кармана рубашки темные очки и водрузил на переносицу. Вот так. Теперь можно смело отправляться в путь. Ну, или не очень смело.
Неделю назад он обратил внимание на незначительное нарушение привычного порядка вещей в своем офисе. Все было вроде на своих местах… и в то же время не совсем на своих. Некоторые мелкие предметы оказались сдвинутыми чуть вправо или чуть влево, о чем свидетельствовали темные контуры, хорошо заметные на горизонтальных поверхностях, покрытых тонким слоем пыли. Уборка всех помещений на этаже делалась по вторникам и пятницам, а гости, вероятно, пожаловали в ночь с воскресенья на понедельник. Из ящиков стола ничего не пропало, но содержимое их выглядело слегка разворошенным. Стулья переместились относительно стола и стен, сам Деметриос никогда не придвигал их вплотную. Нельзя сказать, что это стало для него полной неожиданностью. Наоборот, пустив под свою крышу Веронику, он ежедневно ожидал чего-нибудь такого. И все же, когда оно случилось, почувствовал себя не лучшим образом.
Раннее утро, на дороге никого – он добрался до офиса в мгновение ока. Входная дверь. Коридор. Дверь, ведущая в кабинет… Он успел только включить кондиционер и сделать глоток воды из бутылки, накануне предусмотрительно поставленной в холодильник, когда дверь за его спиной открылась и снова закрылась, впустив троих незнакомцев с каменными лицами. Одинаково непроницаемыми. Ого!
Деметриос закрутил пластмассовую крышечку, поставил бутылку на комод рядом с фотографией Жака Лакана в тонкой алюминиевой рамке и вопросительно посмотрел на стоящего ближе всех.
– Чем могу быть полезен?
В этом парне было столько квадратов, хоть в учебник по геометрии вставляй: квадратный подбородок, квадратные плечи, квадратные ботинки, квадратные кулаки. На левом запястье – часы с квадратным циферблатом. Когда он заговорил, голос его тоже показался Деметриосу квадратным.
– Господин Стефанидес, три недели назад вы взяли пассажира на проспекте Амалиас в Афинах. Женщину. Блондинку. Припоминаете?
– Возможно, – ответил Деметриос ровным голосом.
– Куда вы ее отвезли?
Спокойно, внимательно он разглядывал их лица, точно высеченные из базальта. Кричать бесполезно, в здании никого нет. Морочить им головы до тех пор, пока не появится автослесарь Филимон, любитель начинать рабочий день с дружеского трепа? Идея сама по себе неплохая, но Деметриос сомневался, что сможет изображать Шехерезаду в течение сорока пяти минут. Именно столько оставалось до десяти утра.
– Она попросила отвезти ее в Пирей.
– Вот как? – Говорил только Квадратный, другие двое терпеливо ждали. На их одинаковых лицах не отражалось ничего. – Подумайте хорошенько, господин Стефанидес. Вы могли забыть. Могли же, правда? Но сейчас постараетесь вспомнить, чтобы нам не пришлось…
Деметриос посмотрел ему прямо в глаза.
– Договаривайте.
Квадратный слегка вздохнул.
– Так вы не хотите помочь нам, господин Стефанидес?
Сигануть в окно, пробив своим телом двухкамерный стеклопакет? Заманчиво, но неосуществимо. Компаньоны Квадратного наверняка перехватят акробата на полпути.
– Вы задали вопрос и получили ответ. Если вам, господа, требуется помощь иного рода, объяснитесь.
– Нам требуется правдивый ответ.
– Я вижу, что полученный ответ вас не устраивает, но это не делает его менее правдивым.
– Господин Стефанидес, – в голосе Квадратного появились вкрадчивые нотки, – вашу машину видели отнюдь не на дороге в Пирей. Вашу машину и блондинку в салоне.
Он чуть было не совершил ошибку, задав вопрос «где же ее видели?», но вовремя спохватился и равнодушно пожал плечами.
– В португальском городе Фатима разные люди независимо друг от друга периодически видят Деву Марию. Не удивлюсь, если сама Мария ни о чем таком даже не догадывается.
Незваные гости обменялись быстрыми взглядами. Их враждебность скрипела у Деметриоса на зубах. С легким чувством брезгливости он проследил глазами за Квадратным, который сделал шаг в сторону, пропуская вперед своих громил.
Как далеко они способны зайти? Если речь о деньгах – а она, судя по всему, о деньгах, о больших деньгах, – то как угодно далеко.
Только не в этот раз.
Деметриос улыбнулся. Горькой ироничной улыбкой человека, ставшего жертвой недоразумения. Который не вполне осознает, насколько все серьезно. Которому никогда не приставляли ствол к виску. Впрочем, стволами и сейчас никто не баловался. Неторопливо и даже обыденно – так, точно проделывали это не одну сотню раз, – громилы оттеснили его от холодильника, усадили на специально подставленный стул, левую руку аккуратно завели за спину, правую не менее аккуратно прижали к столу. Квадратный устроился напротив.
Молча они смотрели друг другу в глаза.
– Нам нужна эта женщина, господин Стефанидес, – заговорил после паузы Квадратный. Тихо и внушительно. – Где она?
Сердце билось немного чаще, чем следовало, но в своей способности контролировать мимику лица и интонации голоса Деметриос не сомневался.
– Я высадил ее на въезде в Пирей и больше никогда не видел.
– Вы превосходно владеете собой, – одобрительно заметил Квадратный.
Извлек словно бы из воздуха охотничий нож с деревянной рукоятью, снял кожаные ножны. Легко провел острием по предплечью Деметриоса.
– Я не буду вам угрожать. Собирался, но передумал. – Он больше не разбавлял свою речь вежливым «господин Стефанидес». – Вы не глупы и не пугливы. Ну, еще бы. – Усмешка расколола его лицо, как надгробную плиту. – Ведь вы служили во французском Иностранном легионе.
Без всяких эмоций Деметриос посмотрел на кровоточащий порез, после чего вновь перевел взгляд на собеседника. Он уже догадывался, чем закончится сегодняшний разговор. Первый, но отнюдь не последний.
– Вы наемник. – Квадратный кивнул, вероятно, полагая, что это придаст его словами дополнительный вес. – Я имею в виду, по сути. – Кожа его лица и шеи была пористой, рыхлой и имела нездоровый сероватый оттенок, хорошо заметный, несмотря на загар. – Мы тоже наемники. Предлагаю вам сменить хозяина. Сколько бы вам ни пообещала эта женщина или ее сообщники, мы заплатим вдвое больше.
Сколько бы ни пообещала…
Значит, он уверен, что пока еще не заплатила?
…или ее сообщники…
Значит, ему неизвестно, что Вероника здесь одна? Стоп. «Или мне неизвестно, что Вероника здесь не одна?»
Деметриос чуть не расхохотался. Почему он ни разу не спросил ее о сообщниках? Потому что, будь у нее сообщники, она давным-давно проговорилась бы. «Эта женщина» болтала столько, что при желании он уже мог написать ее биографию, причем не краткую.
– Оставьте визитку. Если я случайно столкнусь с ней в супермаркете, сразу же дам вам знать.
Несколько секунд Квадратный, не отрываясь, смотрел на Деметриоса, борящегося со смехом, потом сокрушенно вздохнул и, жестом приказав громилам ужесточить фиксацию, вонзил острие ножа в его предплечье.
Деметриос издал короткий стон. Усилием воли подавил желание взглянуть на рану. По ощущениям, она прилично кровоточила, но серьезной опасности не представляла.
– Наше предложение остается в силе, – проговорил Квадратный очень тихо, не спуская глаз с его напряженно застывшего лица, – до следующей нашей встречи, лейтенант Сибирцев. Поверьте, я не получаю ни малейшего удовольствия, причиняя вам боль. Моя задача – убедить вас в серьезности наших намерений.
– В серьезности ваших намерений я не сомневаюсь, – так же тихо ответил Деметриос. – Что касается удовольствия, вы получаете его не столько от причинения мне боли, сколько от возможности делать это, – тут он наконец позволил себе улыбнуться, – с полным правом, если можно так выразиться. Ради таинственного Общего Дела. Наличие этого Общего Дела и стоящего за вашей спиной призрачного Хозяина – в психоанализе эта фигура называется Большой Другой – полностью освобождает вас от ответственности. Готов поспорить, что спите вы очень хорошо.
Пауза.
– Боевые офицеры. – Квадратный покачал головой. – Где вы воевали, лейтенант? – Не получив ответа, выдернул нож из раны, обтер носовым платком и убрал в ножны. – Вам еще не надоело проливать кровь за чужое? Чужую землю, чужие идеалы.
– Разве сами вы поступаете иначе? – отозвался Деметриос.
Он сидел спокойно, прямо и так же прямо смотрел на человека из учебника геометрии.
– Сломать ему руку, босс? – подал голос один из стоящих сзади.
Тот с грохотом отодвинул стул и встал.
