Снова в деле - Андрей Воронин
Мячиков работал с таким чувством, словно вот-вот что-то случится. Он нервно вздрагивал каждый раз, когда заходила секретарша и докладывала о посетителях. Даже по городу он ездил в бронированной «БМВ» и с усиленной охраной. Мячиков плохо владел собой и даже дома, окружив себя круглосуточной охраной, нервничал и взял в привычку не сидеть напротив окон. В последнее время его стала мучить мысль, что он уже заказан. Даже его кабинет охранялся, и Мячиков, прежде чем сесть в машину, проверял, нет ли там взрывного устройства, точнее, за этим смотрели его охранники. Кстати, он им тоже не доверял. У него даже под подушкой лежал пистолет. Ночью он часто вскрикивал и просыпался, выпивал несколько стаканов воды и, убеждаясь, что он дома и все в полном порядке, засыпал снова. Не высыпаясь, он стал раздражительным и придирался ко всем по мелочам, словом, налицо было типичное нервное расстройство.
Сегодня Мячиков никого не принимал и предупредил об этом секретаршу. Но когда постучали в дверь, он раздраженно вскинул глаза и собрался было накричать на нее за непослушание, но не сделал этого, потому что услышал имя посетителя.
– Григорий Константинович. К вам пришел Чуб Геннадий…
Мячиков тут же закашлялся, ничего не понимая.
– Какой Чуб? – растерянно пробормотал он, думая о том, что у него поехала крыша.
– Чуб Геннадий, – удивленно посмотрела на него секретарша. – Брат Евгения Чуба, который работал здесь раньше. Он хочет поговорить с вами лично. Говорит, что пришел по очень важному делу и нет времени, чтобы медлить.
Мячиков, наверное, упал бы в обморок, только помешала секретарша.
– Пусть заходит, – приказал Мячиков секретарше, стараясь сохранять беспечный вид, что удавалось ему с трудом. Все его тело, рыхлое и вялое, пробирала дрожь, лицо окаменело в смертельном испуге, а пальцы судорожно перебирали ручку.
«Что ему надо? – со страхом думал Мячиков. – Может, ему известно больше, чем мне? Может, он все пронюхал и хочет меня шантажировать?»
Через тридцать секунд в кабинет зашел седовласый человек крепкого телосложения, навскидку ему можно было дать лет пятьдесят, одет просто и скромно, но эта скромность и непритязательность в одежде компенсировалась его холодным и уверенным взглядом. Войдя, он так пристально взглянул на Мячикова, словно уже знал все, что тот ему скажет. Мячиков отвел глаза, чувствуя, что еще несколько встреч с таким человеком – и он, не выдержав напряжения, повторит подвиг Фитиля, если самоубийство можно назвать подвигом.
– Здравствуйте! Чем могу помочь? Чай, кофе, коньяк? – Мячиков пытался казаться радушным хозяином, хотя глазки его беспокойно бегали по сторонам и сам он так напрягся всем телом, словно собирался совершить отчаянный прыжок в окно.
– От рюмки хорошего коньяка я, пожалуй, не откажусь, – ответил посетитель и по-хозяйски уселся на стул, подвигая его к столу.
Мячиков поднялся и достал из шкафа бутылку греческого коньяка и две рюмки.
– Осторожно садитесь: вы забыли закрыть дверцы, – заметил незнакомец и едва заметно усмехнулся.
– Да, точно. Вы правы, – растерянно улыбнулся Мячиков и, закрыв дверцы шкафа, плеснул коньяку в рюмки. Руки его дрожали, и он переборщил, налив чуть ли не два полных бокала.
– Многовато будет, вам не кажется?
– Ну мне не жалко.
– Раз не жалко – это хорошо. Но давайте поговорим о деле.
– Да-да, – глотая слюну, промямлил Мячиков, отчаянно борясь с желанием плюнуть на все приличия и спрятаться от страха под стол. Этот взгляд буравил его, словно гвоздями прибивал к креслу, так, что Мячиков сидел не шелохнувшись.
– Во избежание лишнего недоверия и для откровенного разговора вы можете убедиться в том, что я действительно представляю спецслужбы – при этих словах, незнакомец достал удостоверение и, раскрыв его, подвинул Мячикову.
«Вот тебе и Чуб! Никакой он не брат! Он просто обманул меня! – промелькнуло в голове у Мячикова. – Только этого еще не хватало, чтобы мною заинтересовались в ФСБ».
– Вам знаком человек по кличке Фитиль? – задал свой вопрос незнакомец, не сводя глаз с лица Мячикова.
– Какой Фитиль? – удивился Мячиков. – Я не знаю никаких Фитилей!
– Да что вы! Как это вы его не знаете, когда столько лет работали с ним вместе! По моим агентурным сведениям, он способствовал благополучному разрешению некоторых ваших личных вопросов.
– Каких вопросов? Извините, я вас совсем не понимаю. Как вы можете утверждать, что ваш Фитиль для меня что-то сделал, если я его даже в лицо не знаю?
– Говорим-то мы с вами на одном и том же языке. А вы меня совсем не слышите, – словно расстроившись, вздохнул незнакомец. – Все-таки я надеюсь, мы достигнем с вами взаимопонимания, хотя бы потому, что я заинтересован в сотрудничестве с вами. Фитиль покончил жизнь самоубийством. Очень странно. Такая блестящая карьера – и вдруг все неожиданно оборвалось. Жаль, Григорий Константинович, что у вас такая короткая память на людей, которые сделали для вас так много.
– Я вас не понимаю, – нахмурился Мячиков. – Вы хотите меня в чем-то обвинить?
– Вас? Пока вас еще никто не обвиняет! Есть только кое-какие шероховатости. Ваш бывший сотрудник Евгений Чуб, ныне покойный, был обнаружен убитым в машине, зарегистрированной на ваше имя.
– Это еще ни о чем не говорит! Он просто угнал мою машину! И вообще я не обязан разговаривать с вами!
– Да? Что вы говорите! – незнакомец иронично
