Завещание моего бывшего - Хотатэ Синкава
Подперев щеку рукой, я задумалась. Что же делать? Пока рассеянно рассматривала экран компьютера, мой взгляд вдруг упал на девятую и десятую позиции. «Объединенная компания „Кэй энд Кэй“» и «Объединенная компания AG». А вот это интересно. Объединенные компании[6] часто создают для управления личными сбережениями, но названия меня заинтересовали. Я тут же зашла в систему онлайн-заявок на регистрацию и депозиты, чтобы заказать в Министерстве юстиции реестры обеих компаний.
Через три дня документы были у меня. Я заглянула в записи о «Кэй энд Кэй» и от удовольствия вскинула в воздух кулак. В графе «уполномоченный директор» был указан Канэхару Морикава, а напротив «исполнительного директора» – Кэйко Морикава. Значит, это действительно компания, управляющая доходами семьи.
Не знаю точно, кто такие эти Канэхару и Кэйко, но раз дядю Эйдзи звали Гиндзи, то его старшему брату вполне могли дать имя Канэхару[7]. Тогда Кэйко, наверное, супруга Канэхару, мать Эйдзи.
Со второй фирмой оказалось еще проще. И уполномоченным, и исполнительным директором значился Эйдзи Морикава. Видимо, с помощью этой компании он распоряжался собственными деньгами. Я, конечно, сразу так подумала, но меня смутила эта глупая игра слов с «Эй-дзи» и AG.
По словам Гиндзи, Эйдзи – второй сын, значит, должен быть старший. Странно, что он не появлялся ни в каких реестрах. Но я так радовалась своей проницательности, что решила не придавать этому значения и в приподнятом настроении снова вернулась к отчетам о «Морикава фармасьютикалз».
Компания «Эй-дзи» владела полутора процентами акций. То есть у Эйдзи было полтора процента от семи триллионов и двухсот миллиардов, при нынешнем курсе – сто восемь миллиардов иен.
Я почувствовала, как сердце забилось быстрее. Пусть даже треть заберут родители Эйдзи, останется семьдесят два миллиарда. И если пятьдесят процентов уйдет на налоги, будет еще тридцать миллиардов. От них половина за успешное ведение дела… Пятнадцать миллиардов. Я набрала в легкие побольше воздуха и выпустила его обратно. Надо успокоиться.
С чего Гиндзи вообще упомянул те шесть миллиардов? Конечно, семейка не принимает его в свои ряды, но очень уж различаются цифры. Мало того, поскольку настоящая сумма есть в открытых источниках, на эти деньги вполне могут нацелиться нечистые на руку типы – и себя я полностью исключила из их числа. Смогу ли я с ними тягаться?
Опять же, велика вероятность, что завещание Эйдзи сочтут нарушением закона о морали. Это, конечно, вопрос интерпретации закона, но удастся ли выиграть, если дело дойдет до суда?
В голове мгновенно всплыли всевозможные препятствия. Риски слишком высоки. Однако, что бы ни нарисовала мне моя фантазия, нечто в глубине души уже приняло решение, какой путь следует выбрать. Да, я всегда боролась именно так – будто меня что-то толкало только вперед – и побеждала.
Меня охватило ощущение всемогущества одновременно с покорностью судьбе. Я позвонила Синоде и выдала:
– Помнишь наш разговор? Я согласна. Только в награду требую ровно половину.
И, не обращая внимания на его молчание, продолжила:
– Надо разработать план идеального убийства. Я сделаю тебя преступником.
Глава 2. Идеальное убийство
Это моя месть убийце. Дать – значит забрать. Преступнику придется жить на деньги, которые я ему подарю. То есть он будет влачить свои дни, подчиняясь мне, преследуемый моим духом. А чтобы преступника непременно нашли, я заставлю их отдать мои деньги в казну, если его не обнаружат.
Как определить преступника
Когда-то у меня угнали «харлей». Я заявил в полицию, но они палец о палец не ударили. Мало того, еще и заявили: «Это все потому, что вы гоняете на таком дорогом байке, хотя еще молоды». Так что полиции я не доверяю.
А кому доверяю? Пожалуй, самые умные известные мне люди – это руководство «Морикава фармасьютикалз». Выходит, преступником будет тот, на кого укажут все трое: президент компании Канэхару Морикава, вице-президент Масато Хираи и исполнительный директор Садаюки Морикава.
Я не хочу, чтобы преступник сел в тюрьму, поэтому он сам придет и заявит о себе. В хорошо защищенной комнате для совещаний внутри главного здания «Морикава фармасьютикалз» соберутся претенденты на звание преступника и трое директоров, которые выберут убийцу. Я заставлю участников хранить тайну, чтобы о выборе не узнала полиция, так что преступник может не бояться.
Завещание тем, кто меня поддерживал
Кроме этого, я собираюсь отдельно оставить имущество тем, кто меня поддерживал. И делаю это с самыми добрыми намерениями, поэтому, пожалуйста, не отказывайтесь, не чувствуйте себя обязанными. Порадуйте меня: вспоминайте иногда и грустите обо мне.
Футбольному клубу, где я занимался в старшей школе, – землю в Хатиодзи.
Классным руководителям всех классов, в которых я учился с начальной по старшую школу, – землю у озера Хаманако.
Членам кружка, что я посещал, учась в университете, – землю в Хаконе.
Участникам семинарской группы по экономике, с кем я занимался в университете, – землю в Атами и виллу.
Моим бывшим девушкам (мне стыдно приводить здесь список, я его приложу отдельно) – землю в Каруидзаве и виллу.
Парикмахеру Ямаде, Накадзоно из аптеки, показавшему мне органические средства для роста волос, господину Саруватари, чья компания разработала мое любимое молочное мыло, – землю в Кинугаве. Извините, участок не очень большой.
Господину Додзё – ветеринару, который заботился о моем любимом Вакхе, его сыну Рё, что гулял с Вакхом, дрессировщику Сасаки, владельцу питомника Иноуэ, дарителю земли под питомник Танаке и хозяину этой земли господину Судзуки – виллу в Идзу.
Да уж… Мы с Синодой недоуменно качали головами над бесконечным завещанием. Такого странного документа я еще не видела.
Эйдзи оставил два завещания: одно краткое и одно подробное. Через неделю после того, как Гиндзи опубликовал свой ролик, на сайте юридического консультанта Эйдзи обнародовали полный текст. Мы с Синодой срочно встретились в вестибюле той же гостиницы.
– Я не понимаю, чего он хочет, – растерянно досадовала я, прокручивая текст на экране планшета.
Создавалось ощущение, что Эйдзи вспомнил всю свою жизнь и вписал во второе завещание каждого, кто сделал ему хоть что-то приятное. То ли дурак, то ли добряк, но шуму он наделал немало. И в чем состоит месть преступнику, я тоже не очень поняла.
– Разве можно отомстить, дав денег? Если бы я была убийцей, посчитала бы себя настоящим везунчиком: мало того что удалось выполнить задуманное, так еще и целое состояние получу.
Синода опять покачал головой:
– Ну, можно заподозрить, что так он пытается заставить преступника задуматься
