Им придется умереть - Питер Джеймс
«Позвони, пожалуйста, позвони. Милая Лора… Пожалуйста, позвони, ты, урод».
Мэг решила, когда он позвонит – если он позвонит, – она будет напирать на то, что старалась изо всех сил, в то время как шансы на успех таяли на глазах. Она отдастся на его милость, будет взывать к лучшей стороне его натуры.
Но он не позвонил.
105
31 мая, пятница
Как и думала Мэг, Гарольд Траут тоже был здесь. Человек на пенсии, свободного времени уйма, вполне можно и прийти, тем более что он наверняка с нетерпением ждал, когда свершится правосудие. Правосудие, в котором он имел удовольствие поучаствовать.
Как и она.
Когда критическая ситуация миновала, Мэг решила поступить по совести и проголосовала за виновность Гриди.
Траут сидел за столом в комнате присяжных и читал сегодняшний номер газеты «Аргус». Заметив, что Мэг вошла, он слегка повернулся, нарочно демонстрируя ей заголовок на первой полосе:
БРАЙТОНСКИЙ АДВОКАТ ВИНОВЕН!
Изнывая от тревоги за Лору, она коротко кивнула ему, не в настроении разговаривать и уж тем более выслушивать его злорадствований, и налила себе кофе покрепче.
При других обстоятельствах она бы тоже с нетерпением ждала, что Теренс Гриди получит по заслугам. Но двадцать минут спустя, войдя в зал суда и заняв свое место на непривычно пустой скамье присяжных, она все еще надеялась – и молилась, – что случится чудо.
Именно об этом она вновь и вновь размышляла долгой ночью. Прерывистый сон на короткий миг освобождал ее из заточения, в которое превратилось ее сознание, но каждый раз, когда она просыпалась и возвращалась к реальности, страх усиливался. В конце концов где-то около трех часов ночи она сдалась, спустилась в кухню, налила чашку чая и села за компьютер. Она была совершенно одна. Ей казалось, что уже целую вечность она не получала весточки от Лоры.
В Америке же годами рассматривают апелляции преступников, приговоренных к смертной казни. Неужели Примроуз Браун не поднимется в ту же секунду, как войдет судья, и не заявит, что подает апелляцию? Так ведь делают? Мэг несколько раз попыталась найти в «Гугле» информацию об апелляционном процессе, но то ли слишком устала, то ли ей не удавалось сосредоточиться. Мысли метались из стороны в сторону, но она с раздражающей регулярностью попадала на американские веб-сайты, понимая, что их правовая система во многих аспектах отличается от британской.
И всю ночь, каждые пару минут, она хватала телефон, проверяя, нет ли голосового от Лоры, звонка, который она почему-то пропустила, или СМС, или сообщения в «Вотсапе». И каждый раз снова набирала ее номер.
Где Лора? И конечно же, Кэсси? А родители Кэсси? Как им все объяснить?
Где они?
Где эти твари их держат?
Она вздрогнула, когда на ухо ей внезапно зашептали, и почувствовала чей-то неприятный запах изо рта.
– Надеюсь, он получит по заслугам.
Это была Мэйзи Уоллер. Она кивнула Мэг и опять прошептала:
– Знаю, вы сделали все возможное, чтобы обсуждение было справедливым, но вердикт в итоге правильный. Мы же все это понимаем?
В ответ Мэг слегка улыбнулась и возвратилась к своим мыслям. Она посмотрела на королевского адвоката и ее помощника Сайкса, а также на высокого седовласого адвоката Гриди, сидевшего позади вместе с двумя другими юристами, по-видимому ассистентами. На протяжении всего судебного процесса троица была поглощена заботами: обменивалась записками, совещалась, перешептывалась, передавала бумажки Примроуз Браун или ее помощнику. Мэг было интересно, о чем думает седой адвокат. Он казался человеком жестким и хитрым, – может, у него припрятан туз в рукаве, которым он планирует воспользоваться в последнюю минуту, прямо перед вынесением приговора? Если и планирует, то виду не подает. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и выглядел, по ее мнению, чересчур расслабленно – словно зритель в театре, который предвкушает, что занавес вскоре поднимется и начнется увлекательный спектакль.
«Возможно, адвокаты все так и воспринимают», – подумала Мэг.
Не важно, выиграли они дело или проиграли, гонорар свой все равно получат; для них это просто действо. Она посмотрела на места для зрителей, которые, в отличие от скамьи присяжных, были забиты под завязку. Она увидела Барбару Гриди, ее сына и дочерей, которые пришли посмотреть на исход судебного разбирательства. Тут она заметила мужчину, внешне слегка напоминающего латиноамериканца; он смотрел на скамью присяжных. На нее, что ли?
Она отвела глаза, взглянула на пустую скамью подсудимых, потом снова посмотрела на него. Он все еще смотрел, но его лицо ничего не выражало; казалось, он изучает экспонат в музее.
Интересно, это он?
На нем был элегантный пиджак, небрежно надетый поверх белой рубашки с расстегнутым воротом; его темные волосы блестели. Она попыталась встретиться с ним взглядом, но теперь он смотрел в другую сторону. Однако, стоило лишь отвернуться, она вновь почувствовала на себе его взгляд. Мэг взглянула на него искоса и поняла, что была права.
Она вздрогнула.
«Что это за игры такие?»
Снова отведя взгляд, она заметила в зале суда еще одного барристера в парике и мантии, за спиной которого, по-видимому, сидел адвокат или младший юрист. Наверное, команда Майкла Старра.
Судья Джапп вошел в зал и обратился к конвою:
– Приведите подсудимых.
По залу суда пронесся шепот; люди стали поворачиваться в сторону скамьи подсудимых. Теренс Гриди и Майкл Старр вошли в сопровождении конвоя. Оба были в костюмах. Гриди в своей обычной одежде чувствовал себя как дома, в то время как Старр выглядел так, словно надел чужие обноски. Пиджак свободно висел на плечах, а рукава доходили до середины кистей. Рубашка, напротив, казалась слишком маленькой, и верхняя пуговица не застегивалась, так что воротник держал форму частично за счет галстука. Старр выглядел смущенным и взволнованным.
«Неудивительно», – подумала Мэг.
Они и не посмотрели друг на друга – стояли, словно два незнакомца, которые никогда не встречались, как и заявлял в свою защиту Гриди.
106
31 мая, пятница
Секретарь суда попросила подсудимых сесть. Затем судья вступил в продолжительную дискуссию с адвокатами о порядке вынесения приговора.
Мэг удивилась, она думала, что все кончится в считаные минуты. Вместо этого адвокаты и судья то ли соревновались в красноречии, то ли торговались на базаре – что-то среднее. Каждый ссылался на предыдущие дела и принятые судьями решения, приводя в пример разные сроки наказания. Откуда-то извлекли кодексы и руководства, и Джапп пару минут листал одну из книг, чтобы отыскать параграф, который Браун попросила его прочитать.
Все это время Мэг отвлекалась на латиноамериканца, который, казалось, все еще во что-то с ней играл. То глядел на нее, то отводил глаза, то снова смотрел.
«Кто ты такой, черт бы тебя побрал? Это знак? Хочешь мне что-то сообщить про Лору? Имеешь в виду, что мне дали шанс, а я его упустила?»
– Минимальный срок по этой статье составляет четырнадцать лет, – услышала она слова Джаппа. – Но это нижняя планка, а с учетом масштаба данного преступления и в соответствии с предъявленными обвинениями я должен вынести более суровое наказание. Вы же понимаете, что максимально я могу дать ему пожизненное?
Мэг почувствовала, как в кармане джинсов тихонько завибрировал телефон. Лора? Наконец-то!
«Господи, прошу тебя, пожалуйста, пожалуйста».
Она быстро вытащила телефон, испугавшись, что он зазвонит, и украдкой посмотрела вниз. К ее разочарованию, это было всего лишь сообщение от кадрового агентства, в которое она обратилась. Позже прочтет.
Она убрала телефон и услышала, как Джапп спросил адвокатов:
– Прежде чем я приму окончательное решение, есть ли смягчающие обстоятельства, которые требуется принять во внимание?
Защитник Старра, королевский адвокат Майкл Футитт, привлекательный мужчина ближе к пятидесяти, который постоянно кивал, ответил:
– Ваша честь, мой клиент обещал заботиться о своем младшем брате Стьюи. Мистер Старр образцово выполнял данное обещание, и с тех пор, как их мать умерла, Стьюи жил с ним – вплоть до тюремного заключения брата. Мистер Старр уже много месяцев, после того как его заключили под стражу, находится в состоянии глубокой тревоги, потому что
