Клуб разбитых сердец - Анна Валентиновна Михалева
— Фу! — Ромка встряхнулся. — Сильный, паскуда.
— Что с ним? — сипло поинтересовался шофер.
— А, отойдет, — махнул на него рукой Совков и снова приблизился к Маняше. — Так, теперь быстро успокоилась и дала папочке завершить свою работу. Будешь сопротивляться, я тебя тоже вырублю, как твоего несмышленого дружка. Поняла?! — Он обратился к шоферу: — Держи ее руку, мне в вену нужно попасть.
Маняша почувствовала, как тонкая игла впилась ей в кожу, и обмякла. Бороться дальше не имело смысла. Руки, сжимающие ее, тоже отпустили, оставив валяться на грязном диване.
— Может, вколоть обоим тройную дозу и пусть тут на пару окочурятся? Он же засвечен уже. Хорошая версия: привез подружку на дачу, наширялись, хватили лишку, — услыхала она задумчивый голос шофера.
— А кто будет продавать в школе? Ты, умник? — раздраженно ответил Совков. — Хотя ему бы я вколол. Этот паразит мне всю шею смял. Даже говорить больно.
— Так что с ним делать?
— А пусть валяется. Свяжи его, он без своих таблеток жить не может, вот и помучается, мне на радость. А к девчонке нужно подскочить часиков через шесть, сделать еще один укольчик. Так денька через три она плотно сядет на иглу.
Спустя минут десять во дворе заурчал мотор машины. Маняша слышала его так, словно в ее уши набили песок. Мир расползался в разные стороны и где-то на периферии сознания соединялся в клочок грязного потолка старой дачи.
* * *Варвара в который раз оглядела маленький зал ресторанчика. Максим положил ей руку на запястье:
— Не нервничай. Все пройдет нормально. Расскажи лучше, что у тебя с магазином.
— Нашел о чем спрашивать, — буркнула она, чувствуя непонятную тревогу. — Знаешь, хочется все бросить и помчаться домой. Не понимаю, почему… Маняша как-то поспешно из дома выскочила, а я, как последняя тварь, даже не спросила, что у нее произошло.
— Когда все закончится, а закончится в самом худшем случае дня через три, я уж постараюсь не ломаться, соглашусь на все условия. Так вот, когда все закончится, ты сядешь дома на недельку и займешься детьми. Все у них узнаешь, всем поможешь, — как всегда, уверенно произнес Максим.
— Ну да, на недельку, — скривилась Варвара. — А что будет с моим магазином? Вон не была три дня, так в него уже грузовик въехал. Пьяная сволочь!
— У меня были дела сразу в трех странах. Так что я смогу обеспечить работу твоего магазина без особых усилий, — он улыбнулся ей. — К тому же твой менеджер Петя — толковый парень. Думаю, что грузовик в витрине — это просто недоразумение.
— Не понимаю, почему меня трясет, как осиновый лист.
— Потому что ты никогда не состояла на «Службе Ее Величества», не имела кодовый номер «007», и все эти шпионские штучки для тебя в диковинку. Пей кофе и старайся не думать о дурном.
— Не могу, — она смяла льняную салфетку, — Сашка пошел в «Макдоналдс»…
— Поверь мне, до смерти его там не закормят. Явится домой и через полчаса захочет перекусить. Ну, чего ты дергаешься?
— Прости. — Она закрыла глаза. — Ничего не могу с собой поделать. Как-то не по себе. Я понимаю, что ты делаешь мне огромное одолжение, что это вообще не твое дело…
— Пожалуйста, — он сжал ее пальцы, — дай мне хотя бы сейчас помечтать, что твои проблемы могут быть и моими.
— Прости, — пролепетала она.
— Так, сменим тему. Расскажи, каков их, то есть ваш, план, госпожа похитительница негодных мужей.
— Пока мы сидим в этой забегаловке, на твоей машине спустят два колеса. Я предложу тебя подвезти. На полпути мы поругаемся, и я выгоню тебя из машины. Ну, а за нами будет следовать другая. Она тут же остановится, водитель предложит подбросить…
— Я к незнакомой женщине не сяду, — усмехнулся Максим.
— Законченный шовинист. Женщины водят машину не хуже, чем мужики.
— Только у них всегда проблемы с поворотниками, путают «лево» и «право», «газ» и «тормоз», а в остальном действительно прекрасные водители.
— Женщина будет переодета в мужчину.
— Можно подумать, я не отличу.
— Поверь мне на слово: ее и в платье трудно принять за женщину.
— Ладно, допустим, я все-таки сяду в ее машину…
— На переднее сиденье.
— Понятно, а с заднего меня шарахнут по башке монтировкой.
— Нет, прижмут к лицу тряпку с хлороформом. И все.
— Весело. А ты?
— Я должна ехать следом.
— Это еще зачем?
— Понятия не имею, но так делают все. Может, они хотят сфотографировать нас вместе, чтобы потом я не сорвалась с крючка.
— Странно… — задумчиво протянул он, — по всем разумным соображениям, ты должна находиться где-то в другом месте, среди людей, чтобы потом спокойно обеспечить себе алиби.
— У них очень серьезная организация. Каждый шаг тщательно продуман.
— Вот поэтому мне и кажется, что с тобой они неловко импровизируют. Хотя, если ты говоришь… — нерешительно закончил он.
— Как бы там ни было, нужно следовать их рекомендациям. Иначе все пойдет наперекосяк. И потом, мне же это на руку — я должна знать, где тебя будут держать. Гоша пропал, так что выяснить как-нибудь еще возможности нет.
— Да зачем тебе знать. Твое дело внести выкуп, чтобы я вышел оттуда, где бы меня ни держали.
— Ну, не устраивать же мне с ними разборки, правильно?
Она встала из-за стола и демонстративно взглянула на часы.
— Пора, — голос ее предательски дрогнул.
— Пожелаем себе удачи, — улыбнулся ей Максим. — Обычно говорят: «В добрый путь», только в нашем случае это звучит как-то уж очень самоуверенно.
Глава 22
Пашка задумчиво постучал пальцем по телефонному аппарату. «Странно! Все это очень странно…»
Конечно, он сам виноват: позвонил Маняше и рассказал о своих опасениях насчет отца. Кому от этого стало легче? Ни ему, ни Маняше и уж
