Дело Аляски Сандерс - Жоэль Диккер
– Это все случилось так быстро. Я никогда не играл по-настоящему, пока клиенты однажды не потащили меня в казино. Это было в девяносто седьмом году. Я не мог отказаться, не хотелось их обижать. Да и любопытно было открыть для себя этот мир. Я сел за стол с блек-джеком и вдруг стал выигрывать, партию за партией. Набрал фишек почти на десять тысяч долларов. Я был на седьмом небе. Чем больше я ставил, тем больше выигрывал. Выигрыш так кружил голову! А потом вечер вышел мне боком: я начал проигрывать, снова и снова. Чем больше терял, тем сильнее хотел отыграться. Остановился, только когда проигрался в пух и прах. В ту ночь, вернувшись домой, я не мог уснуть. Я был вне себя. Как я мог упустить столько денег? Почему не остановился раньше? В голове у меня была только одна мысль: сыграть еще. И на сей раз выиграть. Я стал усердно посещать разные казино, отговаривался деловыми ужинами. В то, что в Салеме, я не ходил, чтобы меня не узнали. Но все, что выигрывал, все равно в конце концов спускал. Поначалу выигрыши и проигрыши как-то уравновешивались. Но в девяносто восьмом году я раз за разом проигрывал. Отыграться не удавалось, но и перестать играть я не мог. Погряз в долгах. Мне нужна была наличность. В конце лета кредиторы стали на меня давить. Один из них угрожал все рассказать жене. Чтобы его успокоить, я заложил отцовские часы. Часы, которыми дорожил больше всего на свете. Спустя примерно две недели я пошел с Аляской в банк, положить ее чек на пятнадцать тысяч долларов, и мне вдруг пришло в голову, что я имею свободный доступ к ее деньгам. Когда мы вышли из банка, у меня в голове крутилась только эта мысль. На счету у дочери было достаточно средств, чтобы выкупить часы и расплатиться с долгами. Перевернуть эту мрачную страницу жизни. А потом, как можно скорее, все Аляске вернуть. Мне нужна была помощь, я нашел психиатра, специалиста по игровой зависимости. Меня надо было только чуть-чуть подтолкнуть… а все эти деньги лежали на счету Аляски мертвым грузом… В общем, я пошел в банк и снял все деньги с ее счета. Я взаймы взял, я хотел ей их вернуть!
– Но Аляска все обнаружила, – сказал я.
– Да. Это было в пятницу. В пятницу, 2 октября 1998 года.
* * *
Салем, Массачусетс
Пятница, 2 октября 1998 года
Вечерело. Услышав, как хлопнула входная дверь, Робби, читавший в гостиной газету, сперва подумал, что это жена вернулась из Провиденса – она ездила туда уладить с сестрами какие-то вопросы с наследством.
– Это ты, Донна? – крикнул Робби.
Ответа не последовало. И тут перед ним выросла Аляска.
– О, здравствуй, дорогая. Я думал, ты уже уехала на уик-энд с Уолтером. Все в порядке?
Дочь мрачно смотрела на него в упор.
– Аляска? – заволновался Робби.
– Где мои деньги?
Робби побледнел.
– Аляска, дорогая, позволь, я объясню…
– Где мои деньги?! – заорала она.
– Послушай, это сложно, я…
– Гэри Стенсон из банка говорит, что ты их перевел на какой-то другой мой счет. О чем это он? У меня нет другого счета!
У Робби не было выхода, и он во всем признался:
– Я все потратил. У меня были неприятности…
Аляска не могла прийти в себя:
– Но ты не имел никакого права!
– Я скоро все тебе возмещу, обещаю!
На секунду их ссору прервал голос Уолтера: тот, как и было условлено, приехал за Аляской.
– Прошу прощения, но я услышал крики и позволил себе зайти.
– Иди в машину и жди меня! – приказала Аляска.
Уолтер не заставил себя долго просить и выкатился вон.
– Аляска, – лепетал Робби, – позволь, я объясню. Я наделал больших карточных долгов и был вынужден заложить дедушкины часы. Понимаешь, мне обязательно надо было выкупить их, пока их не продали и они не исчезли. Это семейная реликвия, однажды она достанется тебе. Это уникальные часы. Дай мне неделю, и я все тебе верну.
Аляска не верила своим ушам:
– Ты меня ограбил, чтобы вернуть свои дурацкие часы?! Ненавижу тебя! Не желаю вообще с тобой говорить, никогда! Видеть тебя не желаю!
Полная решимости уйти из дома, она бросилась на второй этаж. Отец побежал за ней, пытался ее урезонить. Она влетела в свою комнату, схватила кожаную дорожную сумку и побросала туда какие-то вещи.
– Аляска, послушай меня, ну пожалуйста! Все скоро уладится, – умолял отец.
– Лжец! Вор!
Внезапно на первом этаже открылась дверь и послышался голос Донны Сандерс:
– Что здесь происходит?
– Сжалься надо мной, не говори ничего матери, – шепнул дочери Робби. – Я все тебе возмещу. Клянусь. Только, пожалуйста, ни слова!
– Ты не имел права так со мной поступать! – крикнула Аляска.
– Если мать узнает, что случилось, она подаст на развод. Ты же не хочешь, чтобы твои родители развелись из-за этой истории? Все скоро уладится, обещаю.
Донна поднялась на второй этаж.
– Что случилось? – воскликнула она, подходя к комнате дочери.
Повисла пауза. Аляска, с искаженным гневом и рыданиями лицом, в упор посмотрела на мать и спросила:
– Ты правда хочешь знать?
– Разумеется, я хочу знать!
И тут вмешался Робби:
– Я нашел в вещах Аляски марихуану!
– Папа! – вскрикнула Аляска.
– Аляска, – расстроилась мать, – нет, только не ты!
– Она, она! – рявкнул Робби. – Обманула доверие! Поверить не могу!
– Аляска, ты же мне обещала, что никогда к ней даже не притронешься! Ты отдаешь себе отчет, какие будут последствия? Если об этом узнают, ты можешь лишиться титула мисс Новая Англия! И распрощаться с мечтами о кино.
Аляска метнула на отца яростный взгляд, схватила сумку и выскочила из комнаты. Скатилась по лестнице, выбежала за порог и прыгнула в черный “форд таурус” Уолтера.
* * *
Донна в ужасе перебила мужа:
– Так всю эту историю с марихуаной ты выдумал?
– Да, и Аляска не стала спорить. Ушла, чтобы не оправдываться. Чтобы защитить меня. Я косвенно виноват в смерти дочери. Я не убийца, и все-таки я тоже ее убил!
Донна Сандерс разрыдалась. Гэхаловуд, несмотря на состояние, в каком находились родители Аляски, вынужден был продолжать допрос:
– Это Аляска подстроила ограбление вечером 8 октября 1998 года. Она знала про эти часы и знала код от сейфа. Она также знала, что вас не будет дома, что вы будете праздновать годовщину свадьбы. Она
