Таинственная четверка - Татьяна Викторовна Полякова
Открыв глаза, я не спеша осмотрелась. Ни живых, ни мертвых не видно.
– Давай, покажись мне, – пробормотала я.
И тут же почувствовала привычный холодок вдоль спины. Она была совсем рядом, я замерла, пытаясь справиться с волнением, и спросила едва слышно:
– Чего ты хочешь?
И почти сразу услышала шорох в кустах. Посмотрела в том направлении, а когда вновь повернула голову, женщины рядом не оказалось.
– Черт! – в досаде пробормотала я и направилась к кустам. Раздвинула ветки и увидела Вениамина, который явно собирался сбежать. – Эй, – позвала я, готовясь помчаться за ним, хоть и терялась в догадках, зачем мне это. – Ты чего здесь делаешь?
– А вы? – с вызовом поинтересовался он и, вместо того чтобы бежать, вновь опустился на землю.
Через плечо у него висела холщовая сумка, куда в тот момент он убирал альбом.
– Между прочим, – продолжил он, – вы выглядели по-дурацки.
– Это еще почему? – подходя к нему и устраиваясь рядом, спросила я.
– Вы бы себя со стороны видели, тогда бы не спрашивали.
– Увидеть себя со стороны без зеркала затруднительно. Но ты, наверное, прав. Выглядела я, должно быть, и вправду по-дурацки. Меня оправдывает то, что я столкнулась с привидением.
– Это у вас юмор такой?
– Нет, – покачала головой я. – Иногда я их вижу. Когда они хотят.
– И что за привидение? – недоверчиво осведомился он.
– Женщина, довольно молодая. Высокая, длинные волосы…
– Привидений не бывает.
– Откуда такая уверенность?
– Это всем известно. Если вы их видите, значит, вам место в психушке.
– Может, ты и прав, – кивнула я.
– И что? Вы с ними разговариваете?
– Не совсем. Точнее будет сказать – я их чувствую. С женщиной, которую я сейчас видела, случилось что-то скверное.
– Ее убили?
– Боюсь, да.
Он смотрел на меня и улыбался, однако довольно скоро улыбка сползла с его лица.
– Вы это серьезно? – хмыкнул он.
– Абсолютно.
– Убили? Вот здесь? Почему тогда об этом никто не знает?
– Наверное, потому что произошло это все же в другом месте.
– Не очень понятно.
– Мне пока тоже.
– Вы экстрасенс? Которых по телику показывают?
– Меня не показывают. Я знаю, ты в Мальцеве живешь не так давно, но, может, слышал что-то от местных?
– Насчет этой вашей тетки? Ничего, – покачал он головой со всей серьезностью. – А знаете, мне здесь часто не по себе бывает. Точно из-за плеча кто-то подглядывает.
– А что ты вообще здесь делаешь?
Он кивком указал вверх, я проследила его взгляд и увидела на ближайшем дереве сколоченную из досок домушку.
– Твоя работа?
– Нет. Кто-то из дачников. В прошлом году сколотили. Кроме меня, сюда никто не ходит. А мне здесь нравится, никто не мешает.
– Любишь одиночество?
– Не люблю, когда достают, – уточнил он.
– Рисуешь? – кивнула я на сумку. – Посмотреть можно?
– Пожалуйста, – пожал плечами он, достал альбом и протянул мне.
Я открыла альбом и начала листать. У парня явно был талант, я покосилась на него и спросила:
– Учился?
– Нет. Немного покопался в Интернете, почитал о перспективе и прочем…
– По-моему, здорово.
– Ерунда, – нахмурился он.
Я перевернула страницу и невольно нахмурилась. Маяк.
– Это ты сегодня рисовал? Выглядит довольно зловеще. Тебе не кажется?
– Я рисую то, что вижу, – сказал он.
– Значит, ты видишь его таким? Мрачным, угрожающим? Он у тебя словно живое существо.
– Может, у маяков есть душа? – усмехнулся он.
– Может. А у этого точно есть тайны.
– Вы просто так говорите? Или что-то чувствуете? – насторожился он.
– Скажем так: он меня беспокоит.
– Там кто-то бывает, – вдруг сказал Вениамин.
– На маяке? Он же заколочен.
– Ага, – кивнул он.
– Что «ага»? Туда можно попасть?
– Не знаю. Но там кто-то есть.
– С чего ты взял?
– Видел свет. Мелькнет и исчезнет. Как будто кто-то с фонариком по лестнице поднимается.
– Дверь и окна заколочены, – напомнила я, чтобы он не слишком увлекался.
– Ну да, только между досок свет все равно пробивается, и в темноте его видно. Слабое мерцание. Весной свет внизу подолгу горел. По часу, даже больше. На самый верх он не поднимается, где-то на середине пути прячется.
– Кто прячется?
– Тот, кто бывает на маяке. Хотя, может, он там постоянно.
– Если ты о привидениях, то им свет не нужен.
– Вам лучше знать, я привидений не видел, а вот свет – много раз. Сейчас он редко появляется, хотя, может, и нет. Просто летом свет не нужен, и так светло по лестнице подниматься, даже если окна заколочены.
– Первый раз ты когда свет заметил?
– В марте.
– Может, действительно кто-то решил на маяк подняться? Машины поблизости, случайно, не видел?
– Нет. Машину можно вот здесь оставить. Или наверху. Но оттуда до маяка еще дальше. Он там как-то по-другому появляется, – сказал Венька и посмотрел на меня с такой убежденностью во взгляде, что сомневаться в его словах я поостереглась, дабы наша хрупкая дружба не закончилась раньше времени.
– Почему ты так решил?
– Я за ним следил.
– За кем? За маяком?
– Ну да. Свет появился. А я ближе подошел. Слышал, как он внутри ходит. Ступеньки скрипели, и дверь хлопнула. Я пытался подсмотреть, к окну подлез, но ничего не увидел. И тихо стало. Он где-то там был, только непонятно, где. А свет горел. Я сбежал, потому что испугался. В кустах сидел и наблюдал. Свет погас, но никто не вышел. Я больше часа ждал. Потом опять к маяку отправился, а там тишина. Он ушел. У него какой-то тайный ход есть.
«Может, и есть», – подумала я, вспомнив рассказ Петра Евгеньевича.
– Думаешь, это кто-то из местных? – спросила я.
Вениамин усмехнулся:
– Вы сами-то в такое верите? Кому из местных это надо?
– Не знаю… Иногда у людей бывают странные фантазии.
– Он за нами следит. И я сомневаюсь, что он человек.
– Понятно. Стивена Кинга любишь?
– Нет. Мне без выдуманных страшилок хватает всякой хрени.
– Подобное выражение твою маму, безусловно, огорчит.
– А вы не моя мама.
– Это точно. Он давно здесь не появлялся? – кивком указала я на маяк.
– Свет не видел уже недели две. Но, думаю, он там.
– Почему?
– Чувствую. Когда он там, я чувствую.
Вениамин смотрел на меня все тем же взглядом, открыто и упрямо, абсолютно убежденный в своей правоте. И ведь не возразишь. Почему я должна сомневаться в его словах, раз сама вижу то, что нормальные люди не видят?
– Ты домой собираешься? – спросила я, не зная, как закончить разговор.
