Плато Дьявола - Линкольн Чайлд
— Важнейшее послание? — переспросил Таппан. — Какое?
— У нас один из бесчисленного множества подобных зондов, отправленных миллионы лет назад ныне вымершей цивилизацией из дальней части Галактики. Все они несли одно и то же послание, которое хотели передать как можно большему количеству разумных существ.
— Как вы все это узнали? — уточнила Нора.
— От куба. Он прямо-таки жаждал наладить с нами коммуникацию. Нашего языка он не знает, зато умеет показывать весьма впечатляющие голограммы — если точнее, объемные видео. Чтобы их понять, специальных знаний не требуется. После просмотра мы, сотрудники разведывательных структур… наверное, самое подходящее слово «встревожены», даже, пожалуй, «напуганы».
Все присутствующие смотрели на генерала с разной степенью сомнения.
— Боюсь, выразиться поделикатнее не получится. Несмотря на всю свою жестокость и фанатизм, члены «Атропоса», по сути, были правы. Невообразимое зло, инопланетная угроза действительно существуют. Только исходят они не от этого зонда и не от цивилизации, которая его создала.
— Тогда от кого? — спросила Нора.
— Предлагаю посмотреть видео.
Грейбёрн что-то сказал адъютанту, тот быстро нажал несколько клавиш на ближайшей клавиатуре. Маленькая лазерная трубка, обращенная в сторону зонда, засветилась и несколько раз мигнула. Один из лениво шевелившихся завитков на корпусе сразу замер, будто прислушиваясь.
— Зонд контактирует посредством электромагнитного излучения с длиной волны пятьсот пятьдесят нанометров — проще говоря, с помощью зеленого света.
Нора наблюдала за коротким диковинным «разговором» между земным лазером и продуктом инопланетного прогресса. А потом все ахнули. Прямо перед ними в воздухе возникло трехмерное изображение поразительного качества: цвета яркие, картинку хорошо видно со всех сторон. Сначала на экране возникла звездная карта, потом зрителям крупным планом показали вращавшуюся вокруг звезды сине-зеленую планету, напоминающую Землю, — несомненно, зонд запустили именно оттуда. С планеты взмыли и разлетелись во все стороны тысячи его собратьев. А потом материализовалось — или проявилось (Нора впервые это видела и не могла понять, что именно произошло) нечто очень странное. Поначалу оно напоминало тучу: черная дымка, превосходящая размером планету, нечто имеющее форму и одновременно бесформенное, не темнота, а скорее отсутствие света. Но, судя по тому, как двигался этот странный туман, он был разумным существом, и по непонятной причине от его вида Нору пробирала холодная дрожь. А потом туман сделал что-то необъяснимое, и поверхность планеты треснула, будто кожура гнилого помидора. В следующий миг похожий темный сгусток набросился и на зонд: туча была таким огромной, что не помещалась в кадр. Раздался крик — неужели зонд вопил от боли? — но голографический фильм продолжался, и зонд сумел ускользнуть от врага: он спрятался на темной стороне пустынного астероида, и пока туман искал добычу, ей наконец удалось сбежать. Затем в кадре появилась панорама Галактики, и зонд показал свой полет, длившийся миллионы лет, не меньше. Вот возникла Солнечная система, потом Земля, а дальше был удар — и темнота.
Нора была поражена до глубины души. Зонд уложил миллионы лет в пять минут и рассказал целую историю, настолько простую, что понять ее смог бы даже ребенок.
Повисла ошеломленная пауза. Через некоторое время генерал обратился к Таппану:
— Скажите, вы по-прежнему считаете, что эту информацию нельзя хранить в секрете? По-вашему, мир к ней готов?
Таппан облизнул губы.
— Нет, — наконец ответил он. — Не готов. Честно говоря, я и сам-то, похоже, оказался не готов.
— Однако ваша неготовность для нас очень важна.
— Почему?
— Думаете, я собрал вас всех здесь лишь для того, чтобы удовлетворить ваше любопытство? Мистер Таппан и доктор Келли, вы оба — и ваши возможности — нужны нам, чтобы вместе справиться с этой угрозой. Мы планируем обратиться к другим важным и влиятельным людям, к тем, кто способен помочь… а также к тем, кто по неведению подвергает нашу планету риску. Разумеется, я имею в виду участников SETI и особенно их активные попытки наладить контакт с внеземными цивилизациями: подобные проекты сейчас готовятся вовсю. Работу над ними необходимо приостановить. А еще человечество должно сделать так, чтобы огромное количество электромагнитного излучения от нашей деятельности не попадало в космос.
Генерал снова замолчал.
Теперь молчание нарушила Нора:
— Вы говорили, что зонд нес послание. Его удалось расшифровать?
— Да. Оно совсем короткое. Всего одно слово.
— Какое?
Генерал невесело улыбнулся:
— «Прячьтесь».
67
Некоторое время Коннор Дигби стоял возле закрытой двери: расправив плечи, он старался дышать размеренно. Дигби взглянул на часы: ровно полдень.
Обычно, когда доктор Марсель Вайнграу, президент Института археологии Санта-Фе, вызывала его к себе в кабинет, у него не было причин для беспокойства. Будучи аспирантом в Бостонском университете, Дигби работал ассистентом у Вайнграу, и ему казалось, что он успел хорошо ее узнать. Более того, при нормальных обстоятельствах он радовался бы возможности еще больше расположить ее к себе.
Но прошедшие два месяца были далеки от нормы. Отдел, который Дигби возглавлял почти год, начал разваливаться. Два важных проекта — раскопки на горной гряде Корнполлен и подготовительные работы возле ранчо Хоттэкшн — по разным причинам пошли не по плану. В первом случае оказалось, что разрешения были оформлены неправильно, и, к стыду Дигби, штрафы накопились немалые. А во втором хозяин ранчо, давший добро на проведение работ, передумал. Выяснилось, что один из студентов, привлеченных к раскопкам на ранчо, на своем джипе насмерть сбил теленка и владельца легко установили по тавру «Дж-О». Дигби старался как мог: обратился в соответствующий департамент по поводу разрешения на раскопки в Корнполлене и выплатил компенсацию владельцу ранчо, но почему-то в обоих случаях умудрился сделать только хуже. Вдобавок до него дошли слухи, что некоторые аспиранты на его факультете составили петицию, которая касается его. Подробностей Дигби не знал, да и вообще он был уверен, что это пустяк, не стоящий внимания… Но как забыть, что у него недавно были конфликты с младшими сотрудниками из-за бюджета, а также из-за его попыток искоренить нелепую традицию археологов одеваться неряшливо.
Десять минут назад, вызывая его, Вайнграу была на редкость лаконична. Дигби поднял руку и, как ему показалось, уверенно постучал в деревянную дверь.
— Входите, — сразу ответил знакомый голос.
Дигби вошел, и тут его ждал новый сюрприз. За большим столом, на котором с каждым днем уменьшалось количество индейских артефактов, сидела доктор Вайнграу. А в массивном кожаном кресле напротив нее расположился Лукас Таппан. Он выглядел примерно так же, как и
