Есть что скрывать - Элизабет Джордж

портретов. А потом – детей, одного за другим. А может, ваших родителей? Братьев и сестер? В конечном итоге я вам так надоем, что у вас не будет выбора, кроме как принять меня в вашу семью.

Лейло рассмеялась. И в этот момент Дебора сфотографировала ее.

Лейтон Север Лондона

Монифа сразу поняла, что долгую паузу перед тем, как впустить ее в квартиру, Чинара Сани использовала для того, чтобы позвонить Абео и спросить, зачем его жена и дочь звонят ей в дверь. Он умудрился очень быстро добраться сюда из Пембери-Эстейт – наверное, взял машину Ларк или вызвал такси. Других вариантов не было.

Абео вошел в квартиру с каменным лицом. Аккуратно закрыл за собой дверь, прошел мимо Чинары и остановился перед Монифой. Говорил он медленно и тихо, и Монифа подумала, что он похож на кобру.

– Что ты тут делаешь, Монифа? – Он перевел взгляд на Сими, которая отступила в угол комнаты. – Что тут делает Симисола?

Монифа сделала глубокий вдох, размышляя, что он позволит себе в присутствии чужого человека.

– Я пришла сказать этой женщине, что позвоню в полицию, если она посмеет прикоснуться к моей дочери, – спокойно ответили она.

– Моей дочери, – возразил Абео. – По крайней мере, ты так утверждала, да? А если она моя, то мне решать, что с ней будет, а не тебе. Ты превратишь ее в такую же, как сама: гнилой фрукт с отцовского дерева. Иди сюда, Симисола.

Сими не пошевелилась.

– Симисола, немедленно иди ко мне, – сказал Абео. – Не заставляй меня применять силу.

– Мама? – Сими посмотрела на Монифу. – Что мне…

Этого Абео не мог стерпеть. Он подскочил к дочери и схватил ее за плечо. Потом повернулся к Чинаре.

– Вот так. Мы сделаем это сейчас.

Монифа шагнула вперед и встала между Абео и женщиной.

– Нет! Я не позволю…

Абео отпустил Симисолу, молниеносным движением схватил Монифу и оттолкнул назад. Она споткнулась о кресло, а пока пыталась восстановить равновесие, он снова стиснул плечо Сими и потащил ее к Чинаре.

– Сейчас, – сказал он.

– Я не могу…

– Я вам заплатил. Можете. Я ее подержу. Соберите все, что нужно. – Он повернулся к Монифе. – А ты стой, где стоишь. Иначе я…

– Что? – крикнула она и шагнула к нему. – Что ты со мной сделаешь, Абео?

Он двинулся к ней, но его остановил голос Чинары:

– Прекратите! Я не буду ничего делать. Вы сказали, что она согласна на обрезание. Вы мне солгали. Я не работаю без согласия обоих родителей. Я вас предупреждала.

– Мы договорились, – возразил Абео. – Я договорился. Все, что здесь происходит, наше с ней дело. Это не имеет отношения к чистоте Симисолы.

– Договор перестал действовать, как только мать сказала, что позвонит в полицию. Все кончено. Я не буду ее резать. Ни сегодня, ни вообще.

Лицо Абео застыло. Монифе показалось, что его хватит удар. Сими подбежала к ней, и Монифа опустилась рядом с ней на колени.

– Я купил все, что вы сказали, – голос Абео звучал угрожающе. – Я потратил деньги. Я дал вам деньги. Вы должны…

– Я. Ничего. Не должна. Уходите отсюда. Все. Немедленно.

– Я сказал вам, чего хочу, – настаивал Абео.

– А я сказала, что этому не бывать, – ответила Чинара. – Так что вы уходите, и уходите немедленно. Или я сама позвоню в полицию. И арестуют вас. Вон отсюда!

В наступившей тишине у Монифы мелькнула мысль, что Абео сейчас бросится на женщину. Но он опустил взгляд, резко повернулся, схватил Монифу, поднял с колен и толкнул к двери. Потом проделал то же самое с Симисолой.

Через несколько секунд они были уже в коридоре, и Чинара захлопнула и заперла за ними дверь. Абео заставил жену и дочь войти вместе с ним в лифт.

– Она едет в Нигерию, – сказал он Монифе.

Вестминстер Центр Лондона

В половине одиннадцатого Доротея Гарриман сказала, обращаясь к ним обоим:

– Мне звонила Джуди. Помощник комиссара Хиллиер хочет поговорить.

Уинстон Нката отвернулся от экрана компьютера и посмотрел на Хейверс. Та дернула плечом и подняла руки.

– Инспектора Линли нет на месте, – сообщил Нката Доротее.

– Я ей так и сказала. Сначала она ответила, что пусть приходит, когда появится, и все такое прочее. Потом перезвонила, и поэтому я здесь.

– Вы говорите, что ему нужен один из нас?

Доротея переместила вес на тонкий каблук своих туфель на шпильках, потом стукнула носком туфли по линолеуму.

– Немедленно, сказала она. И еще сказала, что это не может ждать исполняющего обязанности старшего суперинтенданта. Помощник комиссара хочет видеть одного из вас. Прямо сейчас.

– Это насчет… кстати, насчет чего, Ди? – спросила Хейверс.

– Вы же знаете, сержант, что Джуди ничего не говорит заранее. Это лишает ситуацию драматизма. Или неожиданности. Или еще чего-нибудь. По крайней мере, мне кажется, что таково мнение помощника комиссара.

– Итак, – Хейверс повернулась к Нкате. – Начальство вызывает. Что это может быть, Уинни? Сыграем в «три из пяти» или «камень, ножницы, бумага». Выбирай. Слава богу, что утром я оделась официально – на тот случай, если проиграю.

– Что касается официальной одежды, – Доротея окинула взглядом Хейверс, – это верно только наполовину. Что за леопардовые тренировочные брюки?

– Ради бога. Это имитация леопардовой шкуры. Я люблю животных. Если тебе нужна такая же пара, могу подсказать…

– Пока я пас, сержант, – ответила Доротея и повернулась к Нкате, который достал из кармана монетку в пятьдесят пенсов. – Ну?

– Орел – идешь ты, решка – я. Но имей в виду, что я не отношусь к числу любимчиков Хиллиера.

Он бросил монету на пол, и она закатилась под стул Барбары. Та посмотрела на монету, потому перевела взгляд на Нкату.

– Радуйся.

Нката вздохнул.

– Никогда у него не был.

– Не волнуйся, – успокоила его Хейверс. – Первый раз – самый лучший. Может, он даже достанет шоколадное печенье, когда увидит, что это не я.

Уинстон взял несколько документов – и раньше, чем ему хотелось бы, оказался перед столом Джуди. Он ни разу не видел секретаря Хиллиера и ни разу не залетал так высоко, чтобы официально встречаться с Хиллиером в той части здания, которую тот делил с самим комиссаром.

– Сержант Нката вместо инспектора Линли, – представился он.

Джуди внимательно посмотрела на него.

– Вы довольно высокий, правда? – Судя по тону, у нее возникли сомнения по поводу того, не станет ли его рост источником затруднений.

– Совершенно верно, – ответил он.

– Как именно?

– Гены. У меня в семье все высокие.

– Я имела в виду, какой у вас рост, а не как так вышло, что вы такой высокий.

– А. Простите. Шесть футов и пять дюймов. Почти шесть. То есть дюймов.

Джуди кивнула.

– Понятно. Примерно так вы и выглядите. – Она позвонила помощнику комиссара и сообщила, что явился сержант Нката, выслушала ответ и сказала: – Конечно. – Затем обратилась к Нкате: – Входите. И постарайтесь казаться ниже, если получится. Это поможет.

Уинстон не знал, как можно казаться ниже, но, надеясь на лучшее, немного сгорбился и вошел в кабинет. Первое,