Кристофер Смит - Пятая авеню
Де Сикко не удивился.
– И как ты хочешь, чтобы это произошло?
– А это уж вам решать, – пожала плечами Люсия. – Но я знаю, что вечером во вторник она будет на грандиозном приеме в честь открытия отеля «Пятая авеню». Я читаю все, что пишут об этом в «Дейли ньюс», и журналисты почти уверены, что она выступит с речью. Она же управляющая этим отелем.
Де Сикко не сводил с нее внимательного взгляда.
– Там будет все высшее общество, – добавила она.
– А значит, будет до черта охраны.
– С охраной, я думаю, вы справитесь. Это будет один из ее самых выдающихся моментов. – Люсия знала, чем его можно зацепить. – Может быть, тогда и…?
Эта женщина, бредущая по 12-й улице, определенно выглядела как заботливая мать.
Весьма небрежно одетая в поношенные джинсы и слишком просторную для нее рубашку из шотландки, с откинутыми назад черными волосами, полностью открытым лицом с заостренными чертами, она толкала по тротуару впереди себя розовую детскую коляску и гукала, обращаясь к младенцу, которого в коляске не было. Продвигаясь таким образом, она тщательно обходила выбоины в бетонном покрытии тротуара, зная, что любое случайное резкое движение может вызвать взрыв и превратить ее – и все, что ее окружало, – в мелкие кусочки.
Дождь уже прекратился, и она была этому рада. Спокатти не снабдил ее альтернативным планом действия. Если бы небо не очистилось, она не была бы уверена, что сможет выполнить порученное ей задание – хотя ей приходилось преодолевать и более тяжелые обстоятельства. Она была отлично подготовленным оперативным агентом и полностью полагалась на знания и навыки, приобретенные в ходе долгих тренировок. Она непременно найдет способ. В этом Спокатти был уверен.
Пригнув голову, женщина шла против ветра под деревьями, сквозь листву которых пробивалось солнце. Она была спокойна и сосредоточенна. Глаза были прикрыты темными солнцезащитными очками.
Она увидела их на другой стороне улицы, стоящих возле привлекательного городского особняка, загораживающих вход своими мощными телами. Их было двое, столько, сколько их и должно было быть, согласно полученной ею инструкции. Они были молоды, симпатичны и одеты в долгополые черные дождевики, под которыми она заметила пистолеты.
Они были идиотами. Ей они не могли ничего сделать. А вот она их уничтожит.
Дальше по улице стояла его машина.
Припаркованный к тротуарному бордюру черный «Таурус», казалось, сам взывал к ней, блестя под лучами позднего утреннего солнца. Стоящий невдалеке лимузин с мотором, работавшим на холостом ходу, был для нее неожиданным сюрпризом, которому она обрадовалась. Он скроет ее от охранников, когда она, пригнув голову, будет проходить мимо машины Марио, которая сейчас была от нее не больше чем в двадцати ярдах.
Когда женщина приблизилась к машине, двое парней, стоявших на ступеньках входа, переглянулись, перемолвились о чем-то, чего она не расслышала, и стали внимательно наблюдать за нею. Нежно гукая и мурлыча что-то веселое взрывчатке, спрятанной в коляске, она посмотрела вперед, на улицу, и заметила возле перекрестка пожилую пару, сидевшую на скамейке. Кроме нее самой, двух парней на ступеньках и шофера, расположившегося за баранкой лимузина, эти двое были единственными людьми, кого она встретила на этой улице.
Она прошла вперед, чувствуя, что парни сошли со ступенек и теперь во все глаза следят за нею. Пора.
Подойдя к машине, она наклонилась над коляской, как будто хотела поправить одеяло или дать ребенку соску, но вместо этого выбросила из нее одну из набивных игрушек, сделав вид, будто это сделал ребенок. Игрушка-слоник, упав на край тротуара, подпрыгнула, покатилась и остановилась возле правого заднего колеса «Тауруса».
Женщина остановилась и сердито посмотрела в коляску.
– Джиллиан, – сказала она, стараясь говорить так, чтобы ее голос был слышен на противоположной стороне улицы. – Это уже второй раз. Если ты будешь выбрасывать игрушки на дорогу, ты их испортишь. Веди себя хорошо, или мы пойдем домой.
Один из парней рассмеялся. Женщина, стоявшая за «Таурусом», посмотрела на него поверх сверкающей черной крыши лимузина и улыбнулась. Улыбка делала ее лицо красивым.
– Этот ребенок меня доконает, – жалобным голосом произнесла она.
Парень принял ее слова за приглашение к разговору и направился к ней через улицу, оставив своего напарника возле входа.
– А мне дети нравятся, – сказал он. – А сколько вашей девице?
Ее пистолет лежал под матрасиком на расстоянии вытянутой руки. Как и всегда, получив новый контракт, она была готова расстаться с жизнью. Если ей придется умереть сегодня, она будет бороться до последнего, будучи уверенной в том, что если победителем окажется ее противник, то ее собственный ребенок, находящийся далеко отсюда, унаследует деньги, которые Спокатти уже перевел на ее счет в Швейцарии.
– Полтора года, – ответила она все с той же улыбкой на лице. – Похоже, силой характера она пошла в своего папашу.
Парень уже прошел мимо лимузина, и ее пальцы привычно обхватили пистолет. Если он подойдет ближе, то сразу поймет, что никакого ребенка в коляске нет.
Его напарник, отойдя от входа, сошел с тротуара на проезжую часть. Он поднял руки, и полы его плаща, приподнявшись, разошлись, выставив напоказ пистолет, закрепленный сразу под грудной клеткой.
– Эй! – закричал он. – Давай назад. Куда тебя, черт возьми, понесло? Давай двигай назад, да шевели задом пошустрее и отстань от этой леди. Марио вставит тебе по самое ой-ой-ой, если увидит тебя там.
Парень остановился и кинул на напарника недовольный взгляд.
– Ты же знаешь, что миссис де Сикко вот-вот прикатит домой, – продолжал напарник. – И ты знаешь, как она помешана на безопасности и охране. Она оторвет тебе яйца, если увидит, что ты треплешься с этой бабой. Так что сделай милость, дуй со всех ног обратно.
Она чувствовала, что охранник Марио остановился и обдумывает, как поступить: вернуться к напарнику и потерять лицо или послать его подальше, подойти к ней и посмотреть на ребенка. Их взгляды встретились, и он, пожав плечами, произнес:
– Жаль. Может, доведется еще встретиться, верно?
В ответ она улыбнулась. Сейчас это была улыбка человека, которому неожиданно повезло.
Когда он повернулся к ней спиной, она выпустила из руки пистолет и взяла из-под розового одеяла маленькую черную намагниченную коробочку.
Дальнейшее было делом нескольких секунд.
Наклонившись, чтобы поднять слоненка, она прикрепила коробочку к бензобаку «Тауруса» и повернула выключатель, активирующий устройство. Когда де Сикко заведет мотор, возникшая вибрация приведет в действие детонатор.
Женщина стояла, глядя прямо на парней. Слоненок, оказавшись в луже, пропитался грязной водой. Она подняла его, показывая им со словами:
– Ну вы только посмотрите, а? Я ведь только вчера купила ей эту игрушку, а теперь ее придется выбросить. Ну и дети!
Марио стоял у створного окна своего кабинета, выходящего на 12-ю улицу и, глядя на женщину, идущую по улице с детской коляской, продолжал слушать сидевшего за его спиной Гарольда Бейнса. Тот болтал с такой поспешностью, словно ему не терпелось выложить все до последней мелочи.
Впрочем, Бейнс не рассказал ничего, что удивило бы его.
Марио чуял, что за всем, что произошло в семье Редманов, стоит Луис Райан. Он понял это в тот момент, когда Лиана сказала ему, что миллиардер предложил ей работу, благодаря протекции Гарольда.
Нынешним утром, еще до встречи с Бейнсом, Марио выяснил, что «Уорлд Энтерпрайзис» является зарубежной дочерней компанией «Манхэттен Энтерпрайзис». А еще раньше он убедился в том, что тонкая каракуля, выведенная на чеке на 90 миллионов долларов, выписанного на имя Эрика Паркера, является подлинной подписью Луиса Райана. Марио не понимал лишь то, зачем все это было нужно Райану. Зачем ему так хотелось уничтожить Джорджа Редмана и его семью? Что все-таки произошло между двумя этими людьми и что породило такую неистовую ненависть?
И Бейнс рассказал ему, в чем дело.
Много лет назад Джордж привлек Луиса к суду – они не смогли мирно разрешить имущественный спор. Суд выиграл Луис, а спустя два дня его жена Энн погибла при странных обстоятельствах. Райан был убежден в том, что именно Редман убил его жену. Возможно, сказал Гарольд, что Луис все эти годы ждал возможности отомстить, поэтому Джордж и не заподозрил его во всем случившемся.
Отвернувшись от окна, Марио посмотрел на Бейнса. Несмотря на бледность лица и устрашающую худобу, чуть скрытую костюмом, который висел на нем, как на вешалке, старик, казалось, слегка расслабился. Возможно, он сбросил с плеч тяжелое бремя, поделившись с Марио тем, что долгие годы хранил в себе.
– А Джордж действительно убил жену Луиса?
– Нет, – твердо заявил Гарольд. – Джордж никогда бы не смог убить Энн.
